— И еще оказывается, что наше начальство обманывает своих союзников, — продолжал возмущаться Хаутон. — Скажите, как можно вам помочь?
Конечно, отец не мог судить, насколько искренним было возмущение Хаутона вероломством своего начальства. Впрочем, для него важнее представлялась заинтересованность Хаутона. Отец разъяснил, что его ведомство интересуется сведениями общего характера, то есть какое новое оборудование испытывается у англичан и каковы результаты этих испытаний. Конечно, сказал отец, любые сведения также могут оказаться полезными. Естественно, тут же возник вопрос о порядке вознаграждения за подобные услуги. И Хаутону была обещана солидная сумма наличными… Конечно, было нецелесообразно говорить конкретно на эту тему в первый же вечер. Нужно было сначала установить хорошие деловые отношения с ним, показать ему, что его не обманывают, а уж после этого поинтересоваться его связями в Портоне и некоторых других заведениях. Впрочем, в тот вечер новый знакомый отца тут же передал ему несколько морских карт, которые почему-то «на всякий случай» оказались у него дома.
Вполне возможно, что ему уже приходилось и раньше торговать этим «товаром». Передавая карты, Хаутон сказал, что их можно не возвращать. Бегло осмотрев «первую поставку», отец сказал Хаутону, что карты, как и сведения, сообщенные им, представляют ценность для американского флота, и пообещал ему щедрое вознаграждение за помощь в будущем. Чтобы не оставалось сомнений на этот счет, отец тут же преподнес Гарри в качестве аванса очень дорогую зажигалку фирмы «Данхил» в корпусе из чистого золота. А затем попросил его достать кое-какие секретные материалы. Тот с готовностью согласился, и новоиспеченные приятели договорились о встрече в Лондоне через месяц…
Прошло некоторое время, и Хаутон, встретившись в отцом, сам выступил с интересным предложением. Он сказал, что может достать весьма важные документы через свою очень близкую приятельницу Элизабет Джи по прозвищу «Банти». У нее, мол-де, имелся доступ к материалам, касающимся военных планов НАТО, военно-морских маневров, проводимых Англией совместно с ее союзниками, и к другим секретным бумажкам, которые могли оказаться полезными для советской внешней разведки. Отец принял это предложение, ибо Банти, работая делопроизводителем, имела доступ практически ко всем секретным документам, имевшимся в ее учреждении, и могла снимать копии для своего «клиента».
С самого начала Джи произвела на отца благоприятное впечатление. У нее, видимо, никогда не было никаких сомнений в том, что она помогает офицеру американского военно-морского флота. Нельзя сказать, что она была очень привлекательной, но в ней чувствовалась сильная, быть может, даже незаурядная натура. Как человек, она была значительно чистоплотнее и лучше Хаутона… Отец поэтому пытался убедить его жениться на Джи и перестать гоняться за каждой юбкой, которая попадала в его поле зрения. Иногда он приводил примеры из жизни, когда из-за ревности женщины шли в полицию и доносили на своих любовников или мужей. В ответ на эти проповеди Хаутон утверждал, что сама Банти не согласна пока выходить замуж, так как собирается прожить с матерью и дядей до их смерти. Они, особенно дядя, были очень богатыми людьми, и она хотела, чтобы наследство досталось только ей. Что же, видимо, не надо осуждать ее за это…
Шло время, и Хаутон постепенно осваивал азы своей новой профессии. Отец научил его пользоваться фотоаппаратом, и это значительно облегчило работу. Правда, качество его документального фотографирования часто оставляло желать лучшего. Тем не менее это было большим шагом вперед, так как стали поступать копии и тех материалов, которые Хаутон и Джи получали только на короткое время и не успевали показывать отцу. Чтобы облегчить доставку материалов с территории полигона, Хаутон купил на деньги отца малолитражный автомобиль. Позднее на средства из того же источника он приобрел небольшой домик и расстался со своим «караваном». Домик был обставлен очень уютно и комфортабельно. Короче говоря, на советскую разведку Хаутону обижаться не пришлось…
Знакомясь с Англией, отец обратил внимание на почти полное отсутствие там музыкальных автоматов, которые иногда называют почему-то «меломанами», к которым он успел привыкнуть в США и Канаде, где они стоят буквально в каждом кафе, баре и даже самой маленькой забегаловке. Когда отец был особенно озабочен поисками нового прикрытия, или «крыши», как говорят на шпионском жаргоне, то увидел рекламу «меломанов» в одной из лондонских вечерних газет. Он списался с фирмой, и вскоре его посетил ее владелец Питер Эйрс. На первой встрече он довольно убедительно доказал отцу преимущества приобретения «меломанов» вообще и у его фирмы в частности. В продажную цену входило и подыскивание подходящего места для эксплуатации музыкальных автоматов. Договорились о том, что отец купит их пять штук. Следует заметить, что в Англии «меломаны» стоят около 500 фун-г тов каждый, и для студента (а отец тогда был, так сказать, студентом) — это невозможная сумма. Как же ему удалось купить сразу пять штук? Конечно, можно было бы испросить средства у Центра, но он предпочел как верный ленинец «пойти другим путем». Просто решил купить их в рассрочку на два года, уплатив 10 процентов стоимости в качестве задатка. Теоретически рассуждая, «меломаны» должны были сами оплатить остальные 90 процентов из текущих доходов, в результате чего по прошествии двух лет отец должен был стать законным владельцем пяти автоматов общей стоимостью в 2500 фунтов стерлингов. Это было кое-что, особенно для студента…
Так, еще до окончания своей учебы в Лондонском университете отец стал владельцем «цепочки» автоматов, которые, как казалось посторонним, приносили ему приличный доход и открывали отличные коммерческие перспективы. Вскоре «меломаны» стали предметом зависти и бесконечных расспросов в студенческой среде. В этот период отец регулярно встречался с Питером Эйрсом и через него познакомился с целым рядом дельцов, занятых продажей и эксплуатацией самых разнообразных автоматов.
Вскоре Эйрс предложил отцу стать партнером в его фирме, которая нуждалась в расширении. Он должен был стать одним из директоров фирмы и ее лондонским представителем. За это ему предложили еженедельную зарплату, а в конце года одну треть прибыли. Кроме того, отец должен был получать два фунта в неделю за использование своего фургона, а также компенсацию всех расходов, связанных с его эксплуатацией. Вступление в фирму послужило убедительным предлогом для отказа от возвращения в Канаду. В паспорт отца в графу «профессия» было внесено соответствующее изменение. Из «техника» он превратился в «директора фирмы», и ему можно было уже не беспокоиться о легализации прикрытия…
