— Откуда прибыли? — спросил я.
— Из Челябинска, на тракторном работал.
— Все мы тут челябинцы, — весело отозвался другой боец.
— Вот и хорошо, товарищи. Надеюсь, будете достойной сменой павшим в боях героям.
— Это дело нашей чести, — ответил правофланговый, и его дружно поддержали новобранцы.
Когда распустили строй, нас окружила большая группа молодых бойцов. Разговор зашел о минувших боях. Я рассказал воинам о том, как храбро сражался челябинец сержант Дмитрий Николаев, взорвавший себя вместе с гитлеровцами связкой гранат, как метко бил по врагу из пушки бывалый солдат Петр Левшунов, с какой отвагой прикрывали боевые порядки танков от воздушного противника мотострелки батальона автоматчиков.
— И мы беспощадно будем бить гитлеровцев, — заверяли молодые бойцы.
— Верю вам, а пока что надо настойчиво учиться военному делу, посоветовал я.
Начал прибывать и офицерский состав. На должность командира первого танкового батальона был назначен майор Гой (капитан Чирков возглавил штаб). Вместо тяжело раненного в бою капитана Голубева командиром батальона автоматчиков стал капитан Приходько, а начальником разведки — старший лейтенант Валеев.
Расширился и штатный состав бригады: был введен третий танковый батальон, командиром которого стал капитан А. А. Маслов, а начальником штаба — старший лейтенант Злобин.
Сменились и мои заместители. Подполковника Панфилова заменил майор А. С. Кришталь, начальником штаба был назначен подполковник Я. М. Баранов, а вместо инженер-подполковника Ильина заместителем по технической части стал майор М. С. Дуэль. Прибывшие офицеры оказались опытными, хорошо знающими свое дело.
Бригада получила несколько учебных танков. В короткие сроки были оборудованы стрельбище, полигон, танкодром. Штаб, возглавляемый подполковником Барановым, разработал план боевой учебы, организовал занятия, добивался, чтобы каждая минута учебного времени использовалась для совершенствования боевого мастерства.
Мне нередко приходилось бывать на учебных полях, и я видел, с каким рвением готовили себя к последующим боям и воины-фронтовики, и прибывшие новички. И в этом немалая заслуга офицеров штаба и политотдела бригады. Они сумели пробудить у бойцов стремление быстрее овладеть своей специальностью.
23 октября 1943 года наш танковый корпус за успешное выполнение боевых задач на Курской дуге был преобразован в 10-й гвардейский Уральский добровольческий танковый корпус. Соответственно и все части корпуса были преобразованы в гвардейские.
197-я бригада стала 61-й гвардейской Свердловской танковой, 243-я бригада — 62-й гвардейской Пермской танковой, а наша 244-я бригада — 63-й гвардейской Челябинской танковой. 30-я мотострелковая бригада была переименована в 29-ю гвардейскую мотострелковую. Воины-челябинцы с гордостью стали говорить: Мы гвардейцы! На митинге, который состоялся в честь вручения бригаде гвардейского Знамени, выступили многие бойцы, сержанты, офицеры. Страстно и взволнованно звучали их голоса. Здесь же было принято письмо землякам. В нем воины бригады, как и всего корпуса, сообщали о том, как в первых боях выполняли наказ трудящихся Урала. В письме говорилось:
Уральцы, родные наши! Созданный вами 30-й Уральский добровольческий танковый корпус преобразован в 10-й гвардейский Уральский добровольческий танковый корпус. Это великая честь и высокая награда нашему соединению за проявленную отвагу в боях за Отечество… за стойкость, мужество, дисциплину и организованность, за героизм личного состава… Это также честь и слава вашему героическому самоотверженному труду… Вы, не досыпая ночей, напрягая всю силу воли, изготовляли сверх плана и на свои личные сбережения грозные танки и самоходные пушки, катюши, артиллерийские орудия, минометы и автоматы, все прекрасное вооружение и оснащение. Вы одели и обули нас в далекий боевой путь и согревали нас в сражениях ласковой вестью, теплотой и заботой о наших семьях[5].
В заключение гвардейцы клялись землякам, Родине, что и впредь будут беспощадны к врагам, отомстят за смерть друзей.
Бойцы и командиры, отличившиеся в боях, стремились вступить в ряды Коммунистической партии. Заявлений поступало много, батальонные партийные организации оперативно их рассматривали. Немало забот было и у партийной комиссии, которую в это время возглавлял гвардии майор Дудовцев. Помнится одно из заседании парткомиссии. Парторг подразделения зачитал заявление гвардии старшего сержанта Н. С. Балашова с просьбой принять его в члены ВКП(б). Балашов писал, что и впредь, как коммунист, беспощадно будет изгонять врагов с родной земли, во имя Родины не пожалеет своей жизни. Этим словам нельзя было не поверить. Механик-водитель Балашов в первых боях на Орловщине показал себя смелым и отважным воином. На поле боя он умело маневрировал машиной, создавал благоприятные условия командиру экипажа старшему лейтенанту Белоусову, рядовым Стремилову и Кудинову для ведения прицельного огня. Особенно отличился Балашов во время боя за железнодорожную станцию Шахово. Он сумел незаметно провести танк в расположение немцев. Машина, за рычагами которой он сидел, одной из первых ворвалась на станцию.
В ноябре неожиданно похолодало. Иногда шел снег. В отрытых землянках бойцы установили железные бочки из-под горючего, приспособили их под печки. Но в тепле отсиживаться было некогда. Дни и ночи воины бригады проводили на учебных полях. Частые тревоги поднимали гвардейцев среди ночи, в длительных маршах и походах воины приобретали закалку и мастерство, учились искусству побеждать сильного и коварного врага.
Вместе с личным составом по тревоге поднимались офицеры штаба и политотдела. Вся их деятельность была направлена на то, чтобы как можно быстрее подготовить молодое пополнение к боям, помочь командирам взводов и рот добиться высокой слаженности в экипажах, расчетах, отделениях.
В канун 26-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции позвонил начальник политотдела корпуса В. М. Шелунов.
— К вам жалуют гости из Челябинска, встречайте, да порадушнее, — сказал он.
— Вот кстати. Мы тут собираемся награды вручать отличившимся. В присутствии гостей это получится здорово.
Многие бойцы, сержанты и офицеры были удостоены правительственных наград приказом командира корпуса. Мне, как комбригу, также предоставлялось право от имени Президиума Верховного Совета СССР награждать личный состав орденом Красной Звезды, медалями За отвагу и За боевые заслуги. По представлению командиров подразделений в приказ были внесены фамилии тех, кто в бою был бесстрашен, сообразителен, инициативен.
