Встречный ветер не дал ему далеко уйти, и он должен был снова пристать к берегу. Это было счастьем для оставленных испанцев, так как, лишь только корабли Колумба отплыли, туземцы Верагуа, выведенные из терпения жестокостями испанцев, восстали и напали на оставшихся колонистов, которые, ничего не подозревая, разделились на несколько групп, отделенных друг от друга значительным расстоянием. Многие испанцы были убиты, другие ранены, в том числе Варфоломей. Последний послал оставленную ему шлюпку к Колумбу, чтоб известить его о случившемся и просить подать помощь оставшимся в живых колонистам, которые были осаждены в своей колонии массою туземцев. Но, как Колумб ни старался подойти к колонии, встречные ветры отбрасывали его корабли в море, и колонисты были предоставлены собственной участи. Положение их было ужасно, так как всякого, выходившего из колонии, ожидала неизбежная смерть от копьев и стрел туземцев, а между тем в колонии совсем истощился запас провизии и начался голод со всеми его ужасами. Наконец море успокоилось, и Колумб мог забрать на свои корабли измученных и израненных колонистов, еще оставшихся в живых.
Итак, попытка основать колонию на материке Южной Америки не удалась. Колумб устроил совещание из своих офицеров для решения вопроса о том, что делать. Запасов провизии на кораблях могло хватить на переезд до Испании лишь в том случае, если бы экипаж кораблей был значительно уменьшен; теперь же, когда на корабли были снова взяты колонисты Верагуа, припасов не могло ни в каком случае хватить на столь долгий путь. К тому же и корабли пришли в такое состояние, что пускаться на них в Европу было крайне опасно. Поэтому совет решил, что экспедиция отправится к Гаити, починит там корабли, сделает запас провизии и уже тогда отправится в Европу.
Скоро одно из судов обнаружило такую сильную течь, что пришлось бросить его, а экипаж перевести на другие суда. Последние тоже имели течи, и только чрезвычайные усилия экипажа спасали их от потопления. К этому присоединились волнения среди экипажа. Большинство офицеров, из-за своего невежества, пришло к опасному заблуждению, будто Колумб ошибается в направлении пути, и требовало от него, чтобы он изменил его. К офицерам присоединились матросы, думавшие, что Колумб не хочет плыть к Гаити, боясь, что его не. пустят на этот остров, как не пустили уже один раз. Напрасно Колумб старался объяснить экипажу, почему он выбрал данное направление, а не другое: взбунтовавшийся экипаж самовольно изменил направление, благодаря чему корабли попали под ветер, были отнесены к Ямайке и никак не могли двинуться к Гаити, будучи отталкиваемы встречными ветрами.
Вокруг Ямайки находится множество мелких островов. Это очень опасные для судоходства места, и здесь корабли Колумба потерпели такие повреждения, что на них оказалось невозможным продолжать плавание, даже когда прекратились встречные ветры. Добравшись кое-как до удобной бухты на Ямайке, Колумб вынужден был здесь остановиться.
Поставив свои полуразбитые корабли на якоря, Колумб соединил их помостом, скрепил один с другим, выстроил на помосте бараки и решил оставаться здесь, изыскивая, между тем, средства дать знать о своем несчастном положении на Гаити и просить помощи. К этому времени все припасы экспедиции окончательно истощились и экипаж начинал голодать. К счастью, жители Ямайки, еще незнакомые с жестокостью испанцев, отнеслись к ним самым добродушным образом. Колумб заключил с несколькими селениями туземцев договор, по которому они обязались доставлять испанцам нужное количество припасов, за что получали ножи, зеркала и тому подобные безделки. Тем не менее положение экспедиции казалось отчаянным. На Ямайке было достаточное количество леса, но построить из него новые корабли Колумб не мог, так как все сведущие в этом деле члены экипажа погибли в Верагуа; не оставалось даже ни одного плотника. Можно было только срубить плот, но на нем переехать море, отделявшее Ямайку от Гаити, нечего было и думать. Как же было дать знать о себе на Гаити?
Колумб, однако, не отчаивался. В надежде, что найдется средство вступить в сношение с Гаити, а оттуда и с Испанией, он составил для Изабеллы и Фердинанда подробный отчет о своем последнем путешествии, о своих новых открытиях и, наконец, о своем теперешнем положении. Удивительнее всего, что, находясь в таком безнадежном положении, Колумб питал все те же надежды, грезил все о тех же предприятиях, которые воспламеняли его в дни молодости. Он пишет о своих намерениях освободить от турок Святую Землю, и, если что огорчает его в его настоящем положении, так это только замедление в осуществлении давно задуманного плана. А между тем Колумбу в это время было уже шестьдесят восемь лет и он лежал почти смертельно больной. Великий дух брал верх над его дряхлым телом…
Однако, так или иначе, было необходимо установить сношения с Гаити. Для этого могли служить только легкие лодки, какие имелись у туземцев, – так называемые пироги. Но пуститься в открытое море на подобной пироге значило идти почти на верную смерть. Когда Колумб предложил своим спутникам взяться за это предприятие, все отказались, за исключением одного храброго офицера, Диего Мендеса, который был искренне привязан к Колумбу. Мендес пригласил в качестве гребцов нескольких туземцев и отправился в опасный путь. Через две недели он, однако, явился снова перед Колумбом; оказалось, что на дороге на него напали туземные пираты, его спутников-индейцев убили, а его самого увели внутрь Ямайки, откуда ему, однако, удалось убежать.
Несмотря на эту неудачу, Мендес решился попытать снова счастья. На этот раз к нему присоединилось несколько испанцев, и путешествие оказалось счастливее. После громадных трудов, сопровождаемых страшными лишениями, голодом, смертельною жаждою и так далее, храбрецам удалось достигнуть Гаити. Но они пристали к острову в той части, где не было испанских поселений, и им пришлось сделать тяжелый, полный лишений путь по болотам Гаити, пока они добрались до ближайшей испанской колонии.
Ни Колумб, ни его товарищи не сомневались в том, что губернатор Гаити, лишь только узнает об их несчастье, немедленно пришлет корабли. Однако Овандо, тот самый испанский губернатор, который не пустил Колумба на Гаити в начале последнего путешествия великого человека, всего менее был склонен выручать Колумба из беды. Он не только не послал казенных кораблей, бывших в его распоряжении, но даже не позволял друзьям Колумба, которые еще оставались у него на Гаити, принять меры для его спасения. Мало того, Овандо держал храброго Диего Мендеса почти как пленника, лишая его возможности предпринять что-либо в пользу своих несчастных товарищей, остававшихся на Ямайке.
