Причём имели место и такие приказы, как «О выделении дополнительно в распоряжение ГУПВ 150 лошадей», то есть это были конкретные, деловые распоряжения, а не брежневский «картон».
Каждую неделю Берии представлялись доклады о политико-моральном состоянии погранвойск, подписанные начальником Политического управления погранвойск, дивизионным комиссаром П.М. Мироненко.
Результаты внимания и заботы нового наркома сказались быстро — выросла не только специальная, но и чисто войсковая подготовка пограничников.
Да, лучшие традиции советских пограничников были заложены уже в 20-30-е годы, но Берия развил их, начиная с того, что в 1939 году стал издаваться журнал «Пограничник», быстро набравший известность.
Идейное оружие, впрочем, эффективно тогда, когда подкреплено эффективной организацией и соответствующим материальным оружием.
Берия был блестящим управленцем во всём, поэтому он подошёл к совершенствованию организации охраны государственной границы комплексно. А при этом он, природный чекист, не забыл и об организации разведывательной работы в погранвойсках, о чём будет сказано отдельно.
В 1993 году увидела свет книга генерал-майора в отставке Сечкина «Граница и война». Несмотря на фронтовое прошлое этого офицера-пограничника, особого уважения у меня к нему по ряду причин нет. Но в информационном отношении книга неплоха, и вот что мы там находим:
«В феврале (1939 г. — С.К.) было принято постановление СНК, которым из состава Главного управления пограничных и внутренних войск было выделено как самостоятельное Главное управление пограничных войск. Создание специального органа с ясно и четко определенными задачами и окружных управлений на местах благоприятным образом сказалось на организационном укреплении пограничных войск как войск специальных, предназначенных для охраны и защиты государственной границы СССР.
В течение 1938–1939 гг. была произведена полная реорганизация частей пограничных войск; переформированы штабы частей и соединений по единой схеме управления сверху донизу, созданы органы разведки частей и соединений пограничных войск также по единой схеме (выделение здесь и ниже мое, — С.К.); переформированы все управления комендатур по двум основным типовым штатам (сухопутному и береговому, <.>, сформированы и вновь переформированы имевшиеся подразделения связи, <.>, произведена моторизация транспорта частей, <.> сформировано. 7 морских школ, переформированы 7 школ служебных собак и школа связи.
<…>
Техническая реконструкция войск, перевооружение сухопутных пограничных частей современным стрелковым оружием…
развитие пограничной авиации, внедрение в охрану границы инженерно-технических средств предъявляли повышенные требования к. подготовке командно-начальствующего и политического состава.
<…>
К началу 1941 г. командные и инженерно-технические кадры для пограничных войск готовились в 11 военно-учебных заведениях Наркомата внутренних дел».
О Берии и здесь нет ни слова, Сечкин его если и упоминает, то лишь для того, чтобы мазнуть чёрной краской. Но во всём, вышеописанном, виден почерк именно Лаврентия Павловича: чёткая структура, развитие технических средств, подготовка кадров, надёжная связь, моторизация.
И — не забудем — разведка! Разведка массовая, на предельно низовом уровне, разведка, по сути, проводимая простыми людьми, самим народом, и поэтому наиболее надежная и достоверная!
Такую разведку уместно назвать «муравьиной» — отдельный муравей несёт немного, но в итоге вырастает огромный муравейник! И то, что погранотряды собирали такую разведывательную информацию, которой и ГУГБ вместе с ГРУ Генштаба могли бы позавидовать, — заслуга Берии! Он прекрасно поставил такую разведку ещё в ЗакЧК, а потом — в ЗакОГПУ, так что значение её для эффективной защиты как границ, так и безопасности государств, знал не в теории.
ИТАК, уже к концу 1939 года погранвойска преобразились. И их высокое качество было подтверждено самым наглядным образом — в боях.
По самой сути своих функций пограничники не должны воевать как армейцы. А вот же — пограничники Берии воевали, да ещё и как! Их боеспособность уже к концу 1939 года была так хороша, что в финской войне, изобиловавшей просто-таки преступными просчетами армейцев, ситуация иногда складывалась анекдотическая.
Совместной директивой наркома обороны Ворошилова и наркома внутренних дел Берии № 16662 от 14 сентября 1939 года, то есть до начала боевых действий, было предусмотрено, что с их началом погранвойска входят в оперативное подчинение командования РККА до выхода частей РККА на рубеж 30–50 километров в глубь финской территории.
К середине декабря многие части 9-й армии на этот рубеж вышли, однако войсковые командиры по-прежнему требовали выделения для поддержки подразделений пограничных войск.
Кончилось тем, что 17 декабря начальник штаба погранвойск НКВД
Карельского округа полковник Киселёв направил в штаб 9-й армии доклад, в котором тактично, но твёрдо напомнил армейским генералам, что дело погранвойск — охрана госграницы, а не прорыв сильно укрепленной обороны.
Как видим, пограничники умели не только задерживать нарушителей, но и воевать как полевые войска, и воевали получше армейцев. А Берия озаботился тем, чтобы «зелёные фуражки» умели воевать ещё лучше и воевать лучшим оружием.
Так, одним из неприятных для нас сюрпризов финской войны стало массовое применение финнами автоматов «Суоми». Образцы их в Наркомате обороны имелись и до войны, но в ходе боевых действий появились как новые трофейные автоматы, так и возможность составить представление об их эффективности в бою.
Однако никто из высоких военных чинов — ни прежний нарком маршал Ворошилов, ни сменивший его нарком маршал Тимошенко, ни начальник вооружений РККА маршал Кулик, ни начальник Генштаба, генерал армии Жуков автоматы так и не оценили. Кулик как считал, что автоматы, мол — это «оружие полиции и гангстеров», а вот русская трехлинеечка, мол, не подведёт, так и после финской кампании своего мнения не изменил.
Валить, впрочем, всё на Кулика нечего — в «болоте» довоенного Наркомата обороны и других «куликов» хватало.
Поэтому армия массовых заказов промышленности на автоматы не сделала, хотя в СССР имелись неплохие отечественные разработки.
Увы, даже после финской войны армия автоматы не жаловала. В 1940 году, при налаженном оружейном производстве, промышленность СССР произвела всего 81,1 тысячи пистолетов-пулемётов.
