Теперь жизнь сильно отличалась от того комфортного мира, который помнил Бобби Нойс, будучи маленьким мальчиком. Теперь ему приходилось привыкать к бродягам, постоянно появляющимся возле двери (без сомнений, дом Нойсов был будто отмечен обведенным крестом как место, где легко дают милостыню), просящим еду, работу или место для того, чтобы переночевать. Как жена служителя церкви, Харриет Нойс часто чувствовала свой долг предоставить и еду, и работу, и ночевку – в бывшем курятнике. Бобби также привык к тому, чтобы делить дом с незнакомцами, так как церковь давала работу обедневшим членам паствы, в то время как семья Нойсов обеспечивала уход за их детьми. Тем временем зарплата Ральфа Нойса продолжала падать, а затем и вовсе исчезла. К середине 1935 года церковь уже 5 месяцев находилась в долгах и была вынуждена платить пастору в натуре. Бобби Нойс помнил продукты и ветчину, которую приносили в дом; он был слишком юн, чтобы заметить, что зимой печку топили кукурузными стержнями.
В конце концов, даже это был еще не конец. Когда Харриет и Ральф сдались – поздним октябрем 1935 года, – Ральф провел последнюю службу, Нойсы собрали пожитки, и семья переехала в Декору, маленький город на северо-востоке штата, всего в нескольких милях от границы Миннесоты.
Экономически Декора была гораздо более приветлива к семье Нойсов, но культурно – нет. Мир поменялся; на вид бесконечные тяжелые времена теперь стали еще труднее, почти катастрофическими. Мягкое сомнение в собственной вере уже вселялось в прихожан Нойса, а это вместе с его интеллектуальными проповедями неверно повлияло на жителей Декоры. Ральф давал им наставления, когда они хотели, когда нуждались в искуплении и божественном вмешательстве (как будет вспоминать Нойс, «образцовый скандинавский/норвежский город Айовы»). Однако скоро паства стала жаловаться, а затем – растворилась. Через два года Нойсы снова переехали, на этот раз в Уэбстер, довольно большой город на север от Дес-Мойнеса.
Заполучив работу в городе Уэбстер, Ральф, строго говоря, получил «почетную отставку»: он стал работать на административном посту Конгрегационалистской ассоциации Айовы. Его новая работа – заместитель главного управляющего – требовала не только бюрократической работы, но также замещения отсутствующих пасторов и администрирования конгрегационалистской молодежной образовательной программы для всего штата Айова. Последнее заставляло Ральфа Нойса проводить время в течение следующего года в почти каждодневных разъездах. За эти 12 месяцев он проехал 25 000 миль – большую часть из них по пыльной, грязной дороге с выбоинами – и выступал перед более чем сотней различных конгрегаций и церковных групп.
Десятилетний Бобби Нойс считал удачей, если отец появлялся на ужин хотя бы раз за каждые 6 недель того периода. И все же, пусть дети только начинали привыкать к новым обстоятельствам, Боб будет вспоминать это время как начало одного из самых волшебных периодов своей жизни.
Самой значительной причиной для этого была его мать. Освобожденная от всех обязанностей жены пастора, она сконцентрировала свое внимание на сыновьях. Двое старших детей Нойсов, Дон и Гейлорд, теперь приближались к подростковому возрасту. Дон был болезненным, а Гейлорд уже проявлялся как перспективный ученый и обычно брал с собой Боба на экспедиции и эксперименты. Харриет между тем была одной из немногих женщин того времени, имевших высокое образование и вынужденных работать по дому. Так что она посвятила свое время обучению детей социальным навыкам, поддерживая в их стремлениях, начиная от таксидермии и заканчивая производством взрывчатых веществ. В неопубликованном воспоминании она напишет: «Я чувствовала себя человеком, в моих собственных глазах заслуживающим уважения, а не просто женой пастора».
Это было первое знакомство Боба Нойса с экспериментальной наукой – но, что не менее важно, это было уроком, как много может быть исполнено с умелой интеллектуальной и финансовой поддержкой (то есть мамой) за спиной.
Работа в Уэбстере была не только побегом из Декоры и уходом из пасторской жизни. Ральф Нойс использовал это как трамплин на пути к исключительной цели, и он был готов смириться с кажущимися бесконечными жертвами (одинокими дорогами и гостевыми спальнями), чтобы к ней подобраться. И вот восемнадцать месяцев спустя после получения своей должности он снова собрал семью и переехал в город своей мечты и последний дом семьи: Гриннелл, Айова.
Для Ральфа и Харриет Гриннелл воплощал в себе то, о чем они мечтали с момента первых дней своей свадьбы. Это был маленький безупречный степной центр культурной жизни – с церквями на каждом углу. Для интеллигентной пары это был еще и университетский город: большая часть жизни города и его культуры была связана с Гриннеллским колледжем, тогда еще безвестным, но уже высококачественным учебным заведением.
Для юного Боба, слегка уставшего от трех уже перемен мест жизни, это была лишняя морока, связанная с устройством на новом месте, быстром заведении новых друзей (талант, который он часто будет использовать во взрослом возрасте) и ориентировании на учебную программу местной школы. Теперь ему было 12, он был мал и запуган своими прилежными, эрудированными старшими братьями.
Но через несколько лет Боб Нойс добьется признания, а людям, выпускающимся из школы 5 лет спустя, будут известны его академические знания, спортивные способности, талант вести людей за собой и – привлекательность для противоположного пола. Бобби Нойс, идя в школу в Гриннелле в тот первый день, боялся, что он, в сравнении со своими братьями и в глазах его новых одноклассников, может показаться неудачником. Зато к тому моменту, когда Боб Нойс (уже не Бобби – он выбрал более взрослое прозвище) шел по помосту Гриннеллской гимназии, чтобы получить свой диплом, он знал, что будет одним из тех, кто добивается успеха в жизни, кому предначертано сделать великие вещи.
Это было исключительное преображение – и первое промелькнувшее видение неординарного взрослого. Уже поэтому к школьной его жизни надо бы присмотреться поближе.
Глава 7. Гриннеллский демон
Переезд в Гриннелл позволил Бобу впервые в жизни обрести стабильность – пусть даже экономически шаткую. Вероятно, из-за стресса, получаемого в течение предыдущих лет, у Ральфа Нойса произошло небольшое кровоизлияние в мозг, что вызвало частичную слепоту и некоторую потерю краткосрочной памяти. Это отразилось не только на его бесконечных путешествиях, но и на финансовом состоянии семьи. Так что, хотя семейство Нойсов и прожило в Гриннелле все время, пока Боб учился в школе, они никогда не могли позволить себе купить дом. Почти каждый год Харриет перевозила семью из одного съемного дома в другой. Тем не менее Нойсы остались в городе, и мальчики проучились в одних и тех же школах почти 10 лет.
