Среда, 5 ноября 1919 года Вчера вечером Фулфорд, Молсон, Кэрью [10] и я пошли к Дику [11] и допоздна просидели у него перед камином, обсуждая Общество. Договорились, что в Обществе будет три направления: политическое, литературное и художественное. От музыкального, ввиду ревности Брентера [12] , решено было отказаться. На сегодняшний день Молсон с помощью Кэрью взялся возглавить направление политическое, Фулфорд – литературное, а я – художественное. Наша задача – призвать в свои ряды достойных членов. Что же до названия Общества, то остановились в конце концов на «Дилетантах». Хочется надеяться, что наша затея будет иметь успех. Есть несколько тем, на которые я бы хотел сделать сообщения: «Тенденции в современном искусстве», «Фиаско прерафаэлитов», «Лимерик как самая совершенная форма поэтической выразительности». Если меня выберут президентом или секретарем, то первая художественная дискуссия, которую я попытаюсь организовать, будет на тему: «В этом колледже бытует мнение, что возрождение готики в прошлом веке может быть оправдано строительством школьных зданий». В защиту этого тезиса выступит И. Дж. Картер, против – я. Сегодня мне уже удалось собрать небольшую группу, которой на первое время, думаю, будет достаточно. В первых двух-трех дискуссиях примут участие только Барнсли, Картер и я, но в самом скором времени, надеюсь, присоединятся и остальные.
Пятница, 7 ноября 1919 года
К нам присоединилось еще несколько новообращенных. Очень трудно отбиться от учеников, которые не бельмеса не смыслят. На днях в общество («Дилетантов». – А. Л.) хотел вступить парень, чей любимый художник – Лэндсир [13] .
Ленивец Вудард [14] до сих пор не проверил наши работы. Поторопился бы. Не терпится узнать, что этот обыватель думает о моем эссе.
Понедельник, 10 ноября 1919 года Сегодня эти гнусные «Младшие», прямо скажем, не ударили лицом в грязь. В отличие от нас. Обыграли нас 10–2, я играл плохо, о чем свидетельствует счет, но защита еще хуже: лучше б они вообще не играли. Разделали нас под орех. После горячего душа (мы мылись в директорской – у нас вода шла, как обычно, холодная) нам полегчало. В конце концов, спорт – это еще не всё в жизни, есть же и «Дилетанты», и многое другое. <…>
Вторник, 11 ноября 1919 года
Сегодня утром в учебном манеже Хилл поинтересовался, не хочу ли я принять участие в дебатах. Чем польстил. Думаю предложить тему: «В этом колледже считается, что переселение душ – самое разумное решение проблемы человеческого бессмертия». Разумеется, это не так, но кое-какие аргументы в пользу этого утверждения у меня имеются. <…>
Сегодня в 11 утра нам сообщили о предложении короля отметить прошлый год двухминутным молчанием [15] . По-моему, идея отвратительна: ханжеский вздор и сентиментальность. Если вы лишились сыновей и отцов, то вспоминать их следует всегда, ходите ли вы по зеленой траве парков или по залитой огнями Шафтсбери-авеню, – а не всего две минуты в годовщину постыдного дня общенациональной истерики. В прошлом году никто не вспоминал об убитых – к чему вспоминать сейчас?
Суббота, 15 ноября 1919 года Уиттолла побили за то, что он спросил у О’Коннора, сможет ли тот изобразить кашель сопрано.
Вторник, 2 декабря 1919 года <…> Если когда-нибудь мне удастся нарисовать что-то по-настоящему стоящее, я соберу все свои предыдущие работы и распрекрасно сожгу их на огромном, веселом костре. А если потом нарисую еще лучше, то сожгу и то, что до этого считал стоящим. Мысль эта не нова. Кажется, она принадлежит О.Генри (и почему все пишут его имя не О.Генри, а О’Генри?). Господи, сегодня вечером у меня все мысли путаются. Да и работы сегодня больше, чем обычно. Настроение хуже некуда. «На небе и земле – извечное мученье…» [16] Откуда эта цитата? «Шропширский парень»? Бессвязно, ничем не лучше Уэллса. Черт, какую же чушь я несу?
Вторник, 16 декабря 1919 года
Последнее вечернее занятие в этом году! Жду каникул, как никогда раньше. Что может быть лучше рождественских праздников! Осталось всего два дня, благодарение Господу <…>
По-моему, если хочешь, чтобы работа получалась на совесть, посвятить ей надо всю жизнь. И так – во всем. Для дилетантов на свете места нет.
Хэмпстед,
пятница, 19 декабря 1919 года
Встал в шесть утра и на такси в Брайтон. Из окна машины поприветствовали Хоув. В ожидании поезда скучать не пришлось, сели в пуллмановский вагон и в 9.30 были на Виктории, где позавтракал – съел невообразимо много. Лондон неописуемо хорош. Как всегда. Поехали домой и после обеда рыскали по шкафам – искали, что бы надеть. <…> После ужина отец с выражением прочел [17] мне первые две главы своей автобиографии [18] . Ужасно жалко, что получается она у него такой куцей. Очень сентиментально, но здорово. Хочется надеяться, что эти каникулы удадутся. Прошлогодние были самыми в моей жизни лучшими. Война тогда только кончилась, Алек вернулся, и деньги текли сквозь пальцы, как в 1913-м. Сегодня получили несколько приглашений на ужин – но не много.
Суббота, 20 декабря 1919 года Сегодня утром ходил на выставку Матисса в галерею на Лестер-сквер. Был разочарован. Не могу ничего с собой поделать: его грубые, дурно нарисованные вещи меня не вдохновляют. То ли дело Шеррингем [19] – вот его выставка отличная, не жалею, что пошел. Цвет и форму он чувствует безукоризненно. <…>
Четверг, 25 декабря 1919 года Нынешнее Рождество – сплошное разочарование. Утром, правда, ходили к великолепной службе в церковь Святого Иуды [20] , слушали Messe Solennelle [21] . На этом, собственно, праздник кончился. Вчера пришло письмо от бедного дурня Дика – звал приехать к нему на праздники. Договорились, что приеду в воскресенье. К чаю явилась Стелла Рис – играли в игры. Рождество не удалось. Как и дни рождения, рождественские праздники с каждым годом становятся все скучнее и скучнее. Скоро Рождество станет попросту днем закрытых магазинов.
Суббота, 27 декабря 1919 года После обеда мы с Филом отправились в «Валгаллу» на Thé dansant [22] . Было весело, отличный джаз. Thé, правда, был не слишком хорош, но пить можно. Сначала с танцами у нас не ладилось, но потом, попривыкнув друг к другу, стали двигаться в такт. Смотреть, как танцуют танго, – сплошное удовольствие. Вот бы самому научиться. По-прежнему смущаюсь – ничего не могу с собой поделать.
Среда, 31 декабря 1919 года Утром долго гулял, а потом танцевал в Ист-Хит-Лодж на новогоднем празднике. Танцевал от души. Коротко стриженная девица Маклири танцует средне, зато собой хороша, очень даже.
Воскресенье, 4 января 1920 года Чудовищно скучно. Лан конечно же все время читала и от книги оторвалась всего на пару минут. Вскочила, чтобы познакомить меня со своими распроклятыми дедом с бабкой и с этой ее гарпией-тетушкой.
