Спас-Клепиковская школа давала неплохие знания и по литературе. Так, сочинение Гриши Панфилова "Отличие сказки от былин" поражает зрелостью мысли и хорошим литературным языком. Рассматривая конкретные идейно-художественные признаки, отличающие сказку от былины, он так пишет об их различной роли в духовной жизни людей: "Цель, для которой составлялись сказки, двоякая: или служить как занимательный и интересный фантастический рассказ, или - чтобы вывести какое-нибудь нравоучение. Былины же составлялись затем, чтобы дать потомству некоторое понятие о жизни, веровании, обычаях предков или чтобы показать примеры гражданских подвигов, доблести, храбрости, мужества и этим возбудить народный патриотизм".
Такие сочинения не были исключением.
Интерес и любовь воспитанников к литературе всячески поощрял и развивал школьный учитель словесности Евгений Михайлович Хитров, первый литературный наставник поэта. Это был человек талантливый, ищущий. Литература была его страстью, призванием. Он прекрасно читал стихи, увлекался музыкой, дирижировал хором, рисовал. Все это, очевидно, побудило губернского инспектора предложить сыну почтаря место старшего учителя в Спас-Клепиковской второклассной школе, куда он и перебрался с семьей в 1902 году. Более тридцати лет прожил и проучительствовал Е. М. Хитров в Спас-Клепиках. Интересы его не замыкались школьными занятиями. Его всегда волновал "крестьянский вопрос". Он организовал в Спас-Клепиках сельскохозяйственное кредитное товарищество и с 1910 года был бессменным его председателем. В годы Советской власти при его деятельном участии было создано в Клепиках товарищество по совместной обработке земли, появился в селе первый трактор.
Евгений Михайлович в отношениях с учениками был строг, предмет свой знал хорошо, учебный материал давал шире программы. Особенно любили ученики классное чтение. "У меня было в обычае, - рассказывает Е. М. Хитров, - сначала задавать ученикам для прочтения те или иные литературные произведения, а потом прочитывать те же произведения самому в классе. Так я делал и с большими произведениями, вроде "Евгения Онегина", "Бориса Годунова" и пр. Читал я в течение нескольких часов и всегда почти все произведение целиком. Ребята очень любили такое чтение и часто просили меня об этом. Но думаю, не было такого жадного слушателя у меня, как Есенин. Он впивался в меня глазами, глотал каждое слово. У него первого заблестят глаза и потянутся слезы в печальных местах, первый расхохочется при смешном. Сам я в особенности любил Пушкина. Пушкиным больше всего занимался с учениками, читал его, разбирал и рекомендовал, как лучшего учителя в литературе, Есенин полюбил Пушкина".
В школе Есенин стал признанным верховодом среди товарищей. Весной и осенью он почти не бывал в интернате. "Возле Спас-Клепиков, - вспоминает один из товарищей Есенина, - тогда была березовая роща. Сюда мы часто ходили читать и мечтать". В зимнее время Есенин увлекался коньками. "Бывало, на коньках по льду уходили мы километров на 20, вплоть до Евлева. Зимой часто Сергей катался на лыжах".
Любил Есенин бывать на больших базарах, которые собирались в Спас-Клепиках по праздничным дням. Одно из его ранних стихотворений рисует веселую картину базарного праздника:
На плетнях висят баранки,
Хлебной брагой льет теплынь.
Солнца струганые дранки
Загораживают синь.
. . . . . . . . . . . . . . .
Дробь копыт и хрип торговок,
Пьяный пах медовых сот.
Берегись, коли не ловок:
Вихорь пылью разметет.
Вначале учителя не придавали серьезного значения тому, что Есенин увлекается поэзией и пишет стихи, потому что "в ту пору, - вспоминает Е. М. Хитров, - в школе было много стихотворцев, некоторые были чрезвычайно плодовиты, закидывали меня ворохами своих произведений. Приходилось принимать часто особые меры, чтобы умерить их пыл, особенно когда видишь, что "хоть охота смертная, да участь горькая". Поэтому и Есенина я слегка поощрял, но относился к его стихотворству сдержанно".
Один из воспитанников школы, Е. Тиранов, писал не только стихи, но и пробовал свои силы в прозе, за что нарекли его "прозаиком", а Есенина - в противоположность ему "поэтом". В классе "поэт" и "прозаик" сидели на одной парте. Тиранов был старше Есенина. До поступления в Спас-Клепиковскую школу он некоторое время работал на Великодворском стекольном заводе. "Произведения его, - вспоминает Е. М. Хитров, - были обширны по объему, простираясь до поэм, мысли в них кипели, чувство клокотало".
Что же касается стихов Есенина, то они подкупали своей поэтичностью. Постепенно Хитров начинает уделять все больше внимания Есенину. "В первый раз, - пишет Е. М. Хитров, - когда я особенно встрепенулся, это - когда он принес мне свое стихотворение "Звезды". Это произведение поразило меня. Помню, что я как-то заторопился, чего-то как будто испугался. Несколько раз вместе с ним прочел стихотворение, кое-что изменили, переставили. Мне стало как-то совестно, что я недостаточно много обращал внимания на Есенина. Сказал ему, что стихотворение это мне очень понравилось, что его можно даже напечатать, что вообще у него ясно выраженный талант". В этом написанном под влиянием Лермонтова, еще несовершенном стихотворении юный поэт говорит о вечных тайнах мироздания:
Звездочки ясные, звезды высокие!
Что вы храните в себе, что скрываете?
Звезды, таящие мысли глубокие,
Силой какою вы душу пленяете?
Частые звездочки, звездочки тесные!
Что в вас прекрасного, что в вас могучего?
Чем увлекаете, звезды небесные,
Силу великую знания жгучего?
И почему так, когда вы сияете,
Маните в небо, в объятья широкие?
Смотрите нежно так, сердце ласкаете,
Звезды небесные, звезды далекие!
Есенин не стал печатать "Звезды". Вероятно, не все в этом стихотворении удовлетворяло его. Но в одном школьный учитель Есенина был прав: "Звезды" подкупали душевной чистотой, поэтичностью.
Поддержка Хитрова была очень своевременной. Есенин уже несколько лет писал стихи, но редко слышал одобрительные слова. "Пустое дело", рассуждал дед поэта о стихотворных занятиях внука. Сверстники Есенина в родном селе больше восхищались ловкостью, с которой Серега Монах ловил раков и опустошал птичьи гнезда. Один из них вспоминает, что намерения и способности Есенина "писать стихи ничуть не возвышали его в наших глазах, а его заносчивость при оценке своего таланта и его постоянные разговоры о своих стихах казались нам скучными". Он не подавал виду, что его это волнует, хотя с надеждой думал о том заветном дне, когда будут впервые опубликованы его стихи. Еще в 1910 году он собирался направить их в "Сельскохозяйственный вестник". И вот наконец ему говорят, что у него ясно выраженный талант, и советуют попытаться напечатать кое-что. Он стремится теперь при любом удобном случае показать новые стихи учителю. "Приходил он к нам домой, - вспоминает сын Хитрова, - порой даже без спроса, благо семья наша жила в школьном здании. Приносил стихи, читал их отцу". Он приносил их даже тогда, когда приходил к учителю с "повинной" после своих озорных проделок.
