Миланский кастелло Сфорцеско — огромное сооружение с бесчисленными зданиями, мощными стенами, бастионами и рвами, которое считалось неприступным при тогдашнем уровне осадного искусства. (По его образцу был, кстати, построен Московский Кремль.)
Хитросплетение стен, башен, бастионов, рвов и зданий было таким запутанным, стены и равелины, соединенные между собой шестьюдесятью двумя надежными мостами, уставленными 1800 всевозможных орудий, казались такими грозными, что герцог Моро был совершенно спокоен. Он, мастер окольных ходов, художник вероломства, забыл, что самые высокие стены, самые глубокие рвы, самые крепкие бастионы не могут устоять против очень простого наступательного приема — измены.
Пока, хотя политическое небо было не вполне безоблачно, гроза военной непогоды громыхала вдалеке, и Леонардо должен был заботиться не столько об укреплении, сколько об украшении: ведь в кастелло находились также дворцы, где жили и герцог, и приближенные герцога, и советники, и Чечилия Галлерани, придворная и любовница Лодовико Сфорца с его маленьким сыном, и старшая его побочная дочь Бьянка Сфорца, вышедшая потом замуж за кондотьера Галеаццо Сансеверино. В замке герцога также находились и арсеналы, и архивы, и казначейство, и знаменитая "Башня сокровищ", где Лодовико, один из самых богатых в Европе властителей, хранил свои драгоценности.
Кстати, именно Чечилия позировала Леонардо для картины "Дама с горностаем" (около 1490 г.). Это единственная работа художника, находящаяся в Польше, и один из четырех женских портретов, написанных художником.
Данная картина была куплена около 1800 г., вероятно в Италии, князем Адамом Ежи Чарторыйским и подарена его матери, принцессе Изабелле. Долгое время считалось, что это портрет неизвестной дамы. Однако, сравнивая изображение с рисунками другого портрета, сделанными Леонардо, и описаниями предполагаемой любовницы короля Франции, называемой "прекрасная ferronntere", принцесса Изабелла решила, что в обоих случаях изображено одно и то же лицо. Она велела поместить на картине не совсем грамотную надпись, которая и сейчас достаточно хорошо видна слева вверху: La Belle Ferronire de Leonard da Wind.
Впервые версия о том, что на картине изображена именно Галлерани, возникла в 1900 г. Это предположение подтвердило открытие следующего факта: в 1488 г. король Неаполя Фердинанд I наградил Лодовико Моро орденом горностая, после чего ему дали прозвище Ermellino bianco (Белый Горностай).
Родившаяся около 1473 г. в семье, переехавшей в Милан из Сиены, Чечилия Галлерани появилась в окружении Лодовико Сфорца в начале 1489 г. Молодая девушка, проявлявшая интерес к науке и искусству, обратила на себя внимание герцога. Красота оказалась не единственным достоинством, которым она обладала: юная интеллектуалка знала латынь, писала стихи и могла вести серьезные споры в присутствии философов и теологов. Ее отношения с Лодовико в 1491 г. привели к рождению сына Чезаре.
По следам Авиценны и Бируни
Когда Леонардо поручалась какая-либо работа, он уже сам набрасывал ее план, не очень считаясь с условиями заказа. Замок был огромен; инженеру и архитектору дел там было невпроворот; Леонардо решил, что нужно проверить систему укреплений, а уже потом начать думать об украшении. Он занялся фасадом, которому решил придать более гармоничную форму, возведя там высокую башню, покрытую сферическим куполом. На фоне этой башни конный памятник родоначальнику династии должен был иметь очень эффектный вид. Потом Леонардо занялся пересмотром системы рвов и внутренних стен, стараясь сделать их еще более мощными. Кроме этого он думал снабдить стены более практическими внутренними ходами. Словом, схема перестройки была спланирована чрезвычайно радикальная.
Кстати, наблюдая за земляными работами при проведении каналов для осушения болот в окрестностях Милана, Леонардо да Винчи обратил внимание на окаменелые раковины и другие органические остатки, заключенные в твердых горных породах.
Леонардо да Винчи пытливо наблюдал природу, и уже по одной этой причине он не мог не интересоваться этим вопросом. Многие позднейшие исследователи обвиняли его в разбросанности, но справедливо ли винить его в том, что он не мог пройти спокойно мимо явлений природы, которые он не понимал, хотя эти явления и лежали в стороне от его основных занятий. Так родилась его теория окаменелостей, так развил он представление о геологических пластах.
Точно так же, как Авиценна и Бируни, он пришел к заключению, что современная суша и даже горы, на которых найдены остатки раковин, устриц, кораллов и морских раков, некогда были дном отступившего древнего моря. Некоторые из его современников считали, что раковины образовались в земных пластах под влиянием "света звезд". Служители церкви утверждали, будто со времени "сотворения" мира земная поверхность оставалась неизменной, а раковины принадлежат погибшим морским животным, которые были занесены на сушу во время "всемирного потопа" и остались там, когда воды схлынули.
Леонардо да Винчи не признавал катаклизмов, разрушающих материки, вздымающих горы, истребляющих флору и фауну в мгновение ока. Ученый полагал, что очертания суши и океанов начали изменяться медленно еще в далеком прошлом, что этот процесс постоянный. Медленная, но неустанная деятельность воды, атмосферы, ветра приводит в конце концов к преобразованию земной поверхности. "Берега растут, выдвигаясь в море, рифы и мысы разрушаются, внутренние моря высыхают и превращаются в реки". Горные породы с остатками растений и животных отложились когда-то в воде, деятельность которой, по мнению Леонардо, нужно считать главнейшим геологическим фактором.
Леонардо да Винчи не побоялся выступить с критикой библейской легенды Всемирного потопа, утверждая, что Земля существует значительно дольше, чем сказано в Священном Писании. Такое вольнодумство грозило неприятностями, и только заступничество миланского герцога спасло художника от тюремного заключения.
Эскизы Миланского замка
Сохранились рисунки Леонардо, являющиеся его предложениями по реконструкции миланского замка. На одном из рисунков, помещенных на обороте листа 23-го манускрипта "в" (хранится в Париже), мы видим высокую башню, включенную в систему крепостных стен, по углам которых стоят башни меньшего размера. Здесь же изображена деревянная треугольная стропильная ферма, нарисованная с полным знанием дела, а рядом с ней — камин с широким коническим колпаком; выше — небольшое здание, перекрытое треугольными стропилами, и дверь, автоматически затворяющаяся при помощи противовеса.
Из другого рисунка ("Атлантический кодекс", лист 95 "а") можно понять, что башня эта располагается над главным входом в замок Сфорца; за ней открывается большая площадь, на которой должна была стоять конная статуя Франческо Сфорца.
