«Поколение, для которого начало его сознательного существования совпало с тем, что принято называть шестидесятыми годами, — говорил в 1907 году К. А. Тимирязев, — было, без сомнения, счастливейшим из когда-либо нарождавшихся на Руси. Весна его личной жизни совпала с тем дуновением общей весны, которое пронеслось из края в край страны, пробуждая от умственного окоченения и спячки, сковывавших ее более четверти столетия».
Словно вешние воды, прорвавшие плотину, хлынули новые молодые силы; множество виднейших деятелей русской культуры — замечательных художников, композиторов, писателей, философов, скульпторов, критиков — появилось в те годы.
Энгельс писал: «Если у общества появляется техническая потребность, то она продвигает науку вперед больше, чем десяток университетов»[11]. Такая потребность стала настоятельной в России ко второй половине XIX века. В шестидесятых годах в русском обществе пробуждается небывалый интерес к естествознанию. В эти годы русский народ выдвинул из своих рядов целую плеяду ученых.
Молодые ученые: химики А. М. Бутлеров, Д. И. Менделеев, В. В. Марковников, астроном Ф. А. Бредихин, физиолог И. М. Сеченов, ботаники К. А. Тимирязев, врач С. П. Боткин, физики М. П. Авенариус, Н. А. Умов, биологи И. И. Мечников, А. О. Ковалевский, палеонтолог В. О. Ковалевский, зоолог А. П. Богданов и многие другие вместе со старшим поколением: физиками Б. С. Якоби, Э. X. Ленцом, Ф. Ф. Петрушевским, ботаниками Л. С. Ценковским, А. Н. Бекетовым, химиками Н. Н. Зининым, А. А. Воскресенским, Н. Н. Бекетовым, математиком П. Л. Чебышевым, — образуют прославленную когорту русских естествоиспытателей.
Новое поколение русских ученых вместе со старшим создает уже в шестидесятых годах открытия мирового значения, начиная, пожалуй, самый плодотворный период в истории дореволюционной русской науки.
В 1869 году Д. И. Менделеев сообщает ученому миру о своем бессмертном открытии — периодическом законе.
И. М. Сеченов создает теорию условных рефлексов, тем самым закладывая основы научной физиологии.
В эти годы А. М. Бутлеров, развивая свою знаменитую структурную теорию, осуществляет ряд классических синтезов.
Всему миру становится известным имя П. Л. Чебышева. Гениальный математик решает сложнейшие проблемы теории чисел, превращает своими трудами теорию вероятностей в настоящую науку и создает научную теорию механизмов. Знаменитый математик применяет математические методы к решению насущных проблем техники и естествознания.
В Казани трудится ученик Бутлерова В. В. Марковников, он разрабатывает теорию химического взаимодействия, открывает законы, управляющие взаимным влиянием атомов в химических соединениях.
Приступает к научной деятельности великий ученый-революционер К. А. Тимирязев. Своей статьей «Книга Дарвина, ее критики и комментаторы», напечатанной в «Отечественных записках», он начинает свою беспримерную деятельность пропагандиста материалистической биологии. В эти годы он создает и свою бессмертную работу «Спектральный анализ хлорофилла».
Все новые и новые работы выходят из-под пера гениального астронома Ф. А. Бредихина.
Трудно даже бегло перечислить все великие открытия, совершенные тогда русской наукой. А ведь ей приходилось развиваться в тяжелейших условиях. Правительство прилагало все усилия, чтобы заморозить ту весну, о дуновении которой говорил Тимирязев.
Русские ученые не встречали никакой поддержки со стороны правительства. Оно отказывало им в средствах, необходимых для развертывания научной работы.
Тимирязев вспоминал, например, что когда ему в Петербургском университете пришлось делать опыт по знаменитой реакции Зинина, все необходимые реактивы для этого он вынужден был купить на свои деньги.
К концу шестидесятых годов положение стало еще более тяжелым. Выстрел бывшего студента Московского университета Каракозова в Александра II был использован реакцией как сигнал к наступлению.
Начался белый террор. Были закрыты прогрессивные журналы «Современник» и «Русское слово». Правительство обрушилось на университеты, видя в них «очаги крамолы». Навести «порядок» в высших учебных заведениях было поручено графу Д. А. Толстому, кстати сказать, совмещавшему пост министра народного просвещения с постом обер-прокурора святейшего синода.
Министерские циркуляры стали по частям отнимать те немногие права, которые давал университетам устав 1863 года. Чиновники стремились скорее похоронить все остатки свобод, предоставленных университетам.
Цензура беспощадно начинает преследовать все передовое, развитию науки ставятся все новые бюрократические рогатки. За прогрессивной профессурой устанавливается полицейская слежка.
Надо было иметь большое мужество, чтобы в этих условиях отстаивать высокие идеи шестидесятых годов, идеи Чернышевского, Добролюбова, Писарева.
Но остановить развитие науки правительство не смогло. Несмотря на все препятствия и ограничения, русская наука продолжала итти вперед. Она росла и крепла под знаком великой идеи служения родине, служения народу!
Нет в истории культуры примера более кровной связи с народом, более самоотверженного служения ему, стремления отдать ему все силы и знания, чем история русской науки.
Русская наука всегда была демократична, постоянно в скрытой или в явной форме была в оппозиции царскому правительству.
«В науку с большой охотой шли главным образом «низы», — писал президент Академии наук СССР С. И. Вавилов, — дети крестьян, мелких чиновников, всякого рода «разночинцев»… Господствующие классы — дворянство и крупная буржуазия — редко отпускали своих детей учиться. Это была невыгодная, неясная, да и трудная профессия».
Демократичная в самой основе своей, русская наука всегда была связана с передовой, революционной идеологией. Крупнейшие русские ученые неизменно шли тем путем, который прокладывала передовая общественная мысль — мысль Радищева, декабристов, Герцена, Белинского, Чернышевского, Добролюбова.
Огромное плодотворное влияние на развитие русской науки оказал впоследствии марксизм-ленинизм, великое учение Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина.
Корнями уходящая в толщу народа, связанная с передовым, революционным мировоззрением, русская наука шла вперед под знаменем материализма.
Воинствующим материалистом был уже тот человек, которого отечественная наука назвала своим отцом. Великий естествоиспытатель Ломоносов был и великим мыслителем, пламенным борцом с реакционным идеалистическим мировоззрением, борцом за материализм. Он утверждал материальность всей вселенной, ему было ясно, что материя находится в постоянном движении. Он знал, что подобно тому, как нельзя мыслить материю без движения, так не может быть и движения без материи. Вспомним, что эти истины еще и посейчас недоступны многим западным ученым.
