Я растерянно посмотрел на Кольцова. О таком варианте я даже не думал. В том, что Люшков – «враг народа», я не сомневался. А вот о заговоре на Дальнем Востоке с участием начальника УНКВД я услышал впервые. Действительно, накануне бегства этого человека я не только высказал свои подозрения, но и написал рапорт. Остальные – начальник заставы, офицер разведотдела и, скорее всего, начальник погранотряда – промолчали. При этом двое из них после бегства продолжали служить. Об этом я из газет узнал, когда искал любую информацию о боях в районе озера Хасан. Возможно, что приказ пропустить Люшкова в погранзону пришел из Москвы от самого Берии...
Комментарий Александра Севера
Здесь Фролов сознательно или по какой-либо еще причине допустил грубейшую ошибку в своих рассуждениях. Берия был назначен на пост заместителя наркома внутренних дел СССР в конце августа 1938 года. До этого момента он находился в Закавказье на партийной работе и даже не предполагал, что его назначат на высокий пост в НКВД. А Люшков сбежал в июне того же года.
Вернемся к рассказу Петра Фролова.
Только он знал все детали операции по нейтрализации заговора на Дальнем Востоке. Все остальные были лишь исполнителями, каждый из которых выполнял свою часть плана. Меня в этом плане не было. Вот я и попал в камеру смертников, откуда меня Берия и вытащил. А может быть и другой вариант – сообщники Люшкова решили, что пограничники, кроме меня, на их стороне (раз позволили Люшкову сбежать), и поэтому оставили их на своих постах. Свои люди на границе нужны всегда. А потом всех сообщников Люшкова арестовали и расстреляли, а пограничники продолжали служить.
– Ужинали? – внезапно спросил Кольцов. – Сейчас организуем. Когда в следующий раз поедим! Заодно и расскажу, что после бегства Люшкова на Дальнем Востоке произошло. Чувствую, не верите мне. Это правильно, сейчас никому верить нельзя!
Хозяин кабинета снял трубку телефона, набрал номер, распорядился об ужине. Положил трубку на рычаги и продолжил:
– Много чего там случилось. Ребят жалко. Погибли все они из-за Блюхера[56]. Из-за его амбиций и стремления сделать карьеру Наполеона – занять пост наркома обороны. Ведь он сделал все для ослабления боеспособности Красной Армии. И, надо сказать, весьма преуспел в этом.
По наркомату действительно циркулировали слухи о том, что из-за Блюхера Красная Армия была на грани военного поражения. Правда, связывали это не с антисоветской деятельностью маршала, а с его личными качествами. Говорили, что во время боев у озера Хасан военачальник впал в прострацию, целыми днями лежал на постели и даже отказался разговаривать по телефону с самим товарищем Сталиным!
Комментарий Александра Севера
В июле 1938 года, во время боевых действий у озера Хасан, Блюхер возглавлял Дальневосточный фронт. В результате допущенных ошибок советские войска понесли большие потери и смогли добиться успеха лишь к 10 августа. Главный военный совет (К.Е. Ворошилов, С.М. Буденный, В.М. Молотов, И.В. Сталин и другие) отметил, что у озера Хасан выявились «огромные недостатки в состоянии Дальневосточного фронта».
Процитируем любопытный документ: «Приказ о результатах рассмотрения Главным военным советом вопроса о событиях на озере Хасан и мероприятиях по оборонной подготовке Дальневосточного театра военных действий». Этот документ был подготовлен по результатам совещания Главного военного совета РККА, на котором обсуждались «события у озера Хасан». Вот к каким выводам (имевшим непосредственное отношение к Блюхеру) пришли участники встречи:
«...2. События этих немногих дней обнаружили огромные недочеты в состоянии ДВФронта. Боевая подготовка войск, штабов и командно-начальствующего состава фронта оказалась на недопустимо низком уровне. Войсковые части были раздерганы и небоеспособны; снабжение войсковых частей не организовано. Обнаружено, что Дальневосточный театр к войне плохо подготовлен (дороги, мосты, связь).
Хранение, сбережение и учет мобилизационных и неприкосновенных запасов как фронтовых складов, так и в войсковых частях оказались в хаотическом состоянии.
Ко всему этому обнаружено, что важнейшие директивы Главного военного совета и Народного комиссара обороны командованием фронта на протяжении долгого времени преступно не выполнялись. В результате такого недопустимого состояния войск фронта мы в этом сравнительно небольшом столкновении понесли значительные потери – 408 человек убитыми и 2807 человек ранеными. Эти потери не могут быть оправданы ни чрезвычайной трудностью местности, на которой пришлось оперировать нашим войскам, ни втрое большими потерями японцев.
Количество наших войск, участие в операциях наших авиации и танков давало нам такие преимущества, при которых наши потери в боях могли бы быть намного меньшими.
И только благодаря расхлябанности, неорганизованности и боевой неподготовленности войсковых частей и растерянности командно-политического состава, начиная с фронта и кончая полковым, мы имеем сотни убитых и свыше тысячи раненых командиров, политработников и бойцов. Причем процент потерь командно-политического состава неестественно велик – около 40%...
Таким образом, основная задача, поставленная Правительством и Главным военным советом войскам ДВФронта – обеспечить на ДВ полную и постоянную мобилизационную и боевую готовность войск фронта, – оказалась невыполненной.
3. Основными недочетами в подготовке и устройстве войск, выявленными боевыми действиями у озера Хасан, являются:
а) Недопустимо преступное растаскивание из боевых подразделений бойцов на всевозможные посторонние работы.
Главный военный совет, зная об этих фактах, еще в мае с.г. своим постановлением (протокол № 8[57]) категорически запретил разбазаривать красноармейцев на разного рода хозяйственные работы и потребовал возвращения в части к 1 июля с.г. всех бойцов, находящихся в таких откомандировках. Несмотря на это, командование фронта ничего не сделало для возвращения в свои части бойцов и командиров, и в частях продолжал существовать громадный некомплект в личном составе, части были дезорганизованы. В таком состоянии они и выступили по боевой тревоге к границе...
б) Войска выступили к границе по боевой тревоге совершенно неподготовленными. Неприкосновенный запас оружия и прочего боевого имущества не был заранее расписан и подготовлен для выдачи на руки частям, что вызвало ряд вопиющих безобразий в течение всего периода боевых действий. Начальники управлений фронта и командиры частей не знали, какое, где и в каком состоянии оружие, боеприпасы и другое боевое снабжение имеются... Несмотря на громадные запасы вещевого имущества, многие бойцы были посланы в бой в совершенно изношенной обуви, полубосыми, большое количество красноармейцев было без шинелей. Командирам и штабам не хватало карт района боевых действий.
