учреждений Академии наук я была выделена на получение академического пайка, но до настоящего времени решения по этому вопросу не имеется. Между тем состояние моего здоровья и горячее желание продолжать научную работу заставляет меня просить предоставление мне академического пайка, тем более что Президиум считал возможным представить меня на один из пайков по Институту востоковедения, получавшихся академиком В. М. Алексеевым или членом-корреспондентом Е. Э. Бертельсом и ставших вакантными после их эвакуации.
Доктор исторических наук, Зам. директора Института востоковедения Н. В. Пигулевская [139]
3 апреля 1942 года Ленинград [140].
№ 13. [Письмо Анны Ивановой А. А. Жданову от 5 апреля 1942 года]
Добрый день, Андрей Александрович.
Я обращаюсь к Вам как нашему руководителю и вождю.
Ленинградский народ очень много переживает и будет переживать еще, лишь бы прогнать проклятого врага немца Гитлера.
Но дело в том, что голод становится невыносим. Вы посмотрите, какая смертность, а все от истощения или от поноса, который тоже от истощения. По радио передают, что там-то и там-то дают хлеба по 200 г в день и люди умирают от голода. Но ведь у нас то же самое, хлеба дают по 300 г в день, а рабочему 500 г, а мясо и крупы настолько мало, что приходится есть не каждый день. Вот сегодня, т. е. 24 марта, конец месяца, а мы еще не получили полностью крупы, что нам полагается. Теперь, зачем было в магазины завозить сыр и травить народ и взять его и не выдать, хотя бы дали детям, о которых мало заботятся, в особенности дошкольного возраста, им ничего не дают, все то же, что и взрослым, а ведь они будущее наше поколение. Почему бы не дать детям булки, ведь они у нас есть. А на рынке они стоят 700 руб. кг, хлеб – 350–400 руб. По радио передают, что в Ленинград идут эшелоны с продовольствием, мы улучшения не видим, хотя бы прибавили хлеба. Люди идут и мрут, и трупы валяются прямо на улице. Мы слишком истощены. Было время, когда мы получали хлеба по 125 г в день, и все утратили свои силы, а теперь очень тяжело восстановить. Еще надо помочь рабочим, невозможно так, чтобы в заводской столовой за одну котлетку вырезали 100 г мяса, а его всего выдают 1500 г, и то не полностью. И надо обратить внимание на большие заводы, как например «Большевик», Кировский и т. п.
Я написала письмо и тов. Андреенко, но мне кажется, что мои письма до Вас не дойдут. Еще раз прошу, дайте нам питание. Ведь смертность у нас велика, в декабре и январе умирали 20–25 тыс. в день, а потом немного снизилась, а теперь смертность опять увеличилась. Если нет возможности прибавить самого основного хлеба, то не нужно передавать по радио, что ленинградцам идет продовольствие, и не нервировать голодный народ. И уделите внимание детям.
Зерно моего прошения, т. е. это: не только я говорю так, а весь народ. К Вам это не относится, а больше к тов. Андреенко, но я решила написать к Вам как к нашему любимому ленинградскому вождю. Думаю, что Вы нас без внимания не оставите.
Анна Иванова.
Орловская д. 3.
[Подпись]
5/IV-42. [141]
№ 14. [Письмо А. И. Лебединского в Ленгорсовет от 10 апреля 1942 года]
В Ленинградский городской совет депутатов трудящихся доктора физико-математических наук профессора и заведующего кафедрой Ленинградского государственного университета Лебединского Александра Игнатьевича, проживающего ул. Слуцкой ‹…›
Заявление
Прошу включить меня в список лиц, получающих академический паек. Я заведую в Ленинградском университете кафедрой астрофизики и астрофизической лабораторией Астрономической лаборатории ЛГУ, в течение многих лет читаю в университете основные курсы астрономии и астрофизики, веду научно-исследовательскую работу и являюсь автором более чем пятнадцати печатных научных трудов.
На получение академического пайка я не был заявлен университетом ввиду его эвакуации в Саратов, пока не могу эвакуироваться из-за болезни.
Кроме университета, я в настоящее время работаю профессором в техникуме точной механики и оптики, который не эвакуируется из Ленинграда.
10/IV-42 г. [142]
[Подпись]
ВНИИМ – Всесоюзный научно-исследовательский институт метрологии
врид – временно исполняющий должность
г. – год, город
г-н – гражданин
доц. – доцент
зав. – заведующий
зам. – заместитель
и. д. – исполняющий должность
и. о. – исполняющий обязанности
ИИМК – институт истории материальной культуры
ИТР – здесь: инженерно-технический работник
КБ – конструкторское бюро
КБФ – Краснознаменный Балтийский флот
кв. – квадратный, квартал
коп. – копеек
ЛГК – Ленинградский городской комитет
ЛГРК – Ленинградская городская розничная контора
ЛО ЦНИИ – Ленинградское отделение Центрального научно-исследовательского института
ЛОК – Ленинградский областной комитет
ЛФ – ленинградский фронт
ЛФТИ – Ленинградский физико-технический институт
м – метров
мил., млн – миллионов
мин., м. – минут
МПВО – местная противовоздушная оборона
нач. – начальник
НКЗ – Народный комиссариат земледелия
НКПС – Народный комиссариат путей сообщения
НКТ – научно-технический комитет
НКЦМ – Народный комиссариат цветной металлургии
НКЮ – Народный комиссариат юстиции отд. – отдел, отделение
РОКК – Российское общество Красного Креста
РПТ – районная организация по торговле пищевыми продуктами (райпищеторг)
руб. – рублей
с. г. – сего года
СЗУРП – Северо-Западное управление речного пароходства
т. д. – так далее
т. е. – то есть
т. к. – так как
т. п. – тому подобное
т. т.т., тов. – товарищ
тыс. – тысяч
УЖС – Управление жилищного строительства
УОС – Управление оборонного строительства
УПКО – Управление предприятиями коммунального обслуживания
ФЗО – фабрично-заводское обучение
хоз. – хозяйство
ЦСУ – Центральное статистическое управление СССР
час., ч. – часов
чел. – человек
Берггольц О. Ф. Дневные звезды. – Здесь и далее примечания составителя, если не указано иное.
Секретарь Ленинградского горкома ВКП(б) А. А. Кузнецов.
Шлиссельбург – в переводе с немецкого «ключ-город».
Борис Александрович Белов – боец истребительного батальона, комсорг ЦК ВЛКСМ Металлического завода (май 1943 – сентябрь 1944), самодеятельный поэт, печатался в заводской многотиражке. Дневник публикуется в авторской редакции с незначительными сокращениями (ЦГАИПД СПб. Ф. 4000. Оп. 11. Д. 9).
Разве могли мы тогда знать, что пьем вместе в последний раз, что года не пройдет, как один из нас будет лежать в безвестной братской могиле, а другой станет инвалидом Отечественной войны – Примеч. автора.
Как я потом узнал, письма наши были уничтожены. Я узнал, что наш 60-й батальон накануне бы отправлен на бронепоезде под Лугу. Нас, сталинцев, осталось пять или шесть. Я, Корнилов, Остролинов, Рубин, остальных двух товарищей забыл фамилии. – Примеч. автора.
