Между тем принца и Анну нельзя назвать счастливой парой. Анна, как ее описывали, была «неуклюжа телом», обладала бешеным темпераментом и столь же бешеным характером. Дилленбургскую семью, часто посещавшую супругов, беспокоило поведение молодой своенравной женщины, хотя та прекрасно знала о трудных семейных отношениях в Бреде. В переписке Гранвеллы можно встретить намеки, указывающие на то, что супруга Оранского все истеричнее, и гессенские родственники даже послали человека для присмотра за ней. На это же принц жаловался и ландграфу.
После 1568 г. о совместной жизни не могло быть и речи. Частое отсутствие принца подтолкнуло взбалмошную женщину к неверности. Мы не хотим подробно рассказывать о трагедии Вильгельма, о «греховных отношениях» его жены с антверпенским адвокатом и судебным заседателем Яном Рубенсом. До того как Анна покинула Дилленбургский замок, 14 ноября 1567 г., у нее родился сын Мориц, будущий правитель Нидерландской республики. После отъезда из замка она временно жила в Кельне; вскоре у нее кончились деньги, и Анна переехала в Зигенский фамильный замок, где ее любовник был арестован и она 22 августа 1571 г. родила внебрачную дочь Кристину фон Диез.
После нарушения Анной Саксонской супружеской верности принц Вильгельм мог считать этот трагический брак расторгнутым… С 1572 г. он почти все время жил в Голландии, вдали от детей и тосковал по семейному очагу. Во время пребывания в Гейдельберге Оранский познакомился с живущей там кальвинисткой Шарлоттой де Бурбон, дочерью католического герцога Луи де Монпансье. Ребенком она была отослана в аббатство Жуэр, в тринадцать лет ее избрали аббатисой, а в феврале 1572 г. она оттуда бежала и нашла приют при дворе курфюрста Фридриха III в Гейдельберге.
Брачное предложение понравилось не только принцессе, но также и курфюрсту, и было благосклонно воспринято дилленбургской семьей, хотя все и побаивались скандала со стороны Гессенских и Саксонских домов. По этой причине брат Вильгельма Иоганн высказался, что это дело «нужно улаживать по-доброму и тихо, а не опрометчиво и торопливо». Он не хотел задеть за живое гессенских родственников Анны, которые потом на рейхстаге в Регенсбурге в резких словах протестовали по этому поводу, утверждая, что Шарлотта де Бурбон гораздо хуже Анны!
Венчание состоялось 12 июня 1575 г. в Брильском соборе, после того как принц взял у брата все свидетельства о поведении Анны, а также заключение пяти кальвинистских теологов. Этот брак был важен для отношений Оранского с французскими гугенотами, на помощи которых он строил свою дипломатию. Для Вильгельма и Шарлотты брак оказался очень счастливым. В тяжелые годы Шарлотта оставалась верной спутницей и заботливой матерью для шести дочерей, которых она ему подарила, а также для приемных детей от прежних браков. После покушения Жореги на принца 18 марта 1582 г. в Антверпене переживания и боль настолько отразились на здоровье верной супруги, что в этом же году она умерла.
Хотя Оранский уже узнал, что Генеральные штаты не хотят иметь дело с Францией и противостоят ее политике, и после французского нападения это мнение разделяло население, он заключил четвертый брак, снова выбрав знатную французскую даму, Луизу де Телиньи, дочь адмирала Гаспара де Колиньи и вдову месеира де Телиньи.
Этот гугенотский брак, который придал новые силы кальвинистско-французским отношениям принца, был заключен в весьма критический момент. Оранского оскорбляли в Антверпене, и поэтому он решил покинуть город. Всего лишь немногим более года прожила с принцем красивая, добросердечная и благочестивая супруга… После смерти Вильгельма молодая женщина горячо воскликнула: «Господи, дай мне терпения, чтобы я по твоей воле перенесла смерть моего отца и двух мужей, которых убили на моих глазах…» Финансовое положение семьи было неутешительным, и Луиза де Телиньи срочно нуждалась в помощи дилленбургских родственников, ведь на ней лежала забота о единственном сыне (будущий наместник Фредерик Хендрик), десяти приемных детях, а в доме умершего не было и 100 гульденов!
Луиза де Телиньи, несмотря на эти трудности, сплотила семью и создала для детей от четырех браков настоящий родительский дом. Иногда она посещала родовой замок Дилленбург. Присутствовала вдова Оранского на свадьбе Луизы Юлианы с пфальцграфом Фридрихом IV в июле 1593 г. Луиза де Телиньи умерла 9 октября 1620 г. в Фонтенбло.
ЦЕЛЬ И СМЫСЛ ПОЛИТИКИ ОРАНСКОГО
Историку предстоит теперь увлекательная задача изучить причины, которые побудили принца стать вождем оппозиции, а позже — восстания.
Мы должны различить все политические, лично-политические и религиозные мотивы в жизни: принца, ведь в личных тоже участвует политика. В личном и политическом плане недовольство Оранского заключалось в том, что он не принимал непосредственного участия в управлении страной, хотя это ему полагалось по сану и как. члену Государственного совета, рыцарю ордена. Золотого Руна, наместнику Голландии и Зеландии, члену дворянской фракции в Генеральных штатах и т. д. Уже до 1559 г., когда Филипп еще был в стране, двадцатилетний Оранский критиковал форму управления, финансовое положение и даже назначение Маргариты Пармской правительницей и требовал вывода находящихся в Нидерландах испанских войск. Он возражал тогда также против засилия иностранцев, считая, что страной должны управлять местные чиновники. В области политики принц Вильгельм выразил протест против абсолютистско-централизованного монархического режима, настаивая на децентрализованном, автономном управлении с участием Генеральных штатов и местного дворянства. На этом основывалось его неприятие Гранвеллы как иностранца и орудия абсолютизма. Когда Оранский пишет ландграфу Гессенскому: «Все довольны, что добрый кардинал уехал», — здесь говорит отнюдь не личная ненависть.
После того как кардинал ушел в отставку и высшее дворянство было допущено к управлению, на передний план выдвинулись религиозные вопросы. То, что принц, как он утверждает в своей «Апологии», еще после разговора с королем в Венсенском лесу выступил против Инквизиции, не совсем правильно. Во всяком случае, открытую борьбу против Инквизиции в Государственном совете он начал с 1563 г. Сам остался в католическом лагере и старался в дальнейшем держать своих друзей подальше от радикальных групп. Оранский поддерживал определенную терпимость, утверждая, что монарх не может определить религии своих подданных. Поэтому он был не согласен с аугсбургским решением.
От сословной дворянской оппозиции принц вскоре перешел к широкой общенациональной (подключение Генеральных штатов), и только тогда на передний план вышла религиозная точка зрения, так как сыграли роль справедливость и человечность. Его оппозиция являлась лояльной, т. е. «конституционной». Там, где царили недовольство и волнение, требовалось с помощью реформ создать порядок и спокойствие. Оппозиция Оранского была также и национальной, он хотел избавить страну и население от нищеты. Там, где монарх оставался непреклонным, нужно было показать ему, как возрастает волнение со всеми вытекающими последствиями.
