После войны ее муж Моррис демобилизовался из армии и возвратился в США. Супруги Коэн в этот период являлись агентами-связниками нью-йоркской резидентуры. Однако в 1945 году из-за начавшейся в стране кампании шпиономании связь с ними была временно прекращена и восстановлена в 1948 году. Они были включены в состав резидентуры разведчика-нелегала В. Фишера, известного под именем Рудольфа Абеля.
В 1950 году в связи с угрозой провала супруги Коэн были выведены в Москву и работали в подразделении нелегальной разведки. Здесь Леонтина прошла дополнительную специальную подготовку для работы радистом-шифровальщиком…»
Но вернемся к нашему герою.
…Прошло время, и Крогеры сообщили отцу, что считают себя достаточно хорошо обосновавшимися на новом месте и готовы к выполнению активных заданий. Учитывая их способности к созданию связей, Москва посоветовала поручить Крогерам разработку Портонского центра по изучению микробиологических методов ведения войны. К этому времени отец успел получить из Центра довольно обширную информацию о проводимых в Портоне работах и занятых там научных сотрудниках.
Особый интерес Центр проявлял к группе бывших нацистских ученых, нашедших в Портоне надежное убежище. Все они занимались, как удалось установить, экспериментами, связанными с бактериологической и психохимической войной. Потенциально эти виды оружия значительно опаснее, скажем, водородной бомбы. Специалистам хорошо известно, что даже с помощью «обычных», если можно так выразиться, средств бактериологической войны можно заразить 60 тысяч квадратных километров, используя лишь 250 килограммов смертоносного «материала». Разрушительная сила водородной бомбы мощностью в 20 мегатонн примерно в 15 раз уступает этому оружию. Микробы, разрабатывающиеся в лабораториях Портона, позволяли, по словам английского ученого Роберта Уотсона Уатта, получить вещество, двухсот граммов которого достаточно, чтобы умертвить все население земного шара. Там же, в Портоне, изучалась так называемая аэробиология, или наука о методах заражения воздуха жидкими или твердыми микроорганизмами, находящимися в аэрозольном состоянии…
Портон — это небольшой поселок, расположенный в районе Солсбери. Низина с чахлой растительностью, которую в Англии называют солсберийской равниной, давно стала традиционным местом расположения воинских частей и артиллерийских полигонов, где проводятся военные учения. Сам научный центр не производит большого впечатления: немного домиков, разбросанных среди неухоженных деревьев и кустарника, и несколько низких строений казарменного типа. Вся территория огорожена.
Сведения об этом объекте стекались к отцу из самых разнообразных источников. Особенно обеспокоили сообщения из ФРГ о том, что немецкие специалисты, работающие в Портоне, поддерживают конспиративную связь со своими соотечественниками в Западной Германии. Работая на английское правительство, эти бывшие нацисты оставались верными своим старым убеждениям. Можно было не сомневаться, что они при первой возможности передадут своим единомышленникам наиболее опасные образцы разрабатываемого в Портоне оружия…
Благодаря успешной работе Крогеров, у отца вскоре появились подробные досье на многих сотрудников Портона. С помощью Центра эти досье были расширены. Помимо справок о научной квалификации и практической работе этих лиц, в этих досье содержались сведения, касающиеся их личной жизни в прошлом. В частности, отцу удалось, используя полученный компромат, заставить некоторых специалистов бросить эту работу. Так, в частности, досье одного из немецких специалистов свидетельствовало о том, что во время войны он производил опыты над заключенными в немецких концентрационных лагерях. Это было прекрасно известно и его английским хозяевам. Более того, он продолжал работать над той же проблемой и в Портоне. Только теперь ему приходилось использовать для своих экспериментов обезьян и других животных. Работы были строго засекречены, и простые, так сказать, англичане даже не подозревали о существовании такой лаборатории на территории страны.
Однако не без участия отца в газетах появились сообщения о таинственной гибели в лаборатории научного сотрудника доктора Джеффи Бэкона. Когда стало известно, что Бэкон умер от чумы, в прессе поднялась страшная шумиха. Общественность, особенно жители этой местности, негодовали. Прозвучали требования о немедленном закрытии этого опасного исследовательского центра. Затем, как по мановению волшебной палочки, все затихло. Спустя три недели в этом же учреждении произошел сильнейший взрыв… Английские спецслужбы решили замести следы…
Параллельно с изучением Портона отец со своими помощниками занимался рядом других дел. Им удалось, в частности, точно установить, что ассигнования на английскую разведку непрерывно возрастают с каждым годом, и достаточно точно определить основные направления, по которым использовались эти дополнительные средства. Однако общее направление было сконцентрировано на сокращении усилий в периферийных, если можно так выразиться, районах земного шара и максимальное усиление разведывательной и подрывной деятельности против СССР и других социалистических стран. Это, конечно, не мешало английской секретной службе вести активную работу и против многих капиталистических стран, втом числе членов НАТО. Такие сведения были очень важны для советской разведки, тем более что отцу удалось получить подлинные документы, подтверждающие сей факт. Впрочем, ничего удивительного тут не было. Издревле известно, что разведка необходима в стане друзей, ибо в один прекрасный день они могут превратиться во врагов.
Отцу вместе с Крогерами удалось также определить основные направления развития английской промышленности в области ядерной энергии как для военных, так и для мирных целей. Они определили не только сферы наибольших разногласий между англичанами и американцами в этой области, но выявили целый ряд конкретных пунктов этих разногласий, в особенности в области обмена информацией об атомном оружии и атомных двигателях для подводных и надводных кораблей. С большим трудом, ценой важных уступок англичанам удалось тогда добиться получения от американцев атомного двигателя для своей подводной лодки «Дредноут». К тому же американцы подсунули тогда двигатель весьма устаревшего типа, который когда-то был установлен на первой американской атомной подводной лодке «Наутилус»…
Кстати, об атомных двигателях. Первые секретные материалы о них отец получил от своего агента Гарри Хаутона, наводка на которого пришла из Москвы. Отца попросили обратить внимание на этого английского офицера, работавшего в Центре по испытанию подводного оружия на территории военно-морской базы в Портленде. Под подводным оружием подразумевалось различное гидроакустическое оборудование для обнаружения подводных лодок, которому Англия, как островная держава, всегда уделяла огромное внимание. Отцу было сказано, что Хаутон, по всей вероятности, имеет широкие связи в Портоне. Судя по информации, полученной из Москвы, в начале пятидесятых годов он работал в аппарате военно-морского атташе английского посольства в Варшаве и имел контакты с польской разведкой. Согласно имевшимся данным, там он весьма усердно занимался махинациями на черном рынке и беспробудно пьянствовал. После какой-то пьяной выходки на дипломатическом приеме он был отправлен обратно в Англию еще до окончания срока своей командировки. Соответствующая служба КГБ знала, что, благодаря операциям на черном рынке, Хаутон привык жить на широкую ногу, и можно было предполагать, что, вернувшись на родину, он нуждается в деньгах…
