В конце декабря 1915 г. Эссен назначил выздоровевшего адм. Тухачевского командующим бригадой крейсеров, а Колчака (в то время уже капитана 1-го ранга) начальником минной дивизии и командующим силами в Рижском заливе. Накануне этого назначения Колчак выполнил очень удачное заграждение Виндавы, на котором погибло несколько немецких миноносцев и один крейсер. Весной 1916 г., как только состояние льдов позволило выйти ледокольным судам через Моонзунд в Рижский залив. Колчак вызвал из Ревеля минную дивизию и начал в Рижском заливе продолжать работу по защите его побережья, причем был уничтожен один немецкий дозорный корабль. В это время было получено сведение о выходе из Стокгольма большого транспорта немецких судов с грузом руды, под защитой одного, вооруженного как крейсер, коммерческого судна. Колчак с несколькими лучшими миноносцами типа «Новик», под прикрытием отряда крейсеров под командой адм. Тухачевского, вышел к Шведским берегам и начал ждать, с притушенными огнями, наступления ночи. Тьма ночи и небольшой туман, посланный Господом, помогли ему напасть на караван, самоуверенно идущий при полном освещении. Караван был рассеян, многие суда его подбиты, а конвоирующий корабль потоплен. Это было последнее дело А. В. Колчака в Балтийском море. Неожиданно для него 28 июня 1916 г. он был произведен в контр-адмиралы, в возрасте 42 лет, и назначен Командующим Черноморским Флотом. Сердце мое трепещет, описывая подвиги моего Патрона — уже с мировой известностью в лейтенантском возрасте.
Контр-адмирал Колчак в Черном море до революции
Производство молодого капитана 1-го ранга в контрадмиралы с назначением командующим Черноморским флотом было эмоциональным шоком даже для такого человека, как Александр Васильевич. Ведь такое назначение связано было с тем, что весной 1917 г. намечалось выполнить, как «апофеоз» победного конца войны — с так называемой «Босфорской операцией», с ударом по Константинополю. Общее мнение в Ставке было, что контр-адм. Колчак, по личным его свойствам, сможет выполнить эту операцию успешнее, чем кто-либо другой. Вообще же военная обстановка в Черном море была недопустимой. Были постоянные набеги немецких быстроходных крейсеров — «Гебен» и «Бреслау», что ставило в очень опасное положение весь наш транспорт на Черном море. Тем более, что кроме этих 2-х крейсеров нашему транспорту по снабжению Кавказской армии мешали постоянно еще подводные лодки и аэропланы-разведчики. Черное море, как путь, готово было закрыться для нас. Вот-вот повесят замок на двери снабжения Кавказской армии и что тогда?
Контр-адм. Колчак, приняв флот от адмирала Эбергардта, в полночь с 6-го на 7-е июля 1916 г. (т. е. через 8 дней после смены контр-адм. Колчаком Балтики на Черное море) поднял свой флаг, а адм. Эбергардт спустил свой. А... через несколько минут было принято радио и расшифровано: крейсера «Гебен» и «Бреслау» вышли из Босфора в море. Контр-адм. Колчак немедленно установил вероятное направление крейсеров и где они могут быть в данный момент... затем приказал выходить в море своему флагманскому линейному кораблю... Взяв крейсер «Кагул» и пять миноносцев, с рассветом с 6-го на 7-е июля он вышел в открытое море... При выходе из Севастополя нашим аэропланом, сопровождавшим контр-адм., была замечена подводная лодка, посланная крейсерами. От лодки удалось увернуться... В 3 часа дня показался дым из труб крейсеров - «хозяев Черного моря». По положению и курсу крейсеров было установлено, что они идут на Новороссийск, который был главной базой питания Кавказской Армии. Лишь только в поле зрения крейсеров врага попала наша эскадра, «крейсера-пираты», конечно уже знавшие, что перед ними адм. Колчак — мгновенно повернули обратно на Босфор. Погоня за врагом была достойна адмирала, которому было возможно открыть огонь только с предельной дистанции 11—12 миль. Впоследствии стало известно о некотором количестве раненых осколками от рвавшихся снарядов с наших кораблей, и неизвестно, чем бы кончилась погоня, если бы не наступила тьма и гроза. Этот выход «Гебена» и «Бреслау» остался единственным за время командования Александра Васильевича в Черном море. Ряд операций по заграждению Босфора минами производился всегда под личным руководством адмирала, что и дало полную возможность совершать нужный транспорт в Черном море точно в мирное время. В декабре «Кагул» потопил две канонерки близ Босфора, около мыса Карагулу.
Адмирал начал подготовку большой Босфорской операции. Всю душу и мысли адмирал отдавал на работу по возвращению Святой Софии в граде Константина.
С дрожью в сердце следил адмирал за текущей работой, боясь что Англия не допустит реализации Русского Святого плана. Для этой операции в непосредственное распоряжение адмирала поступила дивизия ударного типа, кадр которой был прислан с фронта и командиром которой был назначен один из лучших офицеров Ген. Штаба — ген. Свечин. Начальником штаба Свечина был полковник ген. шт. Верховский. Ударная дивизия должна была быть выброшена, первым десантом, на неприятельский берег, чтобы сразу на нем основаться и обеспечить место высадки для следующих за этой дивизией войск. Эта подготовка работ шла до государственного переворота февраля 1917 г.
Адмирал Колчак в Черном море во время революции
Извещение о событиях адмирал получил от председателя Государственной Думы Родзянко. Выступление Государственной Думы, как высшей правительственной власти, подавало надежду, что революция, может быть, внесет энтузиазм в народные массы и даст возможность закончить победоносно войну, которая продолжается: значит, по инерции надо себя чувствовать «in stato belli». Вскоре адмирал получил извещение об отречении Государя от престола и манифест. Адмирал собрал на «Георгии Победоносце» представителей Черноморского флота и сказал: «В настоящее время нельзя рассуждать военным людям о случившемся, а надо мужественно смотреть в глаза происшедшему... прежней власти не существует... династия, видно, кончила свое существование, и наступает для России и ее народа новая эпоха... Каковы бы ни были у нас взгляды, каковы бы ни были у нас убеждения, мы ведем войну и потому мы нашу Родину должны защищать от все еще нападающего на нее врага». По окончании речи адмирал получил обещание от представителей флота исполнить его пожелание.
В половине апреля приехал в Одессу Гучков и вызвал адмирала из Севастополя... Гучкова встречали как нового военного министра — с большим торжеством. Адмирал обрисовал Гучкову положение во флоте — весьма тревожное. Измена, пропаганда и появление неизвестных лиц среди войска не дают возможности бороться против растущего разложения в армии, и это главным образом потому, что под видом «свободы» может говорить кто угодно и что угодно. До сих пор адмирал борется, имея только одно средство: уважение к нему команд и рабочих, но... это средство сегодня есть... а, если завтра рухнет, то Черное море не будет угрожать нападающему врагу. Гучков выразил уверенность, что адмирал справится.
