держал при ходьбе «на ростопырку», как ходят балерины. А вот генеральным конструктором был тогда не всем известный Николай Павлович Королев, всю жизнь личность, закрытая от посторонних взглядов и СМИ, уже прошедший сталинские лагеря и вновь оказавшийся на свободе. Человек чуть ниже среднего роста, крепыш с темными волосами и тучным лицом, в руках всегда держал объемистую папку.
Прохаживались они медленно, отчужденно, о чем-то беседуя, к буфетам и столам не подходили, и из окружающих людей, вероятно, никто не знал, чем занимаются эти два академика.
Там же, всегда в кругу обширной публики, была Екатерина Фурцева, правительственная звезда. К ней подходили и раскланивались секретари обкомов, республик и министры. Она со всеми приветливо здоровалась, преимущественно за руку, и всем улыбалась. Несмотря на ее возраст, а ей уже тогда было за пятьдесят, выглядела она молодо, а если посмотреть сзади на ее ноги, то это были ноги молодой женщины, стройные, выглядели изящно в хорошо подобранной обуви.
На совещании в Москве мы были трое из ангарских первых секретарей райкомов: я из Мотыгинского района, Александр Григорьевич Убиенных из Кежемского и Александр Алексеевич Михайлов из Богучанского. Там мы еще больше подружились. Убиенных был очень живой, любознательный человек, шутник и тонкий политик, прослужил партии более 50 лет. Небольшого роста, полного телосложения, большая голова чисто выбрита, и чем-то по облику он походил на Хрущева, и мы с Михайловым этим именем его в шутку и называли – «наш Хрущев». Он в то время из-за почечной болезни перестал выпивать, но компанию любил создавать, разливал спиртное и провоцировал на выпивку.
На совещании в Кремле мы, красноярская делегация, впервые почувствовали, как изменилось к нам отношение со стороны руководства страны. Мы наконец почувствовали особую роль Сибири в дальнейшем развитии экономики CCCР и в частности Красноярского края. С нами в составе делегации был и Андрей Бочкин, начальник строительства Красноярской ГЭС, которая считалась в СССР первенцем коммунистического объекта. Вокруг нее шла сильная пропагандистская работа. Сюда ехали все: и космонавты, и писатели, и поэты, артисты и руководители СССР – как партийные, так и хозяйственные.
В те московские дни о красноярцах много говорили и на совещании, и в прессе. В Музее революции работала выставка трудовых достижений Красноярского края. Член ЦК, главный редактор газеты «Правда» Павел Алексеевич Сатюков в торжественной обстановке открыл ее, мы же были ее гостями и хозяевами.
Об особенной значимости края для экономики страны, пожалуй, свидетельствует такой факт. Прошло два дня заседаний в Кремле, и на следующий, третий день оставили на завершение Всесоюзного совещания по промышленности и строительству выступление первого секретаря Красноярского промышленного крайкома партии Гаврилова-Подольского в Кремлевском Дворце съездов. Помню, Валентин Феодосьевич сильно волновался. Он собрал нас всех вечером в гостинице «Москва» на обсуждение его давно написанного доклада-выступления. В обсуждении принимали участие и наши «совнархозовцы» во главе с Ксинтарисом.
Третий день был заключительным для совещания, утром его открыл, как всегда, Хрущев, присутствовавший все эти дни. Правда, когда он выходил из зала, начинались хождения, разговоры в президиуме и в зале. Он даже возвращался в зал, пытался призвать к порядку «говорунов», даже чуть не потребовал выйти из зала секретаря краснодарского крайкома Полянского, который отвлекал слушателей своими разговорами. Но они, опытные номенклатурщики, быстро стали перед ним оправдываться, что они обсуждают его доклад, и Никита успокоился, а по его поведению на настоящем совещании чувствовалось, что он там, в Кремле, всех держит в руках и любого может «выпороть» на месте.
Гаврилов-Подольский с докладом справился успешно, и мы все были довольны, ведь он наш, и больше всех ему аплодировали. Хрущев после его доклада выступил с заключительной речью, наверное, около часа, всех учил, требовал улучшения работы. По совещанию было принято большое решение и намечены мероприятия.
После обеда под вечер здесь же, в этом дворце, должно было состояться торжественное собрание, посвященное очередной годовщине со дня рождения В. И. Ленина. Его проводили по инициативе ЦК КПСС ежегодно. Был объявлен перерыв на 4-5 часов, и всех участников совещания пригласили на это заседание. У нас появилось время еще раз посетить экскурсии по Кремлю, а сходить там было еще куда, не были осмотрены соборы, палаты. Можно было сходить в кремлевскую столовую, а также купить книги и бесплатно их отправить домой.
На торжественном заседании в зале красноярской делегации дали лучшие места. Мы заняли их пораньше и стали наблюдать за появлением московской элиты со своими женами. Первые лица собирались в президиум, а их жены появились в общем зале и, конечно, на первых рядах. Там же расселись и работники кремлевской охраны. Вот появилась в зале первая дама страны – Нина Петровна Хрущева, уже пожилая женщина, напоминающая обыкновенную деревенскую женщину, но только в дорогих нарядах, на шее и на руках драгоценности. Ее сопровождала крупная женщина с темными волосами, примерно такого же возраста или немного моложе, с улыбкой и подобострастием к первой. Окружающие нас люди говорили между собой, что Хрущеву сопровождает жена Брежнева. Откуда ни возьмись, к ним приближается Юрий Гагарин, бросается в их объятия, они целуются и уходят на свои места. Появились военачальники во главе с маршалом Советского Союза Малиновским, министром обороны СССР. Все кругом опоясаны золотыми знаками различия и все в орденах и медалях. Мы успевали только распознавать, кто с кем идет. Шли все знаменитые люди государства, интересно было разглядывать их наяву.
В назначенное время открылся массивный занавес на сцене Дворца съездов и на нее вышли руководители партии и правительства. Впереди шел Хрущев и первым занял свое место председателя. Зал стоя долго их приветствовал. Все расселись, Хрущев объявил заседание открытым и слово для доклада предоставил одному из секретарей ЦК КПСС, занимавшегося вопросами идеологии, – насколько мне помнится, Петру Николаевичу Поспелову. Доклад шел в течение одного часа, и на этом заседание под гимн «Интернационала» было закрыто. Объявлен небольшой перерыв минут на тридцать.
Затем был праздничный концерт, в котором приняли участие лучшие артисты всего Советского Союза. Из выступающих в тот вечер мне на всю жизнь запомнились два человека. Один из них, Георг Отс, пел свой коронный номер «Я люблю тебя, жизнь». Его на бис вызывали три раза. Третий раз он пел уже по вызову Хрущева. Тот даже встал со своего места и стоя ему аплодировал, просил этим его очередного выхода. И второй номер – танец умирающего лебедя в исполнении Майи Плисецкой в период ее славы. Да и вообще все номера были впечатляющие и были приняты зрителями под
