Известный «нововременский» черносотенный публицист В.Розанов писал:
«Много забот правительству дают эти социал-библиографы – Горнфельд, Венгеров и Рубакин. Все они хитры, как Талейраны: пишут библиографию, не придерешься. Нельзя же запрещать библиографию: тогда французская Академия что скажет. Изумятся англичане, возмутится Берлин. Ни для Петропавловской, ни для Шлиссельбургской крепости библиография недосягаема... Достаньте вы, например, хоть 12-дюймовой пушкой Рубакина, когда он пишет просто: „Среди книг“. Просто, очень невинно, и для усиления невинности посвящает книгу своей мамаше, Лидии Терентьевне Рубакиной, 20 лет работавшей среди книг и научившей любить книгу, и верить в ее светлую и непреоборимую мощь. Во „Введении“ (190 стр.) Н.Р. „научает организации библиотек“ (курсивы Розанова). Что поделаешь, „Среди книг“ будут читать и именно по ней организовывать читальни, библиотеки, даже сортировать в магазинах товар, книга Н.Р. будет ходка, да и уже сейчас она и пошла, как когда-то „крестный календарь“ Гуцкова. (Sic! „ученый“ Розанов смешал Гуцкова с Гатцуком). Во „Введении“ есть специальные главы об устройстве библиотек на фабриках и об устройстве сельских библиотек, и через 20 – 25 лет библиотеки всей России, кроме громадных и казенных (без читателей вдали уединенные), будут подобраны во вкусе Рубакина, фатально. Неодолимо. Каталог с толкованиями подчиняет себе неодолимо библиотекаря, становясь ему другом и светящейся свечой. Кто же заметит, что в сущности „свеча Рубакина“ сжигает все библиотеки, что она не „среди книг“, а „против книг“, за брошюрки, за листки... А без Рубакина не обойдешься! Вот все эти Киреевские, Аксаковы, Рачинские парили в воздухе, махали крыльями; к ним подполз незаметно червячок, всего только Рубакин, послушный своей мамаше, и испортил им всем блюдо...» «Социал-демократы съедят всех трудолюбием...» «Вот вам „Среди книг“ получите... Вы меня генералом Курловым (тогдашним начальником охраны) не испугаете». И никто не может одолеть, удержать, противиться...»
«Среди книг» была адресована не только библиотекам и библиографам. Она была адресована и непосредственно читателям и, быть может, даже больше всего им. В этом-то и заключается одна из оригинальностей этого труда. Письма читателей Рубакину ясно показывают, что они непосредственно пользовались этим трудом в своей самообразовательной работе.
Книгу «Среди книг» покупали читатели как пособие для самообразования.
Новиков-Прибой, получив от автора экземпляр «Среди книг», писал: «Для меня эта книга будет вместо профессора. С ее помощью я до всего доскоблюсь» (письмо от 27 апреля 1912 г.). А в другом письме (от 1 мая 1912 г.) он еще писал: «Не нарадуюсь я, перелистывая Вашу книжку. Сохраню ее на всю жизнь. Она будет для меня лучшим советником по части чтения. Мало того, с помощью ее я сумею сделать указания по выбору книг и своим товарищам – матросам, солдатам, рабочим и крестьянам, – которые больше, чем кто-либо, нуждаются в этом».
Большой интерес к составлению «Среди книг» проявлял Георгий Валентинович Плеханов, живший тогда в Женеве.
Предварительные замечания, предпосланные каждому разделу в «Среди книг», Рубакин посылал на просмотр Плеханову, который очень внимательно их читал и подробно анализировал. Его письма к Рубакину по этому поводу представляют большой интерес и для характеристики самого Плеханова.
Плеханов очень часто пользовался библиотекой Рубакина, постоянно получал от него заказанные им книги по почте, аккуратно их возвращал, советовался с Рубакиным об отборе материалов для своих работ. Он и сам нередко приезжал к Рубакину в Кларан и в Лозанну и подолгу с ним беседовал. Бывал у него в Женеве и Рубакин.
Рубакин часто, но не всегда учитывал замечания Плеханова. Так, например, Плеханов советовал ему выкинуть произведения «легального марксиста» профессора М.Туган-Барановского из рекомендательного списка. А Рубакин, который был в свое время лично знаком с Туганом, этого так и не сделал, за что Плеханов его корил.
Когда «Среди книг» вышла и Рубакин послал ее Плеханову, тот писал Рубакину о ней: «Вы знаете, конечно, что печать встретила Вашу книгу единодушными похвалами. Да иначе и быть не могло, потому что она окажет незаменимые услуги всякому занимающемуся нашей литературой. Я с нетерпением жду второго тома».
Кроме «Среди книг», Рубакин составил и напечатал более 20 других библиографических указателей типа рекомендательных каталогов, общих и специальных, преследующих ту же цель – революционизацию книжного дела. Среди этих каталогов некоторые предназначаются для рабочих и крестьянских кружков, другие для пропагандистов и агитаторов, третьи для учащейся молодежи, четвертые для библиотекарей, пятые для учителей и т.д. Большинство этих рекомендательных указателей появилось без имени их автора, и все разошлись в большом количестве экземпляров.
Но «Среди книг» останется незабываемым памятником всей творческой жизни и деятельности Н.А.Рубакина. Не только самая идея создания такого труда, но и он сам еще долго будет оставаться необходимым пособием для работы любого библиографа, любого книговеда, любого историка нашей литературы. В этом непреходящее значение «Среди книг».
Ленину принадлежит мысль о создании «советского Рубакина», о создании сочинения, сходного по плану с трудом «Среди книг», но составленного в марксистском духе.
В 1964 году старый большевик Г.Литвин-Молотов вспоминал, как Надежда Константиновна Крупская уговаривала его заняться «советским Рубакиным», как незадолго до смерти интересовалась она выпуском проспекта «Книги о лучших книгах», который готовила Библиотека имени В.И.Ленина. Вопрос об издании такого труда был поставлен еще Лениным, и Надежда Константиновна говорила о нем как «о выполнении завещания Ленина». «Сейчас трудно сказать, – пишет Литвин-Молотов, – когда у Владимира Ильича возникла идея об издании „советского Рубакина“ – совершенно новом издании... Может быть, в эмиграции, тогда, когда Ленин писал рецензию на „Среди книг“, у него могла появиться мысль о том, как было бы хорошо подготовить и издать вполне современного научно-марксистского Рубакина». «...Но ясно, что беседы Ленина с Крупской о необходимости издания „советского Рубакина“ (выражение Владимира Ильича) относятся уже к послеоктябрьскому периоду».
Автор этой статьи пишет, что и теперь, 25 лет спустя после смерти Надежды Константиновны, требуется издание типа рубакинского «Среди книг». Причем речь идет не о простой перепечатке старого издания, а о создании совершенно нового, но того же типа, на базе современных научных марксистско-ленинских знаний.
