Бернард Барух - От биржевого игрока с Уолл-стрит до влиятельного политического деятеля. Биография крупного американского финансиста, серого кардинала Белого дома

Моим первым шагом были телефонные звонки Джорджу Батлеру, брату Уильяма Батлера, прежде возглавлявшего «Америкэн тобакко», а теперь стоявшего во главе «Юнион тобакко», а также мистеру Райану. При этом я никогда прежде не встречался ни с тем ни с другим.

Сначала они держались настороженно, но я понял, что Хезелтайн был прав относительно их желания приобрести «Лигетт энд Майерс». Более того, располагая информацией, полученной от Хезелтайна, я сумел убедить этих господ в том, что буду полезен им в этом вопросе. Что же касается Батлера и его брата, я узнал, что они планируют настоящую войну против Дюка. Батлер намеревался объединить все три крупные независимые компании под эгидой «Юнион тобакко» и тем самым доставить Дюку массу неприятностей.

Прошло немного времени, и в декабре 1898 г. компания «Юнион тобакко» объявила о приобретении компании «Блэквелл» с её знаменитым брендом «Булл Дурхам». После этого «Лигетт энд Майерс» осталась единственной независимой компанией, не подконтрольной ни Дюку, ни Райану.

Что бы Дюк ни думал прежде по поводу «бунта» Батлера, теперь он понял, что против него ведётся война. Случилось так, что акции «Лигетт энд Майерс» принадлежали главным образом людям из Сент-Луиса. Агенты Дюка поспешили в Сент-Луис и начали активно рисовать перед держателями акций «Лигетт энд Майерс» радужные перспективы.

Райан пригласил меня к себе в офис, где представил своему адвокату Вильяму Пейджу. Райан предложил нам отправиться в Сент-Луис и попытаться одержать верх над людьми Дюка и выбить их оттуда. Мы с Пейджем выехали туда на поезде.

Как и в моем случае, это было первое серьёзное поручение, данное Райаном Пейджу. В Сент-Луисе мы остановились в отеле «Южный». Джордж Батлер был уже там. Мы принялись искать президента «Лигетт энд Майерс» полковника Мозеса Ветмора.

Полковник Мозес был колоритной фигурой, вежливым и проницательным человеком. Он был владельцем отеля «Плантатор», где и проживал, и мы провели там несколько чудесных вечеров.

Другой ключевой фигурой был Уильям Стоун, по прозвищу Детектив Билл, который был адвокатом то ли «Лигетт энд Майерс», то ли самого полковника Ветмора, сейчас я уже не помню точно. «Детектив Билл» позже занимал пост губернатора штата Миссури. Затем в качестве сенатора США был одним из одиннадцати «несговорчивых», выступивших против предложения президента Вильсона вооружить наши торговые суда незадолго перед вступлением Америки в Первую мировую войну.

Я плохо помню наши предварительные переговоры, растянувшиеся на несколько недель. Наша тактика, если она у нас вообще была, состояла в том, чтобы сделать максимум из того, чего желало общество Сент-Луиса.

Сент-Луис, по крайней мере в те времена, представлял собой «почти южный» город, и методы давления здесь не проходили. Батлер, старый друг полковника Мозеса, был прекрасным карточным игроком и отличным рассказчиком. Пейдж не отставал от него в этом. Почти каждый вечер они собирались в гостинице «Плантатор», чтобы в дружеской компании выпить бокал вина и поиграть в карты. Задачей, порученной мне и лейтенанту Хезелтайну, было постоянно поддерживать связь с кем-то из держателей «Лигетт энд Майерс», обладавших большим пакетом акций. Лучше всего всю кампанию можно описать словами Пейджа, который заявил: «Мы сумели покорить полковника Мозеса своим дружелюбием».

О тех переговорах писали многие газеты, и впервые я оказался в центре внимания прессы. Естественно, для молодого человека, в 28 лет совершавшего первую в жизни важную деловую миссию, это не было неприятным событием. В один из дней в газетах написали, что представителям «треста» удалось одержать победу. На следующий день, по наблюдениям газет, «ситуация была под сомнением». И наконец, на следующий же день пресса трубила, что полковник Ветмор продал нам акции.

Среди местного населения реакция была более бурной. Сент-Луис гордился компанией «Лигетт энд Майерс» и хотел, чтобы она сохранила свою независимость. Особенное предубеждение люди испытывали против треста. В одном случае более ста представителей ассоциации местных фермеров, выращивающих табак, промаршировали перед главным зданием компании «Лигетт энд Майерс» с транспарантами и значками, на которых были написаны лозунги протеста «против трестов». Их встретил полковник Мозес, который сумел сделать так, что они отправились восвояси счастливые, не получив никаких обещаний.

Венцом всей операции стало то, что владельцы и держатели акций «Лигетт» передали право распоряжаться ценными бумагами полковнику. Это разрешение, а также принадлежавший ему лично большой пакет акций сделали полковника ключевой фигурой для дальнейшего развития событий. Он предпочёл присоединиться к нам. Было подготовлено соглашение, по которому к нам переходило более половины акций «Лигетт энд Майерс». Цена их составляла чуть больше 6 миллионов 600 тысяч долларов. Когда бумаги были подготовлены, возник вопрос, кто будет оплачивать налоги, сумма которых составляла примерно 200 тысяч долларов. Пейдж и губернатор Стоун решили рискнуть. Мы потеряли в деньгах, но думаю, что оно того стоило, так как это укрепило дружеские отношения между нами и населением Сент-Луиса, занятым табачным бизнесом.

К тому времени битва между людьми Райана и Дюка велась уже на широком фронте. В рамках этой войны Дюк создал новую компанию-поставщика под названием «Континентал тобакко», акциями которой торговали на неофициальной фондовой бирже.

Неофициальная биржа в те дни располагалась прямо на улице напротив фондовой биржи. Брокеры собирались на Брод-стрит и совершали сделки на открытом воздухе, под дождём или при ясной погоде, в пургу и в жару. Часто распоряжения покупать или продавать они получали сигналом от клерков из окон близ расположенных офисов. О совершении сделок брокеры сигнализировали аналогичным образом.

Для того чтобы заставить Дюка беспокоиться и произвести на него впечатление от мощи «Юнион» и его ресурсов, Райан затеял операцию против ценных бумаг «Континентал». Меня вызвали из Сент-Луиса и поставили задачу произвести эту операцию. В Сент-Луисе я был одним из команды. Здесь же я распоряжался сам и получал команды непосредственно от Райана.

Мы виделись с ним каждое утро. Он жил на Западной 72-й улице, всего в нескольких кварталах от нас, и по дороге в центр города я заходил к нему домой. Обычно это происходило ещё до того, как мистер Райан вставал с постели. Меня, как правило, провожали к нему в спальню, и иногда он разговаривал со мной во время бритья.

Через несколько лет много говорили об отчуждении, наступившем между Райаном и его женой, но в то время они производили впечатление преданных супругов. Хотя, по правде говоря, казалось, что Райана мало что занимает, кроме вопросов бизнеса. В отличие от него его жена была поглощена домом и растущей семьей. Их дети, все мальчики, бегали буквально по всему дому. Той зимой она вязала шерстяную кофточку для нашей маленькой дочки Белль.