Для борьбы с диверсионными группами и парашютными десантами противника были организованы в городских районах истребительные отряды из лучших людей. От ОКРа и ОХРа ГБ в составе 40 человек, от 24-й Отдельной погранкомендатуры – 80 человек, от 1-го местного стрелкового полка – 40 человек, от запасного артполка – 40 человек, от хозяйственного батальона тыла ЧФ – 40 человек, от 25-го строительного батальона – 40 человек. Истребительные отряды были вооружены винтовками, ручными пулеметами и гранатами. За действия представленных в отряды людей персонально отвечали командиры и военкомы частей и соединений. В распоряжение коменданта города ежедневно выделялось начальником тыла ЧФ к 20.00 по 10 грузовых автомашин для переброски истребительных отрядов в ночное время. Следует отметить, что незамедлительные меры были приняты для усиления воздушного и наземного наблюдения за врагом в каждом городском районе путем организации дополнительных круглосуточных наблюдательных постов[237].
Предпринятая подразделениями 8-й отдельной бригады морской пехоты разведка боем в условиях обороны оказалась неожиданной для противника. Командование 11-й немецкой армии, расценив эту разведку как начало нашего наступления севернее Севастополя, уже 8 ноября 1941 года изъяло 22-ю «храбрую, саксонскую» (как ее оценивал бывший командующий 11-й немецкой армией Манштейн) пехотную дивизию из 30-го армейского корпуса, повернуло ее назад и направило через Мамут-Султан и Симферополь на усиление 54-го армейского корпуса. Перед 8-й бригадой она появилась 13 ноября 1941 года. С уходом 22-й пехотной дивизии 30-й армейский корпус, силами которого при первом наступлении враг намечал нанести главный удар на Севастополь вдоль Ялтинского шоссе, смог наступать только одной 72-й пехотной дивизией. Наступление этой дивизии успеха не имело[238].
Военный совет Черноморского флота поставил перед командованием береговой обороны задачу по организации обороны Севастополя с сухопутного направления. На основе опыта штабных и войсковых учений было составлено введенное в действие приказом командующего Черноморским флотом от 27 мая 1941 года специальное наставление по борьбе с воздушным десантом и обороне главной базы флота с суши. Однако эти запоздалые полумеры уже не могли радикальным образом изменить существующее положение дел[239].
Сражение за Севастополь начали артиллеристы 54-й батареи, расположенной у деревни Николаевка (в 40 км севернее Севастополя). В полдень 30 октября 1941 года эта батарея под командованием старшего лейтенанта И.И. Заики открыла огонь по вражеской колонне, двигавшейся по шоссе на Севастополь. В течение трех дней ее воины вели неравный бой, задержав здесь почти целую фашистскую дивизию. 1 ноября 1941 года в бой вступила башенная 305-мм батарея № 30 (командир – капитан Г.А. Александер), расположенная на морском берегу в районе Любимовки. Она вела огонь по скоплению войск в районе Бахчисарая. Чем ближе подходили немецко-фашистские войска к главной базе флота, тем большее число береговых батарей вступало в бой[240].
Созданный в конце октября городской комитет обороны Севастополя опубликовал обращение, в котором гарнизон и все население города призывались встать грудью на защиту Севастополя. 3 ноября 1941 года Военный совет Черноморского флота обратился к морякам с призывом: «…Военные моряки Черноморского флота! Деритесь так, как дерутся бойцы Красной армии на подступах к Москве, как дерутся славные моряки Кронштадта, полуострова Ханко и на подступах к Ленинграду». Эти слова были восприняты как призыв до конца отстаивать свою Родину, они звали севастопольцев на подвиги во имя защиты родного города[241]. В частности, начальник штаба береговой обороны полковник И.Ф. Кабалюк являлся с 5 ноября 1941 года заместителем начальника штаба Приморской армии. Этот мужественный человек остался со своими артиллеристами до конца и погиб на башенной батарее, взорванной ее защитниками, когда на нее прорвались немцы. И его боевая жизнь и его смерть, как и многих других защитников Севастополя, служат лучшим доказательством того, что армейцы и моряки дружно сражались за общее дело в Севастополе[242].
