Рис. 1.2. Григорий Игнатьевич Прищепенко, мой дед. Автопортрет, акварель
И, действительно: надо же было Австро-Встрии уродиться такой непроходимой идиоткой, чтобы в притоке безумия «домогаться» отмены такой до предела лишенной враждебности меры, как объявление мобилизации 3* !
Основным в данной ситуации был вопрос, что еще поставить на кон, но как раз на этот счет у игрочишки сомнений не было: «В грозный час испытания да будут забыты внутренние распри. Да укрепится еще теснее единение Царя с Его народом, и да отразит Россия, поднявшаяся, как один человек, дерзкий натиск врага».
Поначалу-то проблем не предвиделось. Под бренчание поэтических лир, предрекавших, что:
И вновь, как прежде, мы ответим
За Русь мильонами голов,
И вновь, как прежде, грудью встретим
И грудью вытесним врагов!
на призывные пункты ломанулись толпы заволновавшихся о «судьбе славянства». Правда, пииты (в данном случае – господин Н. Агнив- цев) вовсе не предполагали, что среди «мильонов» окажутся их собственные головы. Надежда была на то, что:
Пока оружия не сложит
Раздутый спесыо швабский гном,
Пусть каждый бьется тем, чем может:
Солдат – штыком, поэт – пером 4* .
Последнее из пожеланий опередило время: его, «озвучивали» (до чего омерзительно это жаргонное словцо!), скатываясь до плагиата, луженые глотки «агитаторов, горланов, главарей», требуя, «чтоб к штыку приравняли перо». Впоследствии острые перья-штыки воинов этой славной когорты, ряды которой никогда не убывали, разили на бумаге врагов, не забывая гордиться своим «оружием особого рода», тем, что их «слово на той войне» ценилось «со снарядами наравне, от орудий любых калибров», а равно и тем, что «поэт в России – больше, чем поэт».
Очевидно, применив, пусть и бессознательно, метод неполной индукции 5* и сформулировав: «железнодорожник в России – значительно больше, чем железнодорожник», дед не спешил предъявлять свою голову в качестве «ответа» и воспользовался тем, что людей этой цепной профессии не призывали в армию. К тому же, ужены, Пела- геи Александровны (в девичестве – Подколзипой, рис. 1.3), 6 августа 1915 года родился сын Борис.
Чудовище Мировой войны оказалось прожорливее, чем ожидалось, но тем ярче должна была воссиять в веках слава победоносного полководца. Игрочишка суетливо поспешил утвердиться на посту Верховного главнокомандующего. Был он любящим мужем и отцом, но из проявленных им «в Грозный час испытания» качеств выделялись никогда не изменявшее ему упрямство да умение подбирать для подвергающегося военной нагрузке сложного государственного механизма исключительно ржавые, с сорванной резьбой «винтики» -людей, личная преданность которых трону могла соперничать разве только с их некомпетентностью в порученном деле. Так что позже, летом 1918 года за все пришлось-таки расплатиться лично, да не только своей жизнью, но и жизнями детишек, виноватых лишь в том, что были они одной с неудавшимся полководцем крови.
За войной последовала революция, а за ней – и новая война, Гражданская. В железных дорогах нуждались все конфликтующие стороны и это давало шанс уцелеть.
Борис подрастал, окончил 7-летнюю школу в Гудермесе, стал слесарем в паровозном депо, а в 1932 г. поступил в Новочеркасский индустриальный институт. Доучиться молодому комсомольцу не дали – «мобилизовали» на Ростовский завод сельскохозяйственных машин рабочим. Большевистская власть пе считалась с желаниями молодых людей и те, кто отказывался от таких предложений, потом имели основания пожалеть. Тем временем Григорий Игнатьевич переехал в Москву: не давало покоя желание проявить талант инженера. В Центральный аэрогидродинамический институт им был послан проект «махолета», причем была даже построена действующая модель (Рис. 1.4). Военная авиация в СССР бурно развивалась и конструкторов не хватало. Несмотря на отсутствие институтского образования, Фигория Игнатьевича приняли на работу в конструкторское бюро Н. Поликарпова, истребители И-16 которого потом воевали в Испании.
Конечно, должность, на которую взяли в начале 30-х годов инженера-самоучку, была невысокой. Пока Григорий Игнатьевич осваивал новую профессию, институт сотрясали катаклизмы, вызванные доносам и, трестами и расстрелами разнообразных «вредителей», которых доблестные органы выявляли на всех без исключения уровнях институтской иерархии, и чем выше был этот уровень, тем более вероятным было однажды дать следователям «чистосердечные показания». О нелегкой, опасной, но в то же время – славной невидимой страде поведал, не без некоторой рисовки, комиссар государственной безопасности 1-го ранга Л. Заковский в книге «Шпионаж капиталистических государств»:
«Они давали несуразно много деталей, чтобы потребовалось много нового инструмента, новых станков, усложняли технологический процесс, так что для его осуществления потребовалось бы много времени и даже переоборудование завода. Они говорили: да, можно было сделать проще, но так как они хотели сорвать военный заказ, то намеренно усложняли процесс производства».
3* Упреждение в развертывании и боевом применении войск представлялось Для Центральных держав вполне рациональным, поскольку, по завершении У противника (России) мобилизации, его численное превосходство на театре становилось весьма существенным
4* Должен признаться, что не люблю поэзию, сам никогда ею не грешил, но, с другой стороны, иногда четверостишие передает идиотизм эпохи столь точно, что его не заменит десяток вырезок с выступлениями государственных и общественных деятелей. К сожалению, данные о многих авторах цитируемых стишков у меня не сохранились, за что приношу искренние извинения
5* Метод доказательств в математике. Сущность его поясняет аналогия. Допустим, выкована цепь. Первое ее звено проверили, испытав его нагрузкой. Потом, при выковывании каждого последующего звена испытывали той же нагрузкой его, в соединении с предыдущим. Выполнение этих условий (надежность как первого звена, так и соединения каждого из последующих звеньев с предыдущим) является необходимым и достаточным для того, чтобы быть уверенным в прочности всей цепи. Этот метод иногда называют методом полной индукции. Неполная индукция – доказательство прочности ограниченного числа звеньев
Рис. 1.3. Бабушка, Пелагея Александровна
