Юра ведь своими глазами видел, как живет русская глубинка. Он был целиком оттуда. Если бы он не был вот таким воронежским, вот таким простым мужиком, который переработал грузчиком, гаишником и кем только не работал, то не было бы у него и никакой популярности. То, что он делал, — это ведь и есть «соль земли русской».
Газеты писали, что песни у него грязненькие. Так ведь Хой как раз и хотел передать ощущение грязи! Посмотрите на себя, говорил он, посмотрите на жизнь, которую вы ведете! Во что вы превращаетесь?! И раз эта грязь стала видима, значит, с задачей он справился.
О чем еще он мог писать, если парень жил в Воронеже? Тупое коммунистическое болото! И ненависть ко всему этому из Юры просто пёрла. А прибалты ее чувствовали.
Ребята потом много рассказывали об этих гастролях. В Таллине они стали единственной группой, которую публика просто не захотела отпускать. Хой уходит, а его вытаскивают обратно на сцену. Притом что в это время на другой площадке уже должны были работать «М-People». У западных знаменитостей выступление чуть было не сорвалось из-за того, что публика час подряд требовала «Сектор Газа».
На том фестивале выступало много легендарных групп. Но только «Сектор» да еще «Simple Minds» были отмечены столь феноменальным успехом…
Сергей Тупикин — экс-музыкант группы «Сектор Газа»
Как мы с Юркой познакомились? Был, короче, концерт в ДК имени Ленина… А я Хоя видел еще раньше… И у него, короче, гитариста в тот раз не было, понял? А я сижу такой обдолбанный, и к нему подхожу — слышь, Юрец, давай, типа, я сыграю. А Юрка меня, значит, спрашивает — а ты сможешь? Ну, я отвечаю, не знаю, блин, попробую.
Короче, сыграли мы этот концерт. А потом Юрик мне и говорит: «Поехали в Череповец?» Ну, мы и поехали. Как приехали, как выступили — ни хуя не помню. Всю дорогу бухали. В Москве бухали, в Череповце бухали. Бухали без роздыху, бухали и еще раз бухали…
Знаешь, я ведь ничего не приобрел за время работы в «Секторе». Ни хуя! Все, что у меня есть, — телевизор, магнитофон бобинный, две гитары, колонки с усилителем — все это я приобрел до «Сектора». А в «Секторе» мы пропили все до копья. Все деньги пропивали на хуй.
Алексей Ушаков — музыкант первого состава группы «Сектор Газа»
В Ригу нам нужно было ехать на поезде. Перед этим Юра ушел к Оле — своей девушке, а мы пили на базовой квартире. И он, короче, приехал на вокзал, а уже перед вагоном обнаружил, что забыл загранпаспорт. Ну, мы и решили, что поедем этим поездом, а Хоя отправят на следующее утро.
Приезжаем в Ригу. Все нормально, нас встретили, спрашивают:
— А где Юра?
Отвечаем, что он завтра приедет. А завтра он не приезжает. Звоним ему в Москву, а он пропал куда-то. Короче, его так и не нашли. Где-то он завис, а где — непонятно. Потом дозвонились ему, но было уже ясно — на концерт он не попадает.
Андрей Дельцов — звукорежиссер группы «Сектор Газа»
Перед отъездом в Ригу мы сидели на съемной хате в Бутово и пили. Тогда еще «Сектор» был алкогольной группой, а не наркоманской. И вот мы пили столько, чтобы у нас остались силы только вызвать машину и доехать в аэропорт. А у Юры была Оля, к которой он и поехал, оставив свою сумку с авиабилетом и паспортом.
Напоследок он еще сказал — мол, мужики, возьмите сумку. Нет бы сказал: Андрей или там Алексей, возьми сумку. А так — мужики, возьмите… Естественно, все про его сумку забыли.
Приезжаем в аэропорт. Там сидит Юра с пакетом: вот, пацаны, я хавки взял, водки, а сумка моя где?.. Мы переглядываемся: нету сумки! Ну, ладно, мы поехали, он остался. Вернулся назад в Бутово, взял сумку и на следующий день снова поехал в Шереметьево, где ему уже был куплен билет. Но! Виза-то у нас была коллективная. Его на паспортном контроле и тормознули.
На следующий день мы встречаем самолеты, а Юры нет. До концерта было десять часов, и мы начинаем лихорадочно соображать, искать варианты. А Юре уже все по барабану. Мы говорим, чтобы он брал любую тачку, от Москвы до Риги часов девять хода, успеть можно. А Юра объясняет:
— Представь, я выхожу на улицу и торможу машину. Останавливается какая-нибудь разбитая «копейка», а я говорю: чувак, мне тут до Риги доехать…
Короче, мы понимаем, что Юра не приедет. А организаторы концерта говорят: вам, мужики, деваться некуда. Все равно придется выступать. Короче, если бы мы отказались, они бы точно попали на все бабки, а у нас не было денег даже на обратную дорогу. В результате решили играть…
Алексей Ушаков — музыкант первого состава группы «Сектор Газа»
Концерт срывать было нельзя. Но как без Хоя петь-то?! Ребята мне говорят: петь будешь ты.
— Ну, мужики! Почему я-то?
— Ты текст знаешь. Ты ведь пел с Юрой, так?
— Петь-то я, конечно пел. Но пел, подпевая. Я ведь могу текст-то и забыть!
Короче, перед концертом мы с Вадькой сели писать тексты и вроде бы вспомнили все. Вадик ведь когда-то давно ездил в составе липового «Сектора»: они давали левые концерты по Воронежской области. Он слова мне написал и говорит:
— Я подпеваю, а ты в качестве солиста. Погнали?
В основном-то программу я знал — все эти хоевские шутки-прибаутки, разные анекдоты. Клавиши мы выдвинули вперед — ну и начали программу.
Народ, естественно, врубился: а где Хой? Но мы прогнали, что Юру задержали советские таможенники.
Все орут:
— Гады-таможенники!
А мы говорим:
— Юра обязательно будет! Приедет ко второму отделению! Давайте ждать Юру!
Ну а ко второму отделению о нем все уже забыли…
Андрей Дельцов — звукорежиссер группы «Сектор Газа»
Перед концертом договорились, что в меру сил петь будем вместе — по нотам. Люди с пюпитрами и нотными листами на рок-концерте — это красиво… Да только дымооператоры поставили вентиляторы прямо у музыкантов за спиной. И если Вася Черных хоть догадался прикрепить листы прищепками, то у Ушакова все листы сдуло сразу…
Это было шоу. Это нужно было показывать в кино: человек с радиомикрофоном на четвереньках ползает по сцене и ищет листы с нотами. Причем он понимает: есть такая неизбежная штука как секвенсор. Музыкальная программа туда уже загружена и будет играть независимо от того, найдет он свои листы или нет…
Ушаков вообще не умел петь, но в тот раз он пел. Перед концертом он выпил 400 граммов водки, а это для него равносильно смерти. Но в тот раз адреналин был такой, что он не умер, а, наоборот, начал петь. Он ползал по сцене, находил очередной лист и пел. Когда он наконец нашел следующий куплет какой-то песни, то эта сука — секвенсор — отключилась. И он проорал куплет в полной тишине… Я рыдал за пультом! Я не мог на это смотреть, у меня от хохота текли слезы…