Среди защитников Севастополя получило широкое развитие снайперское движение. Своими подвигами прославились снайперы Ной Адамия, политрук В.Е. Гладких, младший лейтенант К.А. Бжеленко, младший политрук С.М. Фомин, сержанты Д.А. Ермолов, И.Т. Дроботун, старшина 1 статьи О.К. Кожаринов, В.П. Рыбалко и многие другие. Ной Адамия уничтожил 250 фашистов. Он был удостоен звания Героя Советского Союза. Кавалерами Золотой Звезды стали также снайперы Людмила Павличенко и Иван Богатырь[243].
Сухопутная оборона Севастополя к началу ноября 1941 года имела три оборонительных рубежа: передовой, главный и тыловой. Однако рубежи в инженерном отношении к моменту выхода противника на подступы к городу были еще не оборудованы и их совершенствование пришлось усиленно продолжать уже в ходе начавшихся боев. Не хватало средств противовоздушной обороны, гарнизон базы был малочисленным: он состоял из нескольких бригад, батальонов и отрядов морской пехоты. А войска Приморской армии в эти критические дни начала ноября пробивались к Севастополю трудными горными дорогами через Алушту и Ялту. Первые ее части появились в городе 3 ноября. Но пока эта армия вышла и заняла соответствующие оборонительные рубежи, прошло около недели. Это были тревожные дни, так как попытки врага с ходу захватить Севастополь пришлось отражать в основном наскоро сколоченными батальонами и отрядами. На передовом рубеже возникали горячие схватки, полные драматизма и геройства. Известен бессмертный подвиг пяти отважных воинов 18-го батальона морской пехоты. 7 ноября 1941 года советские матросы Иван Красносельский, Даниил Одинцов, Юрий Паршин и Василий Цыбулько во главе с политруком Николаем Фильченковым у селения Дуванкой вступили в неравный бой с немецкими танками, рвавшимися к Севастополю вдоль Бельбекской долины. Красносельский и Цыбулько связками гранат подорвали головные танки, но и сами они получили смертельные ранения. Воспользовавшись замешательством противника, их товарищи гранатами и бутылками с горючей жидкостью продолжали уничтожать вражеские машины. Когда кончились боеприпасы, Фильченков, а за ним матросы Паршин и Одинцов обвязались гранатами и бросились под танки. Ценою своей жизни моряки не пропустили врага. Здесь он потерял десять танков. Родина высоко оценила подвиг отважных черноморцев: им присвоено звание Героя Советского Союза, а на месте героического подвига воздвигнут памятник[244].
Основной ударной силе противника – авиации – нечего было противопоставить, так как к тому времени Черноморский флот имел всего 160 исправных самолетов, большая часть которых базировалась на кавказских аэродромах. Усиление Севастопольского оборонительного района и всех коммуникаций между Крымом и Кавказом нашими ВВС и ПВО не предвиделось по ряду важных причин. Поэтому эвакуация более чем 100-тысячного гарнизона СОРа практически исключалась. В то же время борьбу за Севастополь можно было бы продолжать, пока не прекратится подвоз снабжения и пополнения, а также если бы имелся необходимый запас снарядов для ведения длительной, более месяца, обороны. Фактически накануне последнего, третьего, штурма немцев СОР имел в наличии в среднем всего два боекомплекта снарядов для артиллерии вместо необходимых шести[245].
СОРу по заявке нужно было в среднем 300 тонн боезапаса и 125 тонн продовольствия, в том числе 25 тонн для населения, а также 90 тонн бензина и 1000 бойцов маршевого пополнения в сутки. Недодача груза – 200 тонн, бензина 30 тонн, бойцов 455 человек[246].
К началу обороны Севастополя до прибытия войск Приморской армии в гарнизоне города имелись только части и одно соединение морской пехоты в составе: 8-й БРМП, 2-го и 3-го Черноморских полков; 16, 17, 18, 19-го батальонов морской пехоты, батальона морской пехоты Дунайской военной флотилии и 14 батальонов морской пехоты, срочно сформированных из личного состава береговых, авиационных и др. частей, а также военно-морских учебных заведений (всего 32 батальона морской пехоты общей численностью около 23 тыс. человек)[247].
Придавая большое значение удержанию Севастополя, Ставка Верховного главнокомандования 7 ноября 1941 года приказала: «Севастополь не сдавать ни в коем случае и оборонять его всеми силами». По ее указаниям был создан Севастопольский оборонительный район. Военным советом оборонительного района, городскими партийными и советскими организациями была проведена большая работа по усилению и совершенствованию обороны. Для удобства управления войсками оборонительный район был разделен на четыре сектора[248].
