На вопрос о том, кто из венценосных родителей был строже, дети, смеясь, отвечали примерно одинаково: «Оба были в равной мере строгими».
Тем не менее Каролина и Альбер считают, что единственной из них троих, кому все позволялось и все прощалось, была Стефания.
Стефания была на 7 лет моложе брата и на 8 лет сестры, и, по их словам, пользовалась куда большей свободой в детстве, чем они в ее возрасте. Например, она могла запросто приводить домой подружек.
Альбер рассказывал:
— Стефания очень быстро научилась обводить маму вокруг пальца, а отца, пожалуй, даже больше. Только не говорите ему этого.
Однако сама Стефания придерживается иного мнения:
— Я была самой младшей, поэтому им кажется, что мне уделяли больше внимания, чем им. Альбер и Каролина — почти ровесники, и у них были общие друзья. Они много играли вместе. Я часто бывала дома одна. Потом они уехали учиться, Каролина вышла замуж, и я оказалась единственной из нас троих, кто остался дома с родителями. Вот поэтому они и думают, что я умела обводить родителей вокруг пальца. Но тогда не было никакого соперничества, потому что я была единственным ребенком в доме.
По ее собственному признанию, в то время она считала, что родители чересчур строги с ней.
— Помню, как в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет я думала, что мой отец единственный в мире, кто так сурово относится к собственной дочери. Я всегда спрашивала себя: ну почему родители так жестоко обращаются со мной? Конечно, такие мысли приходят в голову каждому подростку. Лишь позднее я поняла, какое счастливое у меня было детство. Оглядываясь в прошлое, я понимаю, что я вовсе не была хитрой бестией, водившей за нос родителей. Мне просто повезло: у меня были понимающие родители, которые правильно меня воспитывали. Каждый ребенок иной раз думает, что родители чересчур строги с ним. Но когда я вспоминаю детство, то прихожу к выводу, что они делали для меня все, что было в их силах.
И отец, и мать неизменно стремились привить детям традиционные семейные ценности. По ее словам, это было для них главным.
— Нас приучали уважать друг друга, быть честными и, самое главное, уметь общаться друг с другом. Нам внушали, что мы одна семья. Когда у кого-то возникала проблема, мы рассказывали о ней, обсуждали ее, вместо того чтобы держать в себе, втайне от других. Мы так поступаем и по сей день. Мы всегда так поступали.
И Каролина, и Стефания с ранних лет проявляли интерес к музыке, опере и балету, тогда как Альбер увлекался спортом, что также всячески поощряли родители. Отец даже натянул футбольную сетку в саду, чтобы сын мог там играть. Каролина до сих пор увлекается классическим искусством, а Альбер с удовольствием играет в футбол и теннис. И он, и она участвовали в ралли Париж — Дакар. Альбер участвовал в Олимпийских играх в соревновании по бобслею.
Интересы Стефании лежат где-то между искусством и спортом.
— В детстве я занималась балетом, но потом бросила и увлеклась плаванием и гимнастикой. Мне это очень нравилось. Какое-то время я даже тренировалась в составе национальной сборной Франции по гимнастике. Но я не прошла в окончательный состав — у меня слишком высокий рост. Я по-прежнему много читаю, но не могу сказать, что это всегда интеллектуальные книги, какие любит Каролина. Она читает книги по философии и истории. Мне нравятся хорошие любовные истории. Мы с ней любим музыку, но вкусы у нас разные. Я не люблю оперу. С другой стороны, я не уверена, что она выдержала бы целый концерт рок-группы Guns N’ Roses.
Если у троих детей Ренье и Грейс и есть нечто общее, то это знание иностранных языков. С матерью и няней они говорили по-английски, с отцом и домашней прислугой — по-французски. Еще в раннем детстве родители обучили их обоим языкам. Все трое прекрасно говорят по-французски и столь же превосходно по-английски, с легким американским акцентом. Они также говорят по-немецки, по-итальянски и немного по-испански.
Грейс и Ренье, как правило, говорили дома на английском языке. Однако Грейс со временем подтянула свой французский. По ее словам, этого требовали дети. «Всякий раз, когда я делала ошибку, они смеялись надо мной, и мне ничего не оставалось, как выучить язык, чтобы прилично на нем говорить».
В 1957 году Грейс и Ренье наняли молодую англичанку по имени Морин Кинг, которая стала няней Каролины. Когда родился Альбер, она взяла на себя заботы и о нем.
Примерно в это же время Грейс наняла в качестве личного секретаря молодую американку Филлис Блюм.
