этому указу, представителям враждебного класса запрещалось проживать на границе или на побережье. Они не могли жить в 50 километрах от Пхеньяна или Кэсона, а также в 20 километрах от любого другого крупного города. В рамках процесса классификации сонбун сотни тысяч корейцев были переселены в горные северные районы, отделенные от остального населения карантином.
Худшие из врагов были отправлены в новые "центры просвещения", где их сконцентрировали в лагерях и позволили пройти путь возвращения к благосклонности нации. Разумеется, они не заслуживали такой милости. Будь их воля, маршал был бы снят с должности, а Корея уничтожена. Это были вовсе не лагеря смерти. Правда, некоторые предпочли умереть в лагерях, продолжая свою нелояльность. Но премьер-министр Ким Ир Сен признавал способность труда перестроить сознание неблагонадежных. Некоторые были освобождены из лагерей после многих лет тяжелого труда.
Это были те, кто научился любить маршала.
Глава 5. Победа над догматизмом
В Корее существует легенда о Чоллиме, крылатом коне, который передвигается с огромной скоростью - тысяча ри в день. Пятилетний план маршала так быстро развивал экономику КНДР, что положил начало тому, что стало известно как "Движение Чоллимы". Движение Чхоллима преуспело намного больше, чем ожидал от Кореи остальной мир. Даже империалисты США были вынуждены признать, что в этот период Север значительно опередил Юг - аграрное захолустье.
Индустриализация и автоматизация были актуальными словами. Корейские рабочие производили сталь, производили чугун, выпускали грузовики, бульдозеры, водяные насосы и электровозы. Конечно, на этом пути было много трудностей. Первый трактор, произведенный в Корее, работал отлично - но только в обратном направлении. Корейцам приходилось продвигаться на десять шагов вперед, когда другие делали один, и на сто или даже тысячу шагов вперед, когда другие делали десять. В итоге, спустя семь лет после разрушительной Отечественной освободительной войны, страна превратилась из сельской в социалистическую индустриально-аграрную.
По мере того как экономика Кореи развивалась со скоростью Чоллимы, умы людей стремились успеть за мудростью маршала. Корейский народ с каждым днем все больше проникался идеями чучхе. Эгоизм сходил на нет, а коллективизм восходил на вершину. Когда кто-то болел, соседи приносили ему еду. Родители присматривали за соседскими детьми без всяких просьб. В одном очень известном случае семья сильно обгорела во время пожара, и люди собрались перед местной больницей, чтобы предложить свою кожу для пересадки.
К счастью, этот период был для меня периодом тяжелой работы, но стрессы были вызваны исключительно собственными силами. Не было ни падающих бомб, ни войн, ни смертей в семье - только моя учеба, мои книги и моя организационная жизнь. Не в силах удовлетвориться содержанием учебников, я опережал программу по каждому предмету. В классе я всегда задавал больше всего вопросов. Из-за моей неутолимой тяги к знаниям об истории, культуре и экономической жизни всего мира моим учителям часто приходилось обращаться к различным справочникам, изданным в стране и за рубежом, чтобы найти для меня ответы.
К концу средней школы я стал отличником по всем предметам каждый семестр и год и занимал первые места во всех конкурсах. В одном из типичных конкурсов по иностранному языку я использовал так много политических, экономических и культурных терминов, что даже учителю пришлось обратиться к словарю.
Книги, которые я читал в подростковом возрасте отмечая мою работу.
Исторический материализм
Что такое диалектический материализм?
Материализм и эмпирическая критика
Развитие тяжелой промышленности & Электрификация государства
О колониализме
Партийная работа среди масс
Карманный справочник по практическим машинам
Справочник по животноводству
Плавление легких металлов
Металловедение и технология материалов
Сегодня и завтра
Справочник по горной промышленности
Формы и жанры музыки
Процессы производства
Электроприборы
История земли:
Палеонтология и геология Кореи
Комментарии к литературе
Материалы о климате Кореи
Сборник легких музыкальных пьес
Птицеводство
Разбивка клумб и выращивание цветов
В другой раз они выставили мою работу, победившую на математическом конкурсе. Я решал задачи таким необычным и уникальным способом, что даже мальчики из старших классов переписывали их в свои тетради.
Я был необычайно увлечен не только учебой и чтением, но и музыкой, изобразительным искусством и спортом. Меня часто можно было встретить на школьной площадке, когда я играл в баскетбол, футбол, легкую атлетику или занимался тяжелой гимнастикой, мокрый от пота. А поскольку я любил музыку, то умел играть на всех видах инструментов. Я мог мгновенно запомнить любую песню и сыграть ее на соответствующем инструменте.
После окончания школы меня пригласили поступать в Московский университет, но я ни на секунду не задумался об учебе за границей. Вместо этого я поступил в лучший университет во всей Корее - Пхеньянский университет имени Ким Ир Сена. Решая, в каком учебном заведении учиться, я вспомнил, как мама отчаянно мечтала, чтобы я однажды пошел по стопам премьер-министра. Для меня заниматься руководством на местах означало, что я должен обладать компетенцией, позволяющей последовательно давать указания партии и государству. Поэтому я решил поступить в Школу экономики, специализируясь на политической экономии. Это давало основу для будущей деятельности - но только основу. Помимо аудиторных занятий, я должен был заниматься производственной и военной подготовкой. Я также решил поработать на текстильном производстве и подрабатывал разнорабочим на проекте по расширению дорог, поскольку мне требовались специальные знания в каждой области.
Именно в таком ключе я подходил к своей работе в университете. Мне и в голову не приходило, что я буду способствовать революции в самом университете - я был студентом, а преподаватели были одними из самых образованных людей во всей Корее. Первый же месяц работы в университете, в сентябре 1960 года, показал мне обратное. В настоящем было слишком много дел, чтобы сосредоточиться на будущей карьере.
Я присутствовал на занятиях по истории Кореи, когда профессор поднял вопрос о том, что определяет нацию. "Могут ли корейцы, живущие в других странах, считаться членами корейской нации?" - спросил он. "Согласно классикам марксизма-ленинизма, для формирования нации необходимы четыре условия: общий язык, общая экономическая жизнь, общая культура и общий регион проживания. Поэтому, если одно из этих четырех условий отсутствует, группа не может называться "нацией". Согласны ли вы, студенты?"
Моя реакция была настолько мгновенной, что стала почти висцеральной. "А как же наши соотечественники за границей? Десятки тысяч корейцев вернулись сюда после того, как были похищены япошками в колониальную эпоху. Они даже передали государству свое имущество из-за любви к этой стране. Разве они не корейцы? Многие другие до сих пор остаются в ловушке в Японии. Разве они не корейцы?"
"Не в соответствии с классическим определением", - сказал профессор.
Я глубоко вздохнула. Немного найдется вопросов, столь же важных, как то, что значит быть корейцем. Такое определение не могло быть оставлено людям, которые давно умерли и никогда не ступали на территорию нашей страны. Неважно, насколько великими они были
