Как правило, начальники штабов партизанского движения являлись членами Военных Советов фронтов, что обеспечивало координацию действий партизанских формирований с регулярными частями Красной Армии. Соответственно роль чекистов, возглавляющих эти штабы, приобретала дополнительные функции. При их непосредственном участии разрабатывались оперативные мероприятия по активизации партизанских действий в прифронтовой зоне; партизанские отряды снабжались продовольствием, вооружением и медикаментами; увозились раненые партизаны из зоны действий партизанских формирований.[150]
Штабы партизанского движения принимали порой и болезненные решения, поддерживая дисциплину и борясь за чистоту партизанских рядов. Например, приказ № 01 от 7 октября 1942 года, подписанный командующим Калининским фронтом генерал—полковником Пуркаевым и членом Военного Совета фронта, представителем Центрального штаба партизанского движения С. С. Бельченко, положил конец крупному партизанскому соединению «Батя», в котором имелись случаи пьянства и мародерства среди командного и рядового состава.
С созданием штабов партизанского движения как управляющих и координирующих органов была начата и внутренняя реорганизация ряда партизанских формирований. Она состояла в том, что партизанские бригады должны были быть усилены представителями чекистских органов и превращались в самостоятельные боевые единицы с непосредственным подчинением представительству Центрального штаба партизанского движения при Военных Советах фронтов.[151]
Таким образом, с созданием центральных органов руководства партизанским движением был преодолен ряд важных недостатков и проблем начального периода войны: достигнута необходимая координация действий партизанских формирований различных типов; решены многие организационные и технические проблемы; была обеспечена более тесная и оперативная связь с армейским руководством; достигнута необходимая территориальная концентрация партизанских сил. В решении всех этих задач активно участвовали и чекисты. Органы государственной безопасности СССР не только оказывали различную помощь Центральному и местным штабам партизанского движения, но и принимали непосредственное участие в повышении качества работы по организации и управлению партизанским движением.
Было бы неправильно не сказать и о деятельности в этом направлении армейской разведки. В августе 1941 года при разведотделе штаба Западного фронта была создана войсковая часть Особого назначения с кодовым номером 9903.[152] Возглавил ее Артур Карлович Спрогис, имевший богатый чекистский опыт.
В то время бывали случаи, когда чекисты направлялись служить в Разведуправление (с 1942 года Главное Разведуправление — ГРУ) Генштаба Красной Армии.
Войсковая часть 9903 формировалась из кадровых разведчиков, из особо отличившихся в боях офицеров и сержантов действующей армии, а также из добровольцев, обученных на специальных курсах. Как правило, Спрогис сам отбирал, инструктировал и нередко лично сопровождал отдельных разведчиков в тыл врага, чтобы на месте сориентировать их и направить на нужные объекты.
В подборе и подготовке молодых добровольцев части 9903 особая роль принадлежала ЦК ВЛКСМ. Секретари Московского комитета комсомола совместно с политуправлениями родов войск комплектовали парашютно—десантные бригады, гвардейские минометные подразделения и лыжные батальоны, отбирали юношей и девушек для борьбы в тылу врага.
Отбор добровольце, в для партизанской разведки проходил строго индивидуально, бескомпромиссно. Заботились не только об их экипировке, вооружении и снаряжении, но и о моральной и физической подготовке бойцов, подборе опытных командиров и наставников.
Зоя Космодемьянская, Вера Волошина, Елена Колесова и другие были бойцами части 9903.
Еще до прибытия комсомольцев в часть Спрогис подобрал несколько офицеров—оперативников разных специальностей и организовал учебный центр. По прибытии на базу добровольцы после непродолжительного отдыха приступали к занятиям. Изучали материальную часть и стрельбу из личного оружия, учились ориентироваться на местности днем и ночью по карте и компасу, обращаться со взрывчаткой, рацией.
После победы Красной Армии под Москвой Гитлер потребовал от адмирала Канариса и службы СД решительной активизации всех германских разведслужб против СССР. На советско—германском фронте гитлеровцы сосредоточили свыше 130 разведывательных, диверсионных и контрразведывательных органов, создали более 60 школ по подготовке агентуры. На фронтах и за линией фронта развернулась ожесточенная тайная война разведок и контрразведок двух противоборствующих сторон, в которой немалая роль принадлежала войсковой части 9903.
В январе — феврале началась активная заброска советских диверсионных групп в районы Полоцка, Борисова, Орши, Могилева, Гомеля, Бреста, Кричева, Пинска, Дятькова, Новозыбкова — на территорию соседних областей, где развернулись активные боевые действия партизан. Кадровые разведчики и добровольцы переправлялись туда на самолетах. Посадка производилась в местах, подготовленных партизанами. С Большой земли прибывали в глубокий вражеский тыл также радисты, медики, минеры.
Подготовка органами государственной безопасности партизанских отрядов и оперативных групп не могла не учитывать такой важный элемент, как оперативная обстановка на оккупированной территории, что в той или иной степени всегда влияло на характер борьбы чекистов в тылу врага, в том числе и агентурной работы. Механическое перенесение одних и тех же организационных форм и методов с одной оккупированной области в другую без правильного учета оперативной обстановки, которая сложилась к этому времени, было недопустимым, так как влекло за собой негативные последствия. Порой из—за некомпетентности летчиков оперативные группы ОМСБОН НКВД сбрасывались не в назначенные места, а иногда на территорию, контролируемую противником. Так погибла группа лейтенанта Виктора Шепеля, ошибочно сброшенная вместо Днепровских плавней в район дислокации одной их частей противника.[153] Без учета погодных условий был переправлен в тыл врага отряд ОМСБОН НКВД СССР «Решительный», который практически перестал существовать и впоследствии слился с отрядом «Славный».[154]
Под оперативной (в документах изучаемого периода — агентурной) обстановкой понималось положение страны, области, района, села с точки зрения возможности ведения агентурной разведывательной работы на данной территории, или, иначе говоря, совокупность условий и особенностей, благоприятствующих и не препятствующих деятельности агентурной разведки. Оперативная обстановка слагалась из элементов, характеризующих театр оперативных действий, и элементов, характеризующих противника. Поэтому при изучении оперативной обстановки все вопросы рассматривались с точки зрения возможности ведения агентурной разведки.
