Припомнила она, как однажды Юра с Борисом пришли в дом с черными, как у кочегаров, лицами, с опаленными бровями.
Опасные игрушки и игры послевоенных лет! Нетрудно найти где-нибудь в подвале разрушенного дома целый ящик с патронами. И вот уже карманы отвисают от тайно уносимого страшного груза. Патроны такие новенькие, медно блестящие, с острыми головками — пулями. Уже известно, что обведенные разноцветными колечками — это значит трассирующие или разрывные. И похваляясь в познании и умении, твой товарищ постарше ловко выворачивает пулю, высыпает узкой дорожкой порох — порошинка к порошинке — поджигает, и только глаза заслоняешь рукой от вспышки, ударившей серным запахом смерти. Очередь за тобой.
А то можно разжечь костер, кинуть туда пару-тройку патронов, залечь шагах в двадцати за холмиком или пнем и с пошевеливающимися под кепчонкой волосами ждать, пока не стрельнет и не протенькает над головой рассерженная недетской забавой пуля.
— Мало мне горя? — шепчет побелевшими губами мать, уличив в столь опасных проделках.
И не знает, что извлеченные ею из карманов и конфискованные патроны действительно всего лишь игрушки по сравнению с завтрашней, куда более жуткой затеей. Трое мальчишек, в том числе Юра, — Бориску по малости лет с собой не берут, — нашли целехонькую гранату с запалом и пойдут в лес к заросшему пруду «рвать». Так и говорили тогда — «рвать», а не «взрывать», и сие означало, что самый сильный, повелев остальным укрыться, залечь, взведет эту штуку в зубчатой оболочке, повернет ручку до красной на вырезке точке, стукнет ею по колену, как видел в кино, и, пересиливая страх, ослабивший руку — теперь только секунды до взрыва, — швырнет гранату с берега в Гжать. Бывали случаи, когда во внезапной растерянности от «отсчета смерти» граната взрывалась в ручонках…
Нет, не только самолетики с красными звездами на чистом тетрадном листе. Юра был мальчишкой среди мальчишек послевоенной поры.
Отзвуком тонкой струны через многие годы донесся до Елены Федоровны Луновой и такой Юрин поступок.
Зашла она как-то на пионерский сбор отряда, председателем которого был Гагарин. Ребята вели разговор про военные специальности, спорили, кем лучше быть — пехотинцем, летчиком, танкистом или артиллеристом. А потом начали перебирать, про кого какие поются песни. И разумеется, не обошлось и без «Трех танкистов». Запевал и дирижировал Юра. Когда подхватили про «экипаж машины боевой», про то, как «мчались танки, ветер поднимая», догадалась Елена Федоровна, что песня посвящается ее сыну Валентину, танкисту, геройски погибшему в жестоком бою. Этим ребята хотели ей сделать приятное. Поглядывая на учительницу, Юра старался больше всех. Елена Федоровна не выдержала и, глотая слезы, вышла, встала у окна, справляясь с собой. Слышит, песня, затихла, скрипнула дверь и выглянул настороженный Юра. Приблизился, склонил голову и, не зная, что сказать в утешение, только уткнулся в грудь, руку на руку положил.
Гжатские годы для Юрия важны, конечно, и тем и другим — и накоплением знаний, и воспитанием чувств. Трудовые навыки тогда давала ребятам жизнь. Будущее покажет, уравновесит чаши весов. Но если говорить о науках, то теперь ясно бесспорно — в гжатской школе особенный интерес проявился у Юры к физике.
Почему? Кто знает? Нам остается предположить, что в восприятии мальчика воедино слились и тайна законов природы, и личность учителя, который владел ими как маг. Этому человеку в воспоминаниях самого Гагарина о гжатской школе отведено почетное место.
«Физику преподавал Лев Михайлович Беспалов. Интереснейший человек! Прибыл он из армии и всегда ходил в военном кителе, только без погон. В войну служил в авиационной части, не то штурманом, не то воздушным стрелком-радистом… Лев Михайлович в небольшом физическом кабинете показывал нам опыты, похожие на колдовство… Он познакомил нас с компасом, с простейшей электромашиной. От него мы узнали, как упавшее яблоко помогло Ньютону открыть закон всемирного тяготения. Тогда я, конечно, и не мог подозревать, что мне придется вступить в борьбу с природой и, преодолевая силы этого закона, оторваться от земли».
Вот оно что: в восхищенных глазах летчик и физик одновременно. Рука, державшая штурвал самолета, водит мелком по доске, вычерчивает замысловатую формулу, которая скоро оказывается такой понятной, словно ты открыл ее сам. Когда этот широкоплечий, с крупной головой человек входит в класс, приглаживая густую, в просединках шевелюру, хочется встать по-солдатски и отрапортовать, что к уроку готовы.
— Жидкость выталкивает погруженное в нее тело с силой, равной весу вытесненной жидкости. То же самое явление наблюдается и в газах. Газ выталкивает погруженное в него тело с силой, равной весу вытесненного газа. На этом законе основано воздухоплавание…
Лев Михайлович кивает — согласен. А тебе лестно вдвойне — твоим ответом доволен не просто физик, а летчик, который своей рукою дотрагивался до неба. Он-то знает, что такое воздухоплавание.
— Юра, а что называется стратосферой?
— Стратосферой называются верхние слои атмосферы…
«Как это представить — верхние? Выше чего?..» Пока что для Юры это невообразимо. Стратосфера, стратостаты… В учебнике про них рассказ.
— Можно, я расскажу про «Осоавнахим-1»?
— Пожалуйста… Неужто уже заглянул?
Это самая интересная страничка из учебника физики. Она давно прочитана, намного раньше, чем доберутся до нее по программе.
— 30 января 1934 года в 9 часов 07 минут утра, — начинает он наизусть, как будто стихотворение, — стратостат «Осоавиахим-1» стартовал под Москвой для научного исследования стратосферы в зимних условиях…
Ребята следят по учебникам. А Юра только плечами подернул, волнуется: знаменательное событие произошло в том году, когда он родился. Он еще не знает о другом совпадении — корабль «Восток» стартует с Байконура тоже в 9 часов 07 минут…
— В 11 часов 59 минут три отважных исследователя стратосферы — Федосеенко, Васенко и Усыскин — достигли высоты в 20 тысяч 500 метров и послали свой боевой привет партии и Ленинскому комсомолу.
В 12 часов 33 минуты стратостат «Осоавиахим-1» достиг предельной высоты в 22 тысячи метров, после чего пошел на снижение. Радиосвязь стратостата с землей прекратилась… и лишь поздно ночью телеграф принес сообщение, что стратостат того же 30 января в 16 часов потерпел катастрофу, во время которой погибли герои, штурмовавшие стратосферу. Погибшие товарищи вписали новую яркую страницу в историю борьбы человечества с природой. Их имена наравне с именами других героев, отдавших свою жизнь за прогресс науки и техники, не будут забыты…
