Трагедия нашей страны в том, что такого человека не оказалось, и в результате из-за того, что у нас на первой позиции оказался человек, который не способен был выполнять свои функциональные обязанности в силу чисто человеческих своих качеств, рухнула огромная держава. Я не преувеличиваю роль личности в истории, но…
Вот я как раз этому и удивляюсь.
Понимаете, мы – страна, в которой нам всегда нужен царь, генсек, президент. Без него мы не можем.
Но мне почему-то кажется, что никакой Михаил Сергеевич Горбачев, каким бы он мощным ни был, каким бы могучим ни было его окружение, не смог бы все-таки развалить такую страну, даже если бы очень сильно захотел. Страна распалась потому, что идеологически, экономически и политически исчерпала свой потенциал. Но об этом впереди еще много разговоров.
У меня последний к вам вопрос: вы лично жалеете о чем-нибудь? Не только в смысле того, что произошло с большой страной. О чем жалеете сегодня: чего-то не сделали, не успели, где-то не додавили, что-то упустили, чему-то не придали значения?
Да, я жалею о том, что так и не сумел добиться отставки Горбачева в 1990 году. Я не хвастаюсь, но отставка министра внутренних дел Бакатина[43], отставка Шеварднадзе – это моя инициатива. У меня была эта цель, я прекрасно видел, куда ведет Горбачев. За месяц до ГКЧП Верховный Совет СССР уходил на каникулы, в отпуск, и меня вдруг приглашают к Анатолию Ивановичу Лукьянову, и Лукьянов, очень такой лояльный, очень вежливый человек, вдруг на меня начинает кричать чуть ли ни матом: «Ты что делаешь, ты почему на Горбачева наезжаешь? Ты что, не понимаешь, что Горбачев – это последняя надежда нашей страны и партии? Только опираясь на Горбачева, мы можем спасти страну! А ты его…» Я смотрю на Анатолия Ивановича… Это было ровно за месяц до ГКЧП.
Диалог пятый
Валентин СТЕПАНКОВ
Валентин Георгиевич Степанков
Действительный государственный советник юстиции, заслуженный юрист РФ, почетный работник прокуратуры СССР
В те годы народный депутат РСФСР, Генеральный прокурор РСФСР и Российской Федерации.
Август. КульминацияХроника19 августа, вечер
Группа десантников под командованием генерала А. И. Лебедя блокирует здание Верховного Совета РСФСР со стороны Посольства США и Краснопресненской набережной и берет Белый дом в кольцо.
Шифрограмма генерала В. И. Варенникова из Киева, 19 августа:
«Мы все убедительно просим немедленно принять меры по ликвидации группы авантюриста Ельцина Б. Н. Здание правительства РСФСР необходимо немедленно надежно блокировать, лишить его водоисточников, электроэнергии, телефонной и радиосвязи и т. д.».
Вечером 19 августа
Председатель КГБ В. А. Крючков дает указание о разработке плана штурма Белого дома. Решение обсуждается в Генеральном штабе ВС СССР до второй половины дня 20 августа. Генералы докладывают о готовности плана, но предупреждают: взять Белый дом не проблема, но при этом массовые жертвы среди мирного населения неизбежны. Первоначально операция планировалась на 1 час ночи, затем была перенесена на 3 часа утра, но в итоге так и не состоялась. Операция включала в себя согласованные действия армии, КГБ и МВД. План предусматривал следующее. Десантники, взаимодействуя с мотострелковой дивизией особого назначения Министерства внутренних дел, блокируют здание Верховного Совета со стороны Посольства США и Краснопресненской набережной. ОМОН и десантники вклиниваются в ряды защитников, оставляя за собой проход, по которому к Белому дому продвигается группа «Альфа», за ней – группа «Б», а за ними – группа «Волна», подразделение КГБ Москвы и Московской области, в которое входят наиболее физически подготовленные сотрудники. «Альфа» гранатометами вышибает двери, пробивается на пятый этаж и захватывает президента России Ельцина. Группа «Б» подавляет очаги сопротивления. «Волна», разбитая на «десятки», совместно с другими силами управления УКГБ по Москве и Московской области осуществляет «фильтрацию»: выяснение личности и задержание подлежащих аресту, в числе которых все руководство РСФСР.
Из воспоминаний командира группы «Альфа» КГБ СССР генерала Виктора Карпухина, 23 августа
Крючков вызвал меня в свой кабинет и сказал, что судьба страны зависит от наших действий. Вечером 19 августа в Министерстве обороны СССР состоялось закрытое совещание. Его вел генерал Ачалов. Из военной элиты на нем присутствовали Моисеев[44] Ахромеев[45], в кабинет постоянно заходил Язов. <… > Мне был дан приказ возглавить путч. В мое оперативное подчинение вошли <… > 15 тысяч человек <… > С самого начала я предпринимал все, чтобы не выполнять приказы руководства КГБ.
Борис Ельцин «Записки президента»
Но час проходил за часом, и становилось ясно, что ГКЧП находится в растерянности. Мощная народная поддержка Белого дома делала все более и более невозможным тот молниеносный путч, который задумали в Кремле.
Нет никаких сомнений в том, что вы, Валентин Георгиевич, – один из самых информированных людей по части событий тех тревожных и во многом трагических дней, которые сегодня в фокусе нашего внимания. Наряду, пожалуй, только с непосредственными участниками – в силу того обстоятельства, что вы были тогда Генеральным прокурором России и по должности руководили или по меньшей мере плотно курировали ход расследования дела ГКЧП, которое, насколько я понимаю, было проведено довольно быстро – за рекордные четыре месяца. Хотя в суд, как мы знаем, оно попало только спустя год, после того как было завершено. И тем не менее 140 томов следственного дела, собранных под вашим руководством, – это и есть как раз надежная гарантия того, что те сведения и те данные, которыми располагаете вы, основаны не на домыслах и россказнях, а на фактах и свидетельствах, которые по горячим следам вам удалось собрать и проанализировать.
В ходе разговора мы обязательно вернемся к конкретным фактам и событиям, но начать я бы хотел вот с чего. Как бы вы могли по итогам той большой работы сформулировать для себя главные выводы о стране, ее потенциале и ее упущенных возможностях? О тех людях, которые ушли из власти, и тех людях, которые пришли во власть? О роли тех трех дней в судьбе большой страны? И о том, что это вообще было? Ваше суждение на сей счет действительно очень важно, потому что основано на достоверной и непредвзятой картине, сотканной из сотен многократно проверенных фактов и сделанных под протокол признаний.
