Глава 13
Нации и расы
«Но ведь совершенно чудовищной ошибкой было бы думать, что, например, негр или китаец превращаются в “германцев”, если они научатся говорить по-немецки… Народность или, лучше сказать, раса определяется не общностью языка, а общностью крови».
Адольф Гитлер «Майн Кампф», 19251
«… если человек, будучи по крови негром, воспитан в таком обществе и с таким языком и культурой, что он называет себя русским, в этом нет ничего неправильного, даже если у него черная кожа».
В.Н. Старовский, 19382
12 августа 1941 года Центральный Комитет Всесоюзной коммунистической партии опубликовала резолюцию № 2060-935С, которая предписывала силам безопасности депортировать все население Волжской немецкой автономной республики в места их нового размещения в центральной Азии и Сибири. Причины приказа были во многом фантастическими. Нападение Германии, совершившееся два месяца назад, спровоцировало в Москве широко распространившиеся страхи перед пятой колонной симпатизирующих фашистам и жаждующих оказывать помощь наступающей армии захватчиков. В Советском Союзе проживали почти полтора миллиона иммигрантов немецкого происхождения. Они стали главной мишенью режима, даже учитывая то, что НКВД откопал до это всего 12 предполагаемых случаев шпионажа и саботажа среди всего немецкого населения. В августе НКВД сбросил парашютистов, одетых в немецкую форму, в населенные немцами районы нижнего Поволжья, для того, чтобы проверить лояльность деревенских жителей. Там, где их встретили с радушием, были ликвидированы целые деревни. Сталина известили о том, что все немцы находятся под подозрением, не только те, кто мог бы действовать как «саботажник и диверсант» (слова резолюции), но и все остальное население, мужчины, женщины и дети, поскольку они не раскрыли с самого начала случаи саботажа3.
3 сентября на юг был послан отряд по численности равный целой дивизии Красной Армии, чтобы собрать всех советских немцев, которых только могли найти. Возглавляемые офицерами безопасности солдаты в первую очередь арестовывали взрослых мужчин, затем приказывали членам их семей собирать вещи и продукты перед походом или поездкой на грузовиках к ожидавшим их поездам. Хотя Москва издала закон, дававший право каждой семье брать с собой до тонны имущества и продуктов и столько своих денег, сколько они хотели, войска были заинтересованы довести немцев только до железной дороги, и поэтому многие из высылаемых прибыли в места дислокации с немногим больше, чем узелком личных вещей. В некоторых селениях сборы проводились так стремительно, что русские беженцы, прибывшие позже в тот же день, чтобы занять эти деревни, обнаружили наполовину съеденную еду и брошенную скотину4. Безответственные, стреляющие без раздумья люди из служб безопасности, выискивали любой намек на диверсию, находили небольшие флаги со свастикой в некоторых домах, а их владельцев расстреливали на месте. Эти флаги были вручены им год назад, когда поговаривали о государственном визите Гитлера для поддержания советско-германского пакта5. В течение трех недель все население численностью 366 000 погрузили в переполненные и антисанитарные товарные вагоны, направлявшиеся в отдаленные районы центральной и северной России, где людей бесцеремонно сгрузили, и где им предстояло начать новую жизнь с нуля.
К январю 1942 года 800 000 немцев со всех концов Советского Союза были перемещены на восток6.
Для немцев, живших в СССР, депортации не были новым явлением. Во время Первой мировой войны 200 000 немцев были депортированы на восток из районов, граничивших с русско-германским фронтом. В 1930-е годы еще тысячи немцев были насильственно переселены из 100-километровой зоны вдоль западной границы Советского Союза, и часто это совершалось буквально за несколько часов. В 1934 году органы безопасности составили самый полный список, какой только могли, этнических немцев на случай, если война с гитлеровской Германией станет реальностью. Долгая история существования немецкого сообщества в рамках Российского государства – пример постепенного понижения первоначально привилегированного статуса, предусматривавшего низкие налоги и освобождение от воинской службы для тысяч немцев, когда-то соблазнившихся заманчивым предложением и осевших в России в качестве поселенцев в XVIII веке в период правления Екатерины Великой. В течение следующих веков другие тысячи немецких иммигрантов приехали на Украину, в Крым и на Кавказ, так что к 1914 году в Российской империи проживало более двух миллионов немцев. Поселения стали небольшими моделями Германии: аккуратные коттеджи и ухоженные фермы, лютеранские церкви, немецкий язык с отчетливым местным наречием. Немцы очень незначительно смешивались с русским населением. Эта исключительность помогала им после революции. Большевистский режим относился к ним как к отдельной национальной группе и позволял немцам поддерживать свою культурную идентичность и достаточную свободу самоуправления. В 1924 году Поволжским немцам был дарован статус Автономной Советской Социалистической Республики, органы самоуправления которой располагались в городе Энгельсе, названном так в честь великого немецкого коммуниста, одного и основателей коммунистического движения Фридриха Энгельса.
С приходом к власти Сталина многое сильно изменилось. К 1939 году немецкую общину за пределами Волжской немецкой республики лишили статуса автономии; на Украине были закрыты 451 немецкоязычная школа; выпуск немецких газет был приостановлен; немцы с избытком пополняли население ГУЛАГа7. Ко времени начала германского вторжения в 1941 году для миллиона советских немцев, живших за пределами Волжской республики, уже не оставалось возможности обучения на немецком языке, приобщения к немецкой культуре, развития администрации или исповедования религии. Даже в этих местах задолго до войны власти начали политику подавления, арестовывая и расстреливая выдающихся лидеров немецкой общины, выставляя патрули НКВД и устанавливая комендантский час. В 1934 году Политбюро издало декрет «О борьбе с контрреволюционными фашистскими элементами», в котором режим продолжал настаивать на названии «Германской колонии»8. Из-за Гитлера все немцы, даже энтузиасты коммунизма, каковыми многие и были, стали рассматриваться как элементы, представляющие угрозу режиму. Война довершила разрушение старого сообщества. 7 сентября 1941 года автономная республика была официально упразднена; всех немцев мужского пола включили в строительные бригады, которые работали на принудительных работах, куда бы режим их не направил, в условиях, мало отличавшихся от лагерей ГУЛАГа, где примерно 175 000 этих мужчин погибли. После войны немецкий язык почти исчез из употребления, а число смешанных браков резко возросло. И только после смерти Сталина немцы были освобождены из специальных трудовых поселений, и лишь в 1964 году Советское правительство, наконец, издало указ о снятии выдвинутого во время войны обвинения в измене с теперь уже рассеянной и обнищавшей немецкой общины9.
