Музыкант яростно отказывался открывать камеру и вытаскивать пленку, а гражданин в штатском был все более и более настойчив. Казалось, драка неотвратима – Дэвид распалялся все больше. Спасли Боуи все те же проводницы: они просто-напросто схватили Дэвида за шкирку и втащили в вагон, и поезд через несколько секунд тронулся. Гражданин в штатском остался на платформе, а ошеломленный Боуи отправился к себе в купе.
30 апреля четверка путешественников (компанию Боуи и Маккормаку составляли журналист Боб Мьюзел и фотограф Лии Чайлдерс) прибывает в Москву. Естественно, вся честная компания селится в «Интуристе» – и начинает исследовать столицу.
Москва кажется Боуи довольно чопорным городом, в отличие от Сибири, от которой у Дэвида остались довольно теплые воспоминания. Но зато в Москве идет первомайская демонстрация – и Боуи отправляется на Красную площадь. Демонстрация вызывает у Боуи совершенно детский восторг. Зрелище огромной толпы людей, движущейся в едином радостном порыве, изрядно впечатлило музыканта.
Тем временем приключения продолжаются: Чайлдерс обнаруживает, что у него истекла виза. С сопровождающим он отправляется в аэропорт, но оставлять Боуи ему не хочется. Лии отпрашивается в туалет – и делает ноги через форточку. Когда через несколько часов он материализовался в ресторане отеля, Боуи чуть дар речи не потерял, но через минуту набросился на Чайлдерса с руганью: «Кретин, это же Россия! Ты представь только, что они могут с тобой сотворить!» – завопил Боуи. И действительно – Чайлдерса довольно быстро доставили обратно в аэропорт и депортировали в Берлин.
А Дэвид продолжает гулять по Москве. Он заходит в ГУМ, где покупает сувениры: гигантские «семейные» трусы в цветочек и душистое мыло. Вместе с Боуи по Москве гуляет и Боб Мьюзел, уже не первый год работающий в СССР, и вместе они представляют довольно странную пару: разодетый в пух и прах Боуи ужасающе контрастирует с закованным в строгий черный костюм Мьюзелом.
Боб предлагает Дэвиду прокатиться на метро – и станция «Площадь революции» шокирует Боуи. Он, конечно же, старательно трет «на счастье» нос бронзовой собаки, фотографируется со скульптурами и не устает восхищаться красотой станций московской подземки. Завершается вечер в ресторане «Националя», где Боуи за обе щеки есть черную икру и шутит на тему того, что чувствует себя «чертовым лордом в каком-то фешенебельном отеле».
Итак, разрушен главный миф о неприступности и враждебности СССР: злые КГБ-шники не утащили Зигги в застенки и, вернувшись в Англию, Боуи мгновенно рассказывает о невероятной поездке своему ближайшему другу – Игги Попу. Музыканты решают повторить вояж, но на этот раз уже вдвоем.
Правда, вторая поездка Боуи в СССР оказывается не столь безоблачной. Дэвид и Игги через три года, в апреле 1976 года отправляются в Москву, но натыкаются на препятствие – в чемодане Попа обнаруживаются запрещенные к ввозу в СССР книги. Игги в тот момент был увлечен историей Второй мировой войны, и не нашел ничего лучше, как прихватить с собой сборник, озаглавленный «Застольные разговоры Гитлера», а также экземпляр «Майн Кампф». Естественно, что книжки сомнительного содержания при досмотре на границе были изъяты (что музыкантов ужасно разозлило) – а, что самое страшное, когда Боуи и Игги уезжали, книги им не вернули!
Я намеренно столь долго рассказываю о советских вояжах Боуи, чтобы читатель понял, что никаких правил для этого человека не существовало и не могло существовать: он все делал так, как хотел, он сам устанавливал правила собственной жизни, и никакие внешние обстоятельства не могли на это повлиять. Боуи делает ровно то, что хочет – и совершенно не зависит ни от общественного мнения, ни от запросов почтеннейшей публики. Он хочет сниматься в кино и с легкостью становится весьма и весьма неплохим актером: его персонаж майор Джек Селлиерс из фильма «Счастливого Рождества, мистер Лоуренс» (партнером Боуи в этом фильме стал другой известный музыкант – Рюити Сакамото) стал мощным драматическим достижением артиста. Но Боуи не брезгует и массовыми жанрами – в короля гоблинов Джарефа из «Лабиринта» Джима Хенсона влюбилось чуть ли не все женское население планеты. Наконец, в начале 2000-х он играет самого Николу Теслу в блестящем фильме Кристофера Нолана «Престиж» – лучшей кандидатуры на роль одного из величайших ученых XX века, неизбежно балансирующего на грани гениальности и безумия, было просто не найти.
Правда, некоторые роли Боуи так и не достались. Например, Тим Бертон всерьез рассматривал его на роль Джокера в фильме «Бэтмен», и Боуи даже прошел кинопробы, которые были весьма успешны: Джокер-Боуи представал в роли лощеного элегантного злодея. Но Бертону в итоге потребовался истеричный безумец – и роль досталась Джеку Николсону.
Кинематографический талант перешел от Дэвида к его сыну Данкану Джонсу (при рождении, правда, мальчику дали имя Зоуи – «Зоуи Боуи» уже звучит! – но, когда тот подрос, то решил сменить имя на нечто более человеческое). Данкан уже прославился отличными режиссерскими работами – минималистичной «Луна 2112», ярким фантастическим боевиком «Исходный код» и, наконец, в 2016 году мы увидим его грандиозный «Варкрафт».
Боуи продолжает меняться, новые маски становятся еще более яркими и могут вполне соперничать с бессмертным Зигги: чего стоит только житель постнуклеарного мира Натан Адлер, герой альбома «Outside», проникнутого безумным духом индастриала (пластинку Боуи записывал с кудесником электронной музыки Брайаном Ино, а ремиксы на песни альбома делал сам Трент Резнор).
Бог, как известно, любит троицу – и во время третьего визита в Россию, в 1996 году, Боуи не повезло уже окончательно. Он страшно простыл, у него болело горло, он не выходил из номера – и только вездесущий Артемий Троицкий сумел хоть как-то «раскачать» музыканта. Боуи, впервые с 70-x годов согласился встретиться со своими фанатами – тех привели прямо к нему в «люкс». Фанаты, естественно, пожаловались на цены на билеты, а также на плохую акустику Кремлевского дворца, где Боуи предстояло играть. Сердобольный Дэвид мгновенно одарил тех из фанов, у кого не было билетов, контрамарками на концерт, а вечером снизошел до записи интервью для программы Троицкого «Кафе Обломов». Кроме того, Боуи дал и пресс-конференцию, но она была непродолжительной, да и не слишком содержательной.
Но главное разочарование произошло на концерте. Конечно, никто не предупредил Дэвида об отсутствии стоячего партера и о том, что первые ряды заполнены толстосумами, отвалившими колоссальные суммы за билет на Боуи. Многим из них, надо сказать, творчество Боуи было глубоко безразлично, и на концерт они пришли ради самых обычных понтов. Поэтому, когда публика рванула из последних рядов ближе к сцене, она натолкнулась на неприступную охрану, которая стала оттеснять фанатов. Боуи заметил это и сделал замечание, но охрана была непреклонна: фанатов к сцене не подпустили, а Боуи после концерта заявил, что в Россию он больше не приедет и что «это был худший зал из всех, перед которыми я выступал».
