Очаровательных француженок приветливо встретили в семье Армандов. А как же иначе? Они были образованны, говорили на нескольких иностранных языках, отлично музицировали. Девушки покорили сердца сыновей промышленника Евгения Арманда.
Конечно, по законам времени, Инесса и Рене были им совсем не ровня. Девушки – можно сказать, неясного происхождения, иностранки, бесприданницы. Сыновья Арманда – наследники большого состояния, владельцы фабрик и других доходных мест. Но разве могло стать это преградой для любви?
Армандов можно назвать одной из самых прогрессивно настроенных семей в России. Братья Арманды пропитаны духом романтизма и желанием переустройства жизни.
И вдруг француженки. Смелые, раскрепощенные. В то время все французское в России воспринималось как революционное. Еще бы! Французская революция, баррикады… Воспоминания о них свежи, заставляют учащенно биться пылкие сердца юношей. Естественно, они влюбились.
Большее удивление вызывает их отец, Евгений Евгеньевич Арманд, потомственный почетный гражданин, владелец крупнейшей ткацкой фабрики в Пушкино, на двадцать восьмой миле от Москвы. На фабрике 1200 рабочих производили шерстяные ткани на 900 тысяч рублей в год. Огромная сумма по тем временам! «Торговый дом Евгений Арманд с сыновьями» вел коммерческие дела не только в России, но и за границей. Известно, что на их счетах в швейцарских банках хранились огромные суммы.
Так почему же он не воспротивился увлечениям сыновей? Загадка. Конечно, сыграло роль то, что все Арманды были либералами, отрицающими старые устои. Немаловажно и то, что они были все-таки обрусевшими французами. Зов крови, так сказать. Но все-таки… мезальянс.
Значит, было что-то в этих девушках, сестрах Стеффен, такое, если стали они полноправными членами семьи Армандов. Причем, обе – и Инесса, и Рене.
Была ли Инесса Стеффен красива? Безусловно. Все, знавшие ее, в один голос утверждают: она была необыкновенно хороша. «Длинные косы уложены в пышную прическу, открыты маленькие уши, чистый лоб, резко очерченный рот и зеленоватые глаза: лучистые, внимательно-печальные. Единственное, что ее портило – великоватый нос с горбинкой», – так описывает девушку один из ее поклонников.
Но главное, она была обаятельна. Ее обаяние никого не оставляло равнодушным. Естественностью, манерой общаться она словно выжигала пространство вокруг себя. Все переставало существовать, когда появлялась Инесса, начинала говорить, улыбаться. Даже хмуриться.
Поэтому она никогда не испытывала недостатка в кавалерах. Как только Инесса стала «выходить в свет», поклонники просто вились вокруг нее.
Но она выбрала Александра, старшего сына Евгения Евгеньевича Арманда. Практичная девушка знала, на кого глаз положить.
Запись в метрической книге Николаевской церкви села Пушкина за 1893 год гласит: «Приходский священник Игнатий Казанский с причтом совершил 3 октября бракосочетание потомственного почетного гражданина, московской I гильдии купеческого сына Александра Евгеньева Арманда, православного вероисповедания, первым браком – с французской гражданкой, девицей, дочерью артиста Инессой-Елизаветой Федоровой Стефан, англиканского вероисповедания».
Инессе было девятнадцать лет, ее мужу на два года больше. Молодая красивая пара. И очень счастливая в то время.
Молодожены поселились в Ельдигине, одном из подмосковных имений Армандов. До сих пор сохранилась эта усадьба. В ней, в нескольких комнатах, расположен музей Инессы Арманд. Но он находится в таком плачевном состоянии, что и назвать его музеем грешно. Смотрительница, Валентина Егоровна Емельянова, спрятала оставшиеся вещи в кладовке, а сама ежедневно приходит в музей, чтобы проветрить и протопить помещения. Иначе разрушится то, что еще сохранилось.
Это сейчас. А во времена проживания здесь молодых супругов Арманд в усадьбе кипела жизнь. Общительная Инесса встречала гостей, устраивала приемы и сама же блистала на них.
Несомненно, молодые супруги выезжали и в Пушкин, и в Москву. Посещали концерты, спектакли, бывали на приемах. Но всегда с большим желанием возвращались в свое уютное гнездышко, с любовью и врожденным французским шиком обустроенное молодой Инессой Арманд.
Деятельная натура Инессы уже в те годы не давала ей покоя. Ей мало было занятий по дому. Энергия требовала выхода. Здесь, в Едильгине, она организовывает школу для крестьянских детей, выступает ее попечителем и даже преподает в ней.
Что не мешает ей, впрочем, обзавестись и своими детьми. В 1894 году в семье Армандов появляется первый ребенок – сын, названный в честь отца Александром.
Рождение Сашеньки становится первой ступенькой в переосмысливании жизни молодой Инессой. Несмотря на свои довольно-таки вольнодумные настроения, Инесса Арманд была очень религиозна. Воспитанная сначала матерью, потом теткой, в почитании церкви, Инесса сталкивается с непонятным. Оказывается, по законам православия, женщина, ставшая матерью, не имеет права в течение сорока дней переступать порога церкви. Такой запрет кажется молодой женщине нелепым и абсурдным и разрушает ее веру. Инесса прекращает посещать церковь. Глупо? Кто знает. Но максимализм Инессы – все или ничего – стал решающим в этом вопросе.
Вскоре, в 1896 году, Инесса рожает второго сына – Федора. Затем, через небольшой перерыв, двух дочерей – Инессу (1898 год) и Варвару (1901 год).
Счастливая мать, любимая жена. Очаровательные дети здоровы, Александр, безумно любящий муж, буквально боготворит Инессу. Достаток и спокойствие. Что еще нужно молодой женщине? Жить бы и радоваться жизни.
Но наступает кризис. Именно этого покоя больше смерти боится Инесса Арманд.
В пятнадцатилетнем возрасте, прочитав «Войну и мир» Льва Толстого, Инесса была поражена мощью этого произведения. Признавая талант великого писателя, она не смогла даже тогда, в юности, принять его идеи. Позже в своем дневнике Инесса напишет: «Некоторые его фразы и характеристики как-то запечатлеваются на всю жизнь, иногда даже дают ей направление. Например, в «Войне и мире» есть одна фраза, которую я прочитала, когда мне было 15 лет, и которая имела огромное влияние на меня. Он там говорит, что Наташа, выйдя замуж, стала самкой. Я помню, эта фраза показалась мне обидной, ужасно обидной, она била по мне, как хлыстом, и она выковала во мне твердое решение никогда не стать самкой – а остаться человеком».
Инесса не желала быть просто «самкой». Ни роды, ни забота о муже и детях не могли заглушить в ней духа суфражизма – модного в те годы течения. Женщина должна иметь равные права с мужчиной, – этот девиз Инесса пронесла через всю жизнь. Принесло ли ей это счастье? Во всяком случае, «самкой» она не стала.
