– Мне надо уточнить у Юрия Владимировича одну деталь.
– Никаких деталей! Там люди чай пьют. Вечно ты везде лезешь! – возмутился Сергеев.
– Я не отниму у них чашки! Поймите, это очень серьезное дело.
– Потом, потом!
– Передача материала на восток и так задерживается, когда «потом»? – Я протянул руку к двери. Двое незнакомых сомкнули плечи.
– Уйди от греха! – грозно прошептал Сергеев.
Двери приоткрылись, вышел Пал Палыч. Молча отстранил преграждавших мне путь и подтолкнул меня внутрь просторной комнаты, где за широким и длинным столом сидели Христораднов, Данилов, первый секретарь горкома Соколов, ещё какие-то люди. Андропов полулежал на диване.
– Что-то случилось? – приоткрыл он уставшие глаза.
– Вы знаете, что есть Постановление ЦК по поводу обязательного приветствия от товарища Брежнева. По тексту речи оно идет на второй странице. Вы его не передали. Так было надо?
– Разве? Никто разве не слышал? – приподнялся Андропов.
– Не было, – подтвердил Христораднов, недобро взглянув на меня.
– Нехорошо. Горьковчане должны быть с приветом! – улыбнулся Андропов. – Как это горьковчане останутся без привета товарища Брежнева? После перерыва мы это исправим.? Спасибо, что заметили.
Сразу после перерыва глава КГБ действительно очень органично исправил ошибку, и зал, стоя, горячо приветствовал слова привета Генерального секретаря, переданные суровым на первый взгляд человеком.
Андропов действительно производил впечатление сурового человека и, судя по поведению Пал Палыча, был строг с подчиненными, но с нами оказался приветливым дядькой с хорошим чувством юмора. Кто бы только видел, какие смешинки проскочили в его глазах, когда он говорил, что горьковчане должны быть с приветом.
Совсем иное впечатление оставил на меня и многих других визит в Горький Председателя Президиума Верховного Совета СССР Андрея Андреевича Громыко осенью 1985 года. Он привез с собой более ста человек охраны и обслуги, примерно тонну продуктов и канцелярских принадлежностей. Из гостиницы «Россия» на набережной Волги выселили всех постояльцев, целиком отдав её под штаб-квартиру гостя. Я с трудом смог устроить туда приехавшего мне в помощь Бориса Грищенко. И, удивительно, что всей этой камарилье нашлась работа на Андрея Андреевича.
К троим помощникам гостя было не подступиться – заняты докладом, у двух машинисток тоже нельзя было ничего достать из готового текста. Интересно, что печатали они на машинках со специальным крупным шрифтом и на бумаге бледно-желтого цвета.
Я, не привыкший к таким «широким» визитам, потом спросил у одного из помощников: «А с какой это радости Громыко так шумно ездит по стране?» – «Ничего особенного. Андрей Андреевич и по миру так ездил, когда был Министром иностранных дел. А теперь он как-никак президент страны», – ответил помощник.
Ну да, «большие люди» у нас всегда широко жили, исключая, пожалуй, первый период советской власти, когда был введен «партминимум» да и тот, скорее, в пропагандистских целях. А потом всё вернулось на круги своя. Помню факт из новейшей истории. Когда председателю сомина России Черномырдину надо было переехать из Лондона в Париж, – а погода не лётная! – англичане, было, предоставили ему одиннадцать мест в поезде под Ламаншем. Ну, что вы! Дождались летной погоды и заняли два самолета. Вот это по-нашински! Власть нищей страны всегда живет отдельной жизнью.
Визит Громыко в Горький длился не один день и показал, что высокий гость практически не представляет себе жизни страны. В совхозе «Запрудновский», куда привезли весь кагал, на молочной ферме он демонстративно водил носом и спрашивал Христораднова: «Чем это здесь пахнет?» А в детском саду спрашивал группу детишек: «Дети! Вы знаете, как называется страна, в которой мы с вами живем?» И восхитился испуганным и нестройным детским хором: «ЕСЭСЭЕЛ!» – «Юрий Николаевич! Как осмысленно отвечает нам подрастающее поколение!» – обратился он к Христораднову, на что тот ухмыльнулся: – «Да уж».
Удивила и супруга Андрея Андреевича, везде сопровождавшая его. В городском доме быта, она померила шляпку из норки и забыла вернуть. А в Запрудновском детском саду вдруг выскочила на середину зала, запела «Идет бычок качается, вздыхает на ходу: вот доска кончается, сейчас я упаду» и, покачиваясь, пошла по кругу танцевать. Муж не остановил её неловкого танца ни голосом, ни взглядом.
Разумеется, мы с Грищенко не писали обо всем этом, ограничиваясь констатацией: «Посетил одно из лучших хозяйств области, где побывал на ферме и в только что сданном в эксплуатацию детском комбинате на 140 мест, на встрече с тружениками совхоза в Доме культуры центральной усадьбы ответил на многочисленные вопросы механизаторов и животноводов».
Готовилась ещё одна встреча – с активом области. У помощников готового текста выступления Андрея Андреевича не оказалось. «Пишите «рыбу», мы посмотрим», – сказали они нам. О чем писать? Стали думать: «Громыко возглавляет теперь Советы. А Советы у нас ведают благоустройством, бытовым обслуживанием, сельским хозяйством. Не случайно с посещением «бытовки» и села связана и программа визита. В общем, во главу угла выступления должна лечь забота о благе советского человека. Ну и, разумеется, о «новом мышлении». Сочинили, несем старшему помощнику. Прочитал, поднял на нас глаза:
– Ребята, вы обалдели что ли? Освещаете визит как-никак президента страны, а пишите ерунду! Напишете после встречи по мотивам выступления.
Актив области собрался в урезанном составе в зале заседаний бюро обкома. Мы с Грищенко на взводе: время уходит, а текста нет. «Рыба» забракована и даже не возвращена нам помощниками. Готовимся улавливать мысли «как-никак президента». А Андрея Андреевича понесло в международную тематику: «Третья мировая война не неизбежна. Противостояние мира труда и мира капитала нарастает, но трудящимся лучше этого не знать, а то возникнет апатия, и люди начнут пить». В разных вариациях он повторил это трижды и ушел с трибуны. Всё!
Мы подлетели к помощникам. Красные от смущения, они бросают редактору «Горьковской правды» Верову, ждущему их решения:
– Дадите информацию по тексту ТАСС, – а нам протягивают нашу «рыбу», подписанную старшим помощником: – Спасибо, ребята!
Ни для кого не было секретом, что перевод – именно перевод, а не избрание – А.А. Громыко с поста Министра иностранных дел на более значимую государственную должность предпринят новым Генсеком КПСС Горбачевым в знак благодарности за выдвижение его кандидатуры на пост лидера партии. Но нельзя же так не любить страну, чтобы ставить во главе парламента человека, пребывающего в состоянии «полного отсутствия присутствия». Шутка начала XXI века: «Вроде не глупей других народов мы и рас, есть богатства, щедро Господом разбросанные. Отчего ж столпы Отечества у нас все такие неотёсанные?»
