надёжным антифашистом? [193]
Бос давно решил, что враг его врага — его друг. Выступая в Берлине в декабре 1941 г. перед группой соратников, он разъяснит свою позицию: «В принятии такого предложения помощи от кого — либо нет ничего ошибочного. Международная история полна таких примеров. Империя, над которой “никогда не заходит солнце”, выпрашивает сейчас помощи у всех подряд… мы примем разумную поддержку от тех врагов нашего врага, кто предложит её без всяких условий и возьмётся соблюдать наше право на равенство» [194]. В глазах Боса немецкие нацисты и японские милитаристы были не лучше, но и не хуже британских империалистов. Он не питал (или почти не питал) иллюзий в отношении держав «оси», но считал, что союз с ними — единственный шанс попытаться сбросить иго Британии с помощью сопоставимых с ней по силе держав (отсюда же — надежды на СССР). В противном случае Индия так и будет обречена бороться с метрополией один на один и оставаясь на коленях. Не оправдывая выбора Боса, следует понимать, что им двигало.
Прибыв в Берлин, Бос был размещён в гостинице «Эксельсиор», куда к нему из Вены приехала жена, взяв годичный отпуск (она работала на почте). На следующий день после приезда, 3 апреля 1941 г., Боса принял директор политического департамента МИДа и штандартенфюрер СС Эрнст фон Вёрманн (1888–1979). 9 апреля индийский гость представил правительству Германии план сотрудничества между державами «оси» и Индией, где наметил конкретную программу действий. В Европе предложил учредить Свободное индийское правительство, с которым державы «оси» заключили бы договор. Это должно было убедить индийский народ, что в случае их победы независимость его гарантирована. Предложил наладить радиовещание на Индию с призывами к населению подниматься против властей. В Афганистане автор меморандума рекомендовал основать центр для поддержания связи Европы с Индией. В Зоне племён [195] агенты Боса должны были инициировать нападения на британские военные базы, отправить туда военных советников, основать там пропагандистский центр и радиостанцию. В самой Индии предлагалось инструктировать агентов и «членов нашей партии» (по — видимому, Форвард — блока и идейно близких ей организаций) «наносить максимально возможный вред британским властям Индии» [196]. Их работа состояла бы в «интенсивной пропаганде с призывом к индийскому народу не давать британскому правительству ни одного солдата и ни одной рупии» [197]; поднимать на бунт индийский личный состав армии; организовывать забастовки на фабриках военного значения; вести подрывную деятельность на железнодорожных мостах и других объектах; организовывать выступления гражданского населения, что мыслилось ступенью к всеобщей революции. Средства на всю эту деятельность должны были выделить страны нацистского блока. С самого начала Бос дал понять, что все такие средства будут рассматриваться как заём Свободному индийскому правительству, который после войны будет погашен, чтобы независимая Индия ничего никому не была должна.
С Британской империей Бос призвал державы «оси» поступить так же, как сама она в 1918–1919 гг. поступила с Австро — Венгерской и Османской империями. «Если отплатить Великобритании её собственной монетой, то следует полностью разрушить Британскую империю и освободить страны, находящиеся сейчас под британским ярмом» [198]. Автор меморандума заверил читателей, что эта империя уже клонится к упадку, а угнетённые ею народы пробуждаются. «Понадобилась война, такая как нынешняя, чтобы раскрыть миру тот факт, что могучий британский лев на деле не так силён, как кажется, а лапы у него глиняные… Когда начался внутренний упадок, а разные части империи стали бороться за независимость, другие западные нации быстро развивались в областях науки, промышленности, методов ведения войны и т. д., и Великобритания была не способна угнаться за ними. Для проницательного наблюдателя было совершенно ясно, что Британская империя обречена и для её быстрого падения требуется лишь международный конфликт» [199].
Напомнив, что Британия приютила беженцев из Чехословакии, Польши и других стран и позволила им учредить правительства в изгнании, Бос призвал страны «оси» сделать то же в отношении угнетённых британцами народов. Оценив общую численность англо — индийской армии в 250 тыс. человек, автор меморандума подчеркнул, что европейские части составляют лишь 70 тыс. Указал на пошатнувшийся престиж британцев в Индии из — за поражений в текущей войне и выразил убеждённость в осуществимости восстания индийских подразделений: «В ходе этого революционного кризиса британское правительство сможет опереться только на британских солдат. Если в таких обстоятельствах будет доступна некоторая военная помощь из — за рубежа (т. е. небольшая армия в 50 тыс. человек с современным вооружением), британская власть в Индии может быть сметена полностью» [200], Конечно, именно вторжение в Индию немецкой армии автор меморандума видел стержнем осуществления всего плана.
Несмотря на осуждение Босом японской агрессии в Китае (см. гл.6), нашёл он в плане место и азиатскому союзнику Райха: «Если вспыхнет война, кажется более чем определённым, что ост — индская и дальневосточная эскадры британского флота в нынешних обстоятельствах не справятся с японским флотом… Поражение британского флота на Дальнем Востоке, включая разгром базы в Сингапуре, автоматически ослабит британскую военную силу и престиж в Индии» [201]. По сути, Бос предсказал потопление японской авиацией линкора Prince of Wales и линейного крейсера Repulse 10 декабря 1941 г. (у Черчилля гибель этих кораблей вызвала величайший шок за всю войну), а также сдачу в феврале следующего года Сингапура, который британцы мнили неприступной крепостью.
Изложенные предложения «были сформулированы с большой смелостью и чувством достоинства. Бос ощущал себя не просителем, но представителем великого народа и рассчитывал на соответствующее отношение. Он не сразу осознал смысл своего перехода из одного состояния в другое: из положения признанного национального лидера в эмигранта, лишённого массовой поддержки и какой — либо материальной базы. Он, как Алтей, лишился своей опоры после пересечения индийской границы, а следовательно, и весьма значительной доли своего политического веса» [202].
На первых порах Вильгельм — штрассе (МИД Германии) отреагировала на приезд Боса осторожно. Вёрманн не проявил интереса к идее правительства в изгнании и лишь снабдил индийского гостя небольшой суммой денег. В записке начальству дипломат пояснил, что согласие Германии на такой план будет означать необходимость объявить одной из целей войны освобождение Индии, а для этого едва ли пришло время. Кроме того, Вёрманн сомневался, что признание правительства Боса в Берлине отвечало бы интересам Германии, так как Бос находится в оппозиции к другим признанным лидерам своей страны, прежде всего Ганди и Неру.
29 апреля 1941 г. Бос встретился в Вене с министром иностранных дел Германии (1938–1945) Иоахимом фон Риббентропом и разочарованно узнал, что тот считает его план преждевременным. Министр
