Творчество Раши оказывало заметное влияние на талмудистскую мысль на протяжении почти девяти столетий. Сколько еще писателей (за исключением, возможно, великих греческих философов) оказывали так долго подобное воздействие? После смерти Раши мужья его дочерей и затем его внуки создали что-то вроде династии, заработав почетные псевдонимы Рашбам, Рабейну Там и Рибам, добавив новые заметки на полях к его комментариям и еще больше обогатив Талмуд.
Узаконенный предрассудок церкви держал этого великого мыслителя вне поля своего зрения, вне главного направления интеллектуального развития мира. Копии Талмуда сжигались в кострах ненависти. И все же вплоть до эпохи Просвещения и освобождения XVIII в. в маленьких еврейских местечках по всей диаспоре гении и простаки усиленно трудились, скрываясь от костров инквизиции, тихо и терпеливо изучая Талмуд, ведомые удивительными комментариями Раши.
(1804—1881)
Подобно богатому банкиру Сидонии из его романов «Конингсби» и «Танкред» Бенджамин Дизраэли, граф Биконсфилд, первый еврей – премьер-министр Англии, был сильной смесью идеализма и страстного разума. Один из величайших представителей парламентской системы, Дизраэли обладал язвительным остроумием и беглостью речи, в чем не имел себе равных в истории демократии. Об этом очаровательном и одновременно приводившем в ярость человеке было написано больше книг, чем о каком-либо другом британском политике до Уинстона Черчилля. В то время, как его великий либеральный оппонент Уильям Гладстон остается для нас навсегда увязшим в нравах эпохи королевы Виктории, Дизраэли представляется неподвластным времени – современным и античным человеком, который чувствовал бы себя одинаково уютно в спорах с Периклом или с Маргарет Тэтчер.
Гладстон правил Англией с перерывами более двенадцати лет, приняв участие в четырех правительствах. Его главный противник Дизраэли пребывал у власти в Великобритании всего чуть больше шести лет. Однако его вклад в британскую и мировую историю был таким же, если не большим, чем вклад Гладстона. И влияние Дизраэли несомненно сохранялось дольше.
Сменив на его посту лорда Дерби, Дизраэли стал премьер-министром в 1868 г., но мало что успел сделать за столь короткое время. Второй же срок его пребывания у власти в 1874—1880 гг. оказался решающими годами для Британской империи. Отважный – кто-то мог бы даже сказать «безрассудный» – авантюрист Дизраэли распространил британское владычество на Суэцкий канал и Индию. Он добился принятия законодательства, реформировавшего Англию, и выработал основополагающие принципы Консервативной партии (тори). В 1878 г. на Берлинском конгрессе Дизраэли выступил как миротворец, расстроив колониальные планы России на Балканах и сохранив там присутствие Великобритании. С помощью своих популярных романов он разъяснил широкому кругу читателей свои политические позиции. Дизраэли придерживался странных расовых идей, подчеркивая свое «чистое» ближневосточное происхождение, каким-то образом превосходящее происхождение «грубых» англосаксов. Он пытался примирить свою еврейскую подноготную с обращением в христианство, уверяя, что последнее является завершенным иудаизмом. Такое заявление никого не удовлетворило и разгневало многих, но было для него больше, нежели простое рассуждение. Известный в молодости денди, прозванный Дурным своими друзьями (хуже того, многими врагами), Бенджамин Дизраэли был самым противоречивым политиком в британской истории (опять же до Черчилля) и крупным цивилизатором.
Сын Исаака Д'Израэли – историка, эссеиста и поклонника Мозеса Мендельсона – был по происхождению итальянским евреем. Отреагировав на глупый спор с сефардской синагогой, Исаак крестил своих детей по обряду англиканской церкви, когда Бенджамину было тринадцать лет, и воспитал их христианами. Если бы не обращение в христианство, Дизраэли никогда бы не стал 1847 г. членом парламента и позже премьер-министром. Так, Лайонел де Ротшильд (послуживший, по мнению многих, для Дизраэли прообразом художественного персонажа Сидонии), избранный парламент в 1847 г., не допускался в палату до 1858 г. за отказ произнести установленную клятву: «По истинной вере христианина».
Первоначальные предприятия Дизраэли завершились крахом (необдуманные инвестиции в южноамериканские горнорудные акции и в ежедневную газету). В 1826 г. он начал писать под псевдонимом серию сатирических романов о современной ему политической сцене. Книги нашли широкого читателя, но были жестоко раскритикованы, когда была установлена личность автора. В то время он пережил что-то вроде нервного срыва.
Вместе с женихом сестры Уильямом Мередитом в 1830 г. Дизраэли покидает Великобританию, отправившись в «большой тур» по Средиземноморью. Шестнадцатимесячное путешествие оставило неизгладимое впечатление. Особенно ему понравился Иерусалим. Он начал понимать связь между своим еврейским наследием и христианской ассимиляцией. В самом деле, та поездка на Ближний Восток вдохновила его на создание образа героя его романа «Альрой» (1833 г.). Оказавшись в экзотической среде двенадцатого века, Давид Альрой предпринимает неудачную попытку восстановить еврейское правление на Святой земле. Позже, в романе «Танкред» первоначальный сионизм Дизраэли проявится в часто цитировавшейся потом фразе: «Раса, упорствующая в праздновании сбора винограда, хотя и собирать-то нечего, отвоюет свои виноградники».
Когда Мередит умер в Каире от оспы, Дизраэли прервал свой затянувшийся отпуск и вернулся в Англию. Благодаря своей растущей литературной славе и репутации фата с живым умом, он проложил себе дорогу в светское общество и в спальни экстравагантных высокородных леди. В 1831 г. он решил заняться политикой и стал в реальной жизни героем того же эпического пошиба, что и персонажи его художественных произведений. Изначально воспринимавшийся как радикал с сомнительной подноготной (иными словами, как еврей) и с аморальными сексуальными привычками Дизраэли терпел неоднократные поражения.
Учась на своих провалах, он связал себя с Консервативной партией и в 1837 г. был избран в парламент. В 1839 г. он укрепил свое положение женитьбой на уважаемой и богатой вдове (на двенадцать лет старше его) бывшего члена парламента. Кратковременная поддержка со стороны лидера тори сэра Роберта Пила, как и его развивавшийся талант оратора, умевшего настоящими каскадами блестящих аргументов рвать в клочья своих политических противников, добавили ему популярности. Когда Пил не назначил его членом своего кабинета, Дизраэли парировал удар, основав группу молодых тори, твердо решивших, что необходимо реформировать правительство. Движение «Молодая Англия» стремилось превратить партию из ханжеской компании аристократов, озабоченных лишь сохранением статус-кво, в более представительную организацию британского народа. Несмотря на эскапистские и довольно романтические представления его группы, Дизраэли попытался объединить простых людей вокруг короны под руководством вдохновленных религиозными чувствами аристократических лидеров. Несмотря на всю ностальгическую бессмыслицу, Дизраэли расширил политическую базу своей партии и на самом деле привел тори в Новое время.
