Последним рывком мы все-таки пробились к машинам. Начальник штаба приказал выпустить весь боекомплект пушек и пулеметов по кишлаку. После того как постреляли по «духам», НШ приказал проверить наличие личного состава и оружия. Я доложил, что наличие оружия соответствует наличию состава, есть двое убитых. Мы загрузились на машины и отправились в наше расположение.
Все были вымотаны до предела, ведь целый день мы бегали по «зеленке», сказывалось и нервное напряжение, в «бээмдэшках» наконец удалось расслабиться, все начали засыпать. Сквозь сон я почувствовал, как начали тормозить. Остановились у стоявшего на обочине батальона пехоты — это была наша помощь. Наш начальник штаба с криком «Мы там до 11 вечера сидели в окружении, а вы тут стоите!» изо всей силы ударил кулаком по лицу старшего лейтенанта, командовавшего этой группой пехоты. Старлей схватился за пистолет, мы мгновенно соскочили с брони, наставив на него автоматы. Наш НШ разошелся не на шутку и обещал отдать лейтенанта с его группой под трибунал. Чем эта история закончилась, я не знаю, видимо, офицеры разобрались между собой, не вынося сор из избы.
— Как часто выходили на задания?
— Бывало, и один раз в неделю, бывало, и два. Порой пехота поедет на задание, а порой и наш батальон. Мы делали засады на караваны с наркотиками и оружием, проверяли зеленую зону. Постоянно выходили с начальником штаба. Если он руководил операцией, то я был рядом с ним — связь на заданиях нужна всегда.
Вспоминается еще один эпизод. Мы выехали на засаду. Но получилось так, что сами в нее и попали. Поступила информация, что в определенном районе по ночам бегают душманы. Когда раздалась команда «По машинам!», уже вечерело. После недолгого пути мы остановились у небольшой сушилки. Вдруг произошла яркая вспышка, и я на миг ослеп — это был выстрел из гранатомета. К счастью, граната пролетела мимо нашей машины. В нескольких метрах от нас встал во весь рост душман и, как в боевике, начал стрелять по нам с двух рук из пистолетов, скорее всего, он был под воздействием какого-то наркотика. Очередью из автомата «дух» был остановлен. Мы стали спрыгивать с машины, как последовал второй выстрел из гранатомета, но теперь уже по БМД, которая шла впереди нас. Кумулятивная струя прошила машину насквозь. В этой машине ехали братья по фамилии Чаушевы, одного из них ранило: осколки попали в обе ноги.
Все вокруг завертелось. Началась стрельба слева от нас, мы спрятались за сушилку и начали отстреливаться. Постепенно стрельба ослабла, видимо, «духи» стали отходить. Когда стало уже совсем темно, мы вернулись к своим машинам и поехали прочь, оставив подбитую БМП на месте. Поврежденную машину забрали только утром. Кстати говоря, подбитую технику ремонтировали у себя, а если были серьезные повреждения, то отправляли в Союз.
— Случаи гибели и ранений по неосторожности бывали?
— Да, такие моменты бывали. Однажды сидели мы в засаде. Местность была такой: дорога, с одной стороны от которой протекал арык, а с другой была «зеленка», в которой мы и спрятались. Просидев какое-то время в засаде, мы услышали где-то вдалеке шум мотоцикла. Кто-то ехал, не включая свет: луна в ту ночь светила довольно ярко, дорога просматривалась и без фар. Саша Нагульный сказал, что стрелять будет он. Но он совершил ошибку, не открыв огонь по мотоциклистам в лоб, как только те с нами поравнялись, а пропустил их мимо и выстрелил в спину. Попал, мотоцикл завалился на бок. Мы побежали к мотоциклу, а оттуда хлестнула автоматная очередь. Саня бежал первым, и пуля попала ему в плечо, другой парень получил ранение в живот. Подбежали к мотоциклу: один «дух» лежал убитый, у него был лишь пистолет, а второй ушел.
Была ночь, и преследовать душмана было нельзя, так как можно было получить еще большие потери. Вызвали по радиостанции БМД, загрузили раненых в нее и отправили в госпиталь. Все ребята поехали вместе с ранеными, те, чья группа крови подходила, стали ее сдавать, сдал 400 граммов и я. А наутро начали разбираться, и так как я был старшим, то мне досталось больше всего. Выехали на место ночного происшествия. Мотоцикл валяется, кровь вокруг, и кровяной след тянется в заросли бахчи. Трофейный мотоцикл забрали — и домой, катались на нем по всей части. А Саню Нагульнова потом комиссовали: пуля задела нервы, и рука перестала работать.
Во время очередного прочесывания местности произошла и другая нелепая случайность. Нам было необходимо преодолеть забор большого двухэтажного дома с деревянными воротами, на которых висел огромный замок. Мы стреляли по замку из автомата, но сбить его не удавалось. Тут Забара взял «Муху» и со словами «Сейчас я его собью!» выстрелил по воротам. Граната не попала в замок и, пробив ворота и отрекошетировав от стены дома, вернулась к нам. Произошел взрыв, ранило троих: одному солдату осколок угодил в лоб, второму — в пах и в ноги, и еще одного парня этими осколками ранило. Забару за этот выстрел чуть было не убили.
— Потери были высокими?
— Потери были. Всего за то время, что я пробыл в Афгане, у нас в батальоне было 47 погибших и около сотни человек раненых. 17 человек мы потеряли в одном бою. Правда, в том бою меня не было, я уже не помню, почему не ехал на это задание. Уже потом нам НШ рассказывал про тот бой. Тогда они поехали встречать колонну. А мы привыкли как: приехали и побежали проверять «зеленку», если «духов» нет — то все отлично и колонна благополучно проходила. А в тот раз ребята побежали и нарвались на заблаговременно подготовленную оборону: были вырыты окопы. Как НШ говорил, он не мог и предположить, что в том месте будет оборона, как и то, что среди «духов» будут наемники. А после боя среди убитых, оставленных в траншее, ребята нашли троих арабов. Больше профессиональные наемники-арабы нам никогда не попадались, и таких больших потерь за один бой мы никогда не несли.
У пехоты тоже бывали немалые потери, но меньше, чем у нас, потому что мы намного больше воевали.
— Какой была экипировка при выходе на задание?
— У нас один-единственный бронежилет был у командира батальона. Боеприпасов брали столько, сколько могли унести. Чтобы не таскать цинки, брали патроны в бумажных пачках, брали и неограниченное количество гранат. Никакого учета боеприпасов не было: кто хотел — тот мог взять «Муху». С пустыми рюкзаками никогда не ходили: боеприпасов должно было хватить на затяжной бой.
— Что можете сказать о вооружении душманов?
— Барахла у них хватало: и английские «Буры», и современное оружие, приходилось держать в руках и трофейный ППШ. Про гранаты, которые были у противника, ничего не могу сказать. Одним словом, вооружение у них было очень разнообразное.
