Чем я сейчас займусь? На работу буду устраиваться. Официанткой в ночной клуб. Платят прилично, да и чаевые там нормальные.
Как и Жирное, Вадик Глухое после смерти Юрия Хоя с головой ушел в работу. Сейчас у него аж три проекта. Во-первых, он пишет гитарные партии для воронежского «социального поэта» а-ля Тальков, во-вторых, подыгрывает малоизвестной местной рок-певичке, в-третьих, готовится к записи собственного альбома гитарной музыки. Сейчас он не пьет, так что ежедневная игра стала для него чем-то вроде лекарства и медитации одновременно.
Юра был моим другом. Так что ничего плохого я о нем сказать не могу. Только хорошее. Он был хорошим человеком.
Хотя мы с ним до «Сектора Газа» и не общались. Ну, по рок-клубу я его, конечно, знал, но это так было... Типа: «здравствуй — до свиданья», а так мы вообще не общались...
А в «Сектор» меня Юра позвал, я и пришел. Домой ко мне пришел и спросил — будешь работать? Я сказал, что буду... В 1993 году это было. Ая до этого был уже известным музыкантом, в филармонии работал. Я вообще уже 15 лет профессионально играю. Вот, работал я в филармонии, а тогда у нас пошла эта система — самоокупаемости. Раньше-то мы все были на дотации. Я пришел, отработал, взял «бабки» и ушел. И меня вообще не интересовало — сколько там человек сидит в зале, слушают они или нет... Вот, а после перевода на самоокупаемость, работы стало меньше... Артистов стали больше показывать по телевизору, появилось много музыкальной информации, люди стали разбираться. И на концерт хрен знает кого они уже не шли... Вот, и ансамбли филармонические, естественно, сели на жопу. Поэтому Юркино предложение поработать было для меня весьма кстати.
Ну, как мы работали... Он писался в Москве, мы сидели в Воронеже, потому что нас вывозить в Москву было дорого, за все же платить надо... Ну а нам он кассету с записью пришлет, а мы партии снимем...
Да и что там играть-то?! Если бы там партии были особо продуманные какие-то, супер — выдающиеся... Там же вся музыка, честно говоря, содранная... Понимаешь, вот я — профессиональный музыкант, Аникеев — он вообще хрен знает с какого времени играет, люди, короче, опытные. И нам ни репетиций, ни чего-то там особого не надо было... У нас, в «Секторе», вообще не было ни одной репетиции. Ну, были там может раза 3-4, когда новые песни разучивали. Но особо не парились там. Снял с магнитофона, сыграл — что там делать-то такого особо сложного?! Я вот так скажу: в музыке «Сектора Газа» не было никакого новшества, никаких особо сложных мелодий, ничего, что могло бы заинтересовать музыканта. Однообразная музыка. Я, например, на концерте песни путал. Вот есть три песни — Туман», «30 лет» и еще какая-то... А! «Взял вину на себя». Они же одинаковые все, в копейку просто. И я часто их путал. Короче, в «Секторе» не на музыку делался упор. Дело в другом: Юра сам нес людям такую информацию, что, наверное, даже сам не подозревал, как эта информация воздействует на людей. Юра, он с людьми находил общий язык. И популярность «Сектора» — это только Юра Хой, вся его заслуга. Так что, для музыкантов «Сектор» был только источником зарабатывания денег. Халтурой. И больше ничем.
А нашей задачей в «Секторе» было сопровождать Юру на гастролях. Сидели в Воронеже, ждали, когда Юра нас позовет. Потом садились в машину Дельцова и вчетвером ехали. Ну, как все проходило... Нормально. Когда вот Якушев играл, Ушаков, то гастроли веселые были. Они-то люди пьющие, а я — нет, я свою дозу уже выпил... Просто я уже очень сильно стал болеть от пьянства. Так вот, тогда и у них там истории были веселые — то Якушев куда-то упадет, то еще кто-то что-то отмочит... А у нас в этом плане приключений мало было. Ну, сам посуди, на концерт приезжают абсолютно трезвые люди. И уезжают такие же. Нет, ну были, конечно, исключения из правил — Юра там «под кайфом», или мы немного курнем... А так-то все ездили больше на трезвую голову. Все культурно и прилично.
Запомнились наши гастроли в Израиле. В Иерусалим специально съездили, гуляли по тому пути, где Христос крест нес. Ну во всех святых местах побывали, короче, крестики себе купили, окрестились заново... Вообще, знаешь, вера для меня такое специфическое понятие. Мы вот очнулись десять тысяч лет назад и что-то там хотим знать... А до нас Земля уже была пятьсот миллиардов лет, ученые там шары какие-то каменные находят, которым по полтора миллиарда лет... Т.е. и до нас, людей, кто-то здесь копошился, вместе с динозаврами... Но я знаю, что есть что-то такое... Божественное, наверное. Потому что я сам в этом убедился. На себе. История такая была — ну, короче, Юре к бабке нужно было сходить, что-то он там такое почувствовал... И он ко мне приходит — Вадик, своди меня к бабке. А моя жена до этого тоже к бабке обращалась. Ну, ладно, говорю, поехали. Вот, а у меня дома стояли титановые кружки, ну, может, не титановые, а из какого-то особого сплава — небьющиеся чашки были. Ну вот, мы посидели у меня на кухне, чай попили и поехали. Приезжаем домой, а две кружки взорвались! Одна — та, из которой Юрец пил, а из другой — жена. Вот, видимо, та сила, с которой они боролись, так сопротивлялась, что чашки взорвались. .. Это нам так бабка объяснила. Так что, что-то там есть на самом деле есть, но что именно, никто из нас не знает...
Хотя, это все логично. Юра ведь всегда интересовался мистицизмом, колдовством там, демонологией... Сильно он все-таки увлекался этой фигней. Может, и заигрывался... Но это такие личные вопросы. Я ему в душу никогда особо не лез...
Хотя, честно скажу, мне его стиль жизни не нравился. Не нравилось, что он спит до 4 часов дня, потом гуляет всю ночь по клубам, бухает там...
А Юрец говорил, что он всю жизнь мечтал ни х... не делать и получать за это «бабки». Но человек должен что-то делать, потому что от безделья просто «крыша» съезжает. И это приводит у внутреннему фиговому состоянию. От безделья идет вся эта фигня... Ведь мозг человека требует постоянного притока информации. Да, можно расслабиться, но это нужно делать редко. Как сказал один серьезный товарищ, мы с ним в Германии познакомились: в каждой элите общества есть время ничегонеделания, но с этим нужно уметь обращаться. А Юра своим свободным временем, которого у него до фига было, пользоваться не умел.
Вот от этого и пошла всякая фигня с наркотой. Но никогда Юра не сидел на сильных дозах. Вообще, если взять его дозы, то для любого наркомана они просто смешны. Он два года употреблял это говно и сумел не разогнаться до больших доз. Я вот знаю многих людей, которые колятся, так они за два года из людей в ходячие трупы превращаются. У меня был знакомый товарищ, который утром, что бы снять ломку, загонял в себя стакан маковой соломы! Весь! А это 12-15 «кубов». И это не упаривало его! А Юра уже от «двушки» — 2 кубиков — уже «плыл». И, чтоб там не говорили. Юра последнее время вообще не кололся. Он прошел весь курс лечения, его стащили с иглы, блокиратор поставили... Хотя, конечно, зависимость от этого говна осталась, организм он же все помнит.