Эти две женщины оказались родственными душами.
Из поездки в Соединенные Штаты Ренье привез несколько дорогих белых рубашек к вечернему костюму, которыми очень гордился. Морин порой даже чаще положенного утюжила их в маленькой комнатке рядом с кабинетом Филлис.
Ренье обожал эти рубашки и постоянно напоминал Морин о том, что они требуют чрезвычайно бережного обращения. Как-то раз Морин и Филлис решили разыграть князя: нашли старую простыню, прожгли в ней дырки утюгом и стали ждать возле гладильной доски, когда Ренье придет проверить работу Морин.
Когда князь в очередной раз просунул голову в дверь, Морин якобы гладила прожженные остатки его рубашки. Женщинам это показалось очень смешным.
Но как только Ренье убедился, что прожжена простыня, а не его рубашка, то посмеялся вместе с ними.
В 1964 году умер отец Ренье. Через полгода ушел из жизни отец Грейс.
В июле 1967 года во время посещения выставки Expo-67 в Монреале у Грейс случился третий выкидыш. Они с Ренье хотели еще одного ребенка, но этому не суждено было случиться.
На смену 60-м годам пришли 70-е. Началось десятилетие, которое войдет в новейшую историю как период расцвета княжества.
У Грейс и Ренье были прекрасные отношения: это проявлялось даже в том, как непринужденно они держались на публике. Достаточно взглянуть на их фотографии. Вот они в винтажном автомобиле участвуют в ралли Лондон — Брайтон. Поскольку Грейс все время мерзла, она немного схитрила. Проехав бо́льшую часть пути в современном автомобиле, она пересела в машину мужа «дион-бутон» 1903 года выпуска у финишной черты. На другом фото супруги одеты в маскарадные костюмы: Ренье с накладной лысиной и огромными черными усами, Грейс в толстощекой резиновой маске, волосы уложены в косы под соломенной шляпкой.
Они воспитывали детей так, чтобы те чувствовали себя одинаково комфортно и на официальных церемониях в Монако, и играя в футбол в летнем лагере в Пенсильвании.
— Вряд ли существует универсальная система воспитания детей, — сказала Грейс в интервью женскому журналу, когда ее попросили дать совет на все случаи жизни. — Самое большее, что вы можете сделать, — прислушиваться к детям и надеяться на лучшее. Не помешает чувство юмора, ну и, конечно, побольше любви.
Ни один человек, видевший их вместе, не усомнился бы в ее искренности.
Несмотря на опыт общения с прессой (у Грейс в Голливуде, у Ренье — когда он считался самым завидным женихом в Европе), лишь после того, как они объявили о помолвке, состоялось их боевое крещение.
Они не были готовы к обрушившемуся на них вниманию. Во время бесконечных пресс-конференций им приходилось отвечать на одни и те же вопросы.
В самом начале, давая первые интервью о предстоящей женитьбе, Ренье держался бодро, однако терпение его быстро иссякло. Вскоре он просто не знал, куда ему деться от репортеров. Это хорошо заметно в сохранившихся кадрах кинохроники, сделанных накануне свадьбы. Создается впечатление, что он хочет стать невидимкой.
Грейс, похоже, это понимала и старалась его оградить от всего.
На одной пресс-конференции, когда Ренье был совершенно измотан, какой-то фотограф уговорил их сделать несколько снимков. Когда Грейс согласилась, фоторепортер услышал, как Ренье пробормотал себе под нос: «Но я же не заключал контракта с MGM».
Затем последовал медийный кошмар — свадьба.
Княжество буквально трещало по швам от наплыва журналистов и фотографов. Бар в Hôtel de Paris превратился в неофициальный пресс-центр. Администрация отеля вынуждена была поставить столы и стулья прямо в фойе, загородив вход.
Кругом царил хаос.
Частично проблема заключалась в том, что все свадьбы похожи. Есть жених, есть невеста, есть гости, которые плачут от счастья. Потом начинается застолье с выпивкой и угощением, где встречаются друзья и знакомые. Они поздравляют новобрачных, желают им счастья и приятного медового месяца.
Обычно этим дело и ограничивается.
Возможно, если бы Ренье нанял толкового пресс-атташе, хватило бы нескольких пресс-релизов, чтобы репортеры получили нужные им сведения о том, кто присутствовал на свадебных торжествах и как они были одеты, сколько яиц пошло на выпечку свадебного торта и как счастливые молодожены танцевали до утра.
