Не имевший опыта руководства крупными соединениями — да и вообще не имевший командного опыта: за предыдущую карьеру он никогда не руководил воинской частью любого размера (даже взводом!). Весь его боевой опыт заключался в недолгой службе в боевых частях во время Первой мировой войны. Кроме того абсолютно никаких оперативных талантов, так необходимых командиру, у Эйке не было. Не обладая необходимой квалификацией и знаниями, он просто был не в состоянии оперативно оценить ситуацию и принять нужное решение. И это при том, что в германской армии всегда воспитывали в офицерах (тем более в командирах дивизий) способность к принятию самостоятельных решений. Этим вермахт в лучшую сторону отличался от той же Красной Армии, где инициатива командиров в целом не приветствовалась и приоритет отдавался бездумному выполнению приказа сверху — можно предположить, что в РККА Эйке был бы идеальным командиром: его целью было достижение поставленной цели любой ценой. Во многом именно действия Эйке как командира привели к достаточно крупным потерям дивизии. Он не мог оценивать обстановку, иногда он, не понимая, что происходит, сначала отдавал один приказ, а затем другой, полностью противоречивший первому, затем — третий, отменявший второй. При этом в экстремальных ситуациях и без того неуравновешенный Эйке вел себя как ненормальный — малейшие нарушения приводили его в гнев, он орал на подчиненных, словно пытаясь этим как-то оправдать собственную беспомощность.
Недостатки командования солдатам дивизии приходилось исправлять фанатичной храбростью. Сказались и тренировки, проводимые Эйке, — его подчиненные были в прекрасной физической форме и были прекрасно подготовлены. Дивизия одерживала одну победу за другой, Эйке же постепенно приобретал опыт командира дивизии, и хотя он так никогда и не смог сравняться с офицерами регулярной армии, но ведь он и командовал не дивизией вермахта, а дивизией СС — политической армией НСДАП, и принципы командования здесь были несколько другими.
22 мая Эйке, не разобравшись в ситуации, атаковал позиции противника, опиравшиеся на естественную преграду — канал Ла-Бассе. Более того, он не провел рекогносцировки местности и артиллерийской подготовки — что шло вразрез с обычной, стандартной тактикой немецких сухопутных войск. Кроме того, он распылил силы, в результате чего атаки дивизии «Мертвая голова» провалились, а результатом стали лишь значительные потери. Как Эйке не хватало Монтиньи! Эйке не хотел признавать поражения и 24 мая вновь бросил своих солдат на укрепленные позиции. И вновь неудача, и вновь большие, ничем не оправданные потери, в ответе за которые был только и исключительно Эйке. Эйке снова попытался прорвать оборону союзников — и опять безуспешно. Ставший свидетелем этой бессмысленной мясорубки генерал кавалерии Эрих Гёпнер,[28] командовавший XVI моторизованным корпусом, прибыв в штаб «Мертвой головы» прилюдно назвал Эйке «мясником», сказав, что он не жалеет своих солдат. Гёпнер доложил о поведении Эйке по инстанции, сведения дошли до Гиммлера, который по-отечески пожурил своего группенфюрера за слишком большие потери в личном составе. 26 мая 1940 года отвага солдат Эйке была отмечена — их командир получил планку к Железному кресту 2-го класса (что говорило о повторном награждении этим отличием — как указывалось выше, крест 2-го класса Эйке получил еще в Первую мировую).
В ночь на 27 мая из Ставки пришел приказ о наступлении, и солдаты Эйке пошли в атаку. Они форсировали канал Ла-Бассе близ Бетюна, прорвали оборону противника и, преодолевая ожесточенное сопротивление англичан, начали наступление на Мервиль. Справа наступали части дивизии усиления СС, причем главный удар наносил именно входящий в ее состав полк СС «Дойчланд». «Мертвая голова» же обеспечивала его наступление, правда, не особо удачно — она оказалась втянута в упорные позиционные бои — 4-я бригада 2-й британская дивизия решила во что бы то ни стало удержать позиции. В первый же день потери «Мертвой головы» составили 44 человека убитыми, 144 ранеными и 11 пропавшими без вести. «Мертвой голове» удалось заставить англичан отойти на линию Ле-Паради — Локон, но там они смогли закрепиться. С боями у Ле-Паради было связано и событие, как нельзя более отрицательно характеризовавшее Эйке и его подчиненных. После тяжелого и кровопролитного боя (погиб 1 офицер и 16 солдат, 50 было ранено и пропало без вести) 4-я рота 1-го батальона 2-го пехотного полка СС «Мертвая голова» под командованием оберштурмбаннфюрера СС Фритца Кнохлейна все же смогла взять позиции, занимаемые сотней пехотинцев Королевского Норфолкского полка. Захваченные пленные были выстроены в колонну и расстреляны из станковых пулеметов, раненые добиты из личного оружия (лишь двое тяжелораненых англичан ночью чудом выбрались из кучи трупов и смогли скрыться и сдаться в плен частям вермахта; после войны, пройдя лагеря для военнопленных, они были освобождены и сообщили об этом вопиющем нарушении обычаев войны). Эсэсовское начальство на этот факт не отреагировало, никто никаких взысканий не получил, более того попытки расследования были прекращены приказом Генриха Гиммлера. Правда, следует отметить, что со стороны значительной части военнослужащих дивизии поступок Кнохлейна вызвал осуждение, в ряде источников указывается, что были случаи вызова его на дуэль, а также просьб о переводе в другие дивизии СС.
Когда возникла угроза захваченному «Дойчланд» плацдарму, только вовремя подошедшим частям противотанкового дивизиона «Мертвая голова» удалось остановить британское контрнаступление и в конечном счете переломить ход боя в пользу немцев. Вообще, надо отметить, что эта часть была одной из лучших и наиболее эффективных в дивизии СС «Мертвая голова». Как бы то ни было, 28 мая британские войска и части 1-й французской армии начали отход. 30 мая части дивизии были переброшены в район Ле-Портель — Булонь с задачей осуществлять патрулирование побережья Ла-Манша.
К концу мая потери дивизии составили 1140 человек (в том числе почти 300 офицеров). Причем в связи с тем, что эсэсовцы свято следовали своему принципу, что командир должен показывать пример подчиненным, потери в командном составе были просто катастрофические (и значительно выше, чем в дивизия вермахта). В конце мая дивизия вела бои на Дюнкерском плацдарме, не допуская прорыва. Потери даже при отсутствии активных действий постоянно росли. 31 мая Эйке получил очередную награду — Железный крест 1-го класса — прошло всего пять дней после получения им планки к Железному кресту 2-го класса. (Хотя в этом ничего особенно необычного не было, подобные награждения во время победоносной кампании были рядовыми случаями. Вот Рыцарский крест был еще очень редкой и очень почетной наградой. Его Эйке за Францию не получил, вообще за кампанию 1940 года на Западе эту награду получило только шесть человек — и ни одного из дивизии «Мертвая голова».)
