Нет никаких указаний на это и никаких свидетельств, но пусть меня извинят его родственники, у меня складывается впечатление, что он был бабником. Конечно, такую оценку должна дать женщина, но мне Яков кажется достаточно красивым мужчиной сам по себе. Его одноклассник вспоминает: «Девочки поголовно влюблялись в этого симпатичного паренька. Многие даже не подозревали, что Яков Джугашвили — сын Сталина! Мягкий и добрый Яша не мог резко отказать девушкам, боялся их обидеть. Но и лишнего никогда себе не позволял». Ну, когда был школьником, может, и не позволял.
Некоторые ученые уверяют, что в человеческом обществе действуют законы животного стада и женщины влюбляются в альфа-самцов — грубых, брутальных мужчин, лезущих в вожаки стада. Мои воспоминания о моих знакомых и товарищах—бабниках или гуляках (тех, кто при наличии семьи, так сказать, «хромал на короткую ножку») эти выводы не подтверждают, может, и потому, что в те времена мы не были стадом животных. Да, один был таким, что его можно было назвать альфа-самцом. Но у него были такие любовницы, что этому альфа-самцу никто не завидовал. А вот среди остальных один вообще мог бы быть омега-самцом, настолько он избегал борьбы в любых жизненных ситуациях. Зато оставшиеся, хотя и были настоящими мужчинами, готовыми идти на лишения и драться за свои принципы, в вожаки никогда не лезли и даже в компаниях и гуляниях особо не выделялись. И когда я задумался, а чем они брали женщин, то полагаю, что лучше всего к этому подойдет понятие «ласковость». Вот мне и кажется (повторю, я это ничем доказать не смогу и полагаюсь исключительно на жизненный опыт, который в данном случае может вести и к ошибке), что Яков Джугашвили был ласковым бабником, гулякой.
Поэтому нельзя определенно сказать, кто же был виноват в том, что первая семья Якова распалась, — может, в этом виновата одна Зоя, а может, и Яков добавил к этому оснований. Как бы то ни было, но это предопределило возврат Якова из Ленинграда в Москву, да и времени прошло столько, что о его безумном поступке уже забылось. Яков возвращается в Москву, поступает на рабфак, видимо, чтобы подготовиться к поступлению в институт, живет в общежитии. У Артема Сергеева сохранился в памяти эпизод: «Помню, снабдили его кое-каким приданым, дали одеяло, а он это одеяло отдал товарищу. Надежда Сергеевна была недовольна, ворчала. А Сталин сказал: «Значит, тому товарищу оно было нужнее. Наверное, мы Яше сможем дать другое одеяло».
И это не безалаберность человека, который не знает, каким трудом достаются вещи. Яков был добр потому, что по натуре был сильным человеком, и его душевных сил хватало и на доброту. Вот пример его силы и доброты, не связанный с вещами. Есть воспоминания очевидца о том, как однажды на охоте в Крымских горах Яков вернулся с загона последним потому, что нес на руках охотничью собаку: «Она устала!»
Некоторые исследователи утверждают, что Сталин ничего не знал о том, что Яков поступает в институт. Мне это кажется невероятным (надо же было согласовать с отцом чисто финансовую сторону вопроса — на что Якову жить), но о его поступлении в институт существует институтский анекдот, известный в разных вариациях, т.е., скорее всего, этот анекдот основан на чем-то реальном: «Яков успешно сдал вступительные экзамены в Институт инженеров железнодорожного транспорта. Удивленный Сталин позвонил ректору. Вождь поинтересовался, действительно ли Яков Джугашвили стал студентом и не хлопотал ли кто за него ? Удивленный ректор заявил, что у него есть первокурсник с таким именем. На экзаменах Яков показал хорошие знания. Только в тот момент ректор понял, кто будет учиться в его заведении! «Ну, хорошо...» — только и сказал Сталин. Он был доволен успехами сына».
Сведений о каких-либо успехах Якова в учебе нет, он по-прежнему лидирует только в шахматах. В доме Сталина Яков жить не захотел, но семьи не сторонился: «Очень часто к отцу домой приходил. У Василия комнатка была, Яша обычно приходил и сидел на стуле в комнатке Василия, дожидался отца, если мог дождаться», — вспоминает А. Сергеев. В начале 30-х в Москву из Ленинграда перебирается тесть Сталина, отец его жены Надежды, Сергей Яковлевич Аллилуев, получает квартиру в правительственном доме, и Яков снова живет у него, но теперь уже в Москве.
А у С.Я. Аллилуева был брат Михаил, живший в Урюпинске с женой Матреной, дочерью Ниной и двумя взрослыми внучками, Августиной и Конкордией. Этот М.Я. Аллилуев в Урюпинске жил в половине дома, а вторую половину занимала семья столяра П.А. Голы-шева, состоявшая из жены-портнихи и четырех дочерей. Вторая по возрасту дочь Голышева Ольга (1909 г. рождения) дружила с Августиной. Около 1934 года Августина и Ольга вместе оказались в Москве — Августина остановилась у своего двоюродного деда С. Аллилуева (у которого и жил Яков). А Ольга, приехав поступать в авиационный техникум, остановилась у своей тети (сестры матери) на Большой Полянке. Как-то подруги договорились вместе провести вечер и назначили встречу в Александровском саду, с Августиной пришел и Яков.
Ольга и Яков начали встречаться и полюбили друг друга. Яков представил Ольгу семье Сталина, и будущая невестка всем понравилась — девушка была красива, умна, скромна, образованна, любила музыку и самоучкой хорошо музицировала (хотя денег на консерваторию у ее отца-столяра не хватило). Сам ли Сталин этим занимался или подсуетились «понимающие товарищи», но молодые получили маленькую двухкомнатную квартиру, что для Москвы уже было очень много, если учесть, что Яков был всего лишь студентом и к тому же весьма нетребовательным к бытовым удобствам. Молодые жили, но регистрацию брака откладывали, скорее всего не придавая этому значения, поскольку по тем временам, скажем, члены Правительства СССР и руководители партии редко были официально зарегистрированы со своими женами.
Но в это же время Яков знакомится с женщиной, которая из-за обилия предшествовавших мужей больше известна под девичьей фамилией Мельцер. По одной из версий, Яков в ресторане подрался с ее очередным мужем, на тот момент помощником начальника УНКВД по Московской области Николаем Бессарабом, и это послужило поводом для знакомства с его женой Юлией. Есть и другие версии. Как бы то ни было, но Яков становится любовником Юлии Мельцер (или Бессараб).
Ольга Голышева и ее сын Евгений
Я писал, что Василий видится мне эдаким д’Артаньяном, а с кем можно сравнить Якова? Думаю, с эдаким гусаром, в мирной жизни простодушным и добрым повесой и гулякой, бескорыстным товарищем, честным, не рвущим звезд с неба, хотя самолюбивым и гордым. Кем-то вроде гусара Николая Ростова из «Войны и мира» Толстого.
