По приезде в Иркутск Петр Алексеевич был назначен чиновником особых поручений при генерал-губернаторе Восточной Сибири. Вскоре Сибирский отдел Русского географического общества, созданный под покровительством Кукеля, избрал его действительным членом.
И вот ему дано первое серьезное поручение - организовать экспедицию в Маньчжурию. Ее цель секретная: разведать кратчайший путь между Забайкальем и Благовещенском через китайскую территорию; «срезать» излучину Амура, благодаря которой расстояние удлиняется не менее чем на шестьсот верст. Быть может, удастся потом договориться о строительстве дороги совместного русско-китайского пользования - так решило начальство, обеспокоенное тем, что скот, закупаемый у маньчжур для Благовещенска (до двух тысяч голов ежегодно) очень дорого обходится. Его выгоднее во всех отношениях приобретать у своих же казаков на юго-восточной границе Забайкалья. Удобная дорога для перегона скота через Маньчжурию позволит сэкономить казне около тридцати пяти тысяч серебром в год.
Из казаков-охотников был составлен торговый караван, а предводителем его назначен есаул князь Кропоткин, отправляющийся в путь под именем купца Петра Алексеева. Кропоткин не без удовольствия согласился сыграть роль купца теперь уже не в пьесе Островского, а в жизни.
«…Я поспешил воспользоваться таким прекрасным случаем ознакомиться с этим уголком земного шара, где не была еще нога европейца…», - вспоминал он вспоследствии .
Очень скоро холмистая степь по берегам притока Аргуни - реки Ган сменилась заросшими лесом предгорьями, и верст через сто путники вышли на дорогу к городу Мергену. Тут караван вступил в центральную часть горного массива Большой Хинган, ограниченного с востока пустыней Гоби. По мере подъема все более зелеными становились пади, по которым бежали ручьи в реки Малый и Большой Хайлар, образующие Аргунь. Кругом - тишина: ни людей, ни зверей. Место дикое, сумрачное. Но в общем-то, болота не такие топкие как в Тобольской губернии, - под заболоченным слоем кони находят твердую почву из песка и гальки.
Потом спуск, приведший в ущелье, в котором разместился орочонский табор и остановились передохнуть солдаты-дауры, шедшие на границу. После короткого отдыха пошли веселее. Да и ландшафт резко изменился: «Исчез уже дикий характер гор западного склона: лиственница, сохраняясь еще на северных скатах гор, на южных уже уступала место более легкой, изящной зелени дубков, черной березы и орешника. Сперва деревья эти слабо заявляли свои права, появляясь кустарниками на солнцепеке, а потом уже заняли все скаты гор, оставляя только берега речек тальниковым, ивовым и тополевым кустарникам» 1.
1 Кропоткин П. А. Дневник. - М. - Пг., 1923. - С. 26.
Удивительно было, почему эти благостные земли не использованы даурами для земледелия. Ответ дала сама природа. В начале июня перед самым восходом солнца хватил мороз. Все-таки горы…
Поднявшись на высокую пологую возвышенность, Кропоткин отобрал образцы вулканических пород, ранее не известных в этом районе. Здесь, на западном склоне лесистого хребта Ильхури-Алинь, обнаружились несомненные признаки вулканических извержений. Он увидел отчетливо выраженный вулканический конус, вокруг которого были разбросаны куски лавы. Во всей Восточной Азии пока еще никто не находил потухших вулканов, и сам Гумбольдт, большой поклонник вулканизма, уверенно отрицал его в этой части Азии.
Почти десять лет назад немецкий географ просил Семенова (в будущем Тян-Шанского) привезти с Тянь-Шаня образцы вулканических пород. Семенов не смог исполнить эту просьбу: вулканов там не оказалось. Кропоткин же отобрал в Маньчжурии более сотни геологических образцов. Сделано важное географическое открытие.
Через несколько дней стали попадаться одна за другой маньчжурские деревеньки. Это уже бассейн Амура.
Наконец из-за тальника блеснула река Нонни, приток Сунгари, с чистой, прозрачной водой. Доплыли до города Мергена. А там пологий, плоский берег весь заполнен народом, высыпавшим посмотреть на бородатых белолицых пришельцев с севера.
Необычайно живописной была эта толпа встречающих. От нее отделилась лодка, в которой прибыл чиновник, пригласивший купца Алексеева к китайскому амбаню (управителю) этого населенного в основном маньчжурами города. Встреча с ним произошла, правда, лишь на следующий день - он сам пришел в лагерь русских и милостиво разрешил торговлю. Она завязалась на всех углах Мергена, размерами с небольшой российский уездный городок.
Результаты были не так уж блестящи - все-таки заочно было трудно учесть все потребности мергенцев (откуда их было знать?). Но цель ведь не в этом. На другой же день под покровом темноты караван покинул Мерген, направившись по почтовому тракту на восток, к городу Айгун, расположившемуся на берегу Амура.
В результате похода удобная трасса для скотопрогонной дороги была найдена. Дорога будет проложена значительно позже, в конце века; маршрут Кропоткина используют при строительстве Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). А потом, в 1945 году, по его пути пройдут советские войска, преследуя отступающую Квантунскую армию.
Географическое общество России присудило молодому исследователю Дальнего Востока за хинганский поход - первую, по сути, его экспедицию - Малую золотую медаль. И в отчетном докладе на годичном собрании Географического общества в Петербурге его глава П. П. Семенов высоко оценил экспедицию, назвав ее «героической».
«Теперь дорога проложена; остается только пожелать, чтобы по ней ходили каждый год: тогда можно будет надеяться, что дорога всего в 650 верст до Цурухайтуя от Благовещенска, которую мы с обозом и табуном прошли в 16 дней без труда, - чтобы эта дорога, говорю я, не заглохла, а всегда была доступна…» 1
1 Там же.
Вверх по Сунгари - в Китай
Когда в начале августа 1864 года брат Александр, наконец, приехал в Иркутск, Петра в городе не было. Он получил назначение в экспедицию, организованную генерал-губернатором М. С. Корсаковым на пароходе «Уссури» с целью исследования возможности судоходства по реке Сунгари и использования ее как торгового пути.
С тех пор, как Петр принял самостоятельное решение и отправился на восток, невзирая на отговоры абсолютно всех, даже самого близкого ему человека - брата Саши, он стал быстро меняться - взрослел, становился более уверенным, независимым. У него была цель. Она его окрыляла.
