Между прочим , Николя Сульт женился в 1796 г. на немке Жанне Луизе Элизабет Берг (1771–1852). Она доминировала над ним, и перед ней он дрожал как дитя – в кругу семьи он был кроток как кролик! И это человек, который очень любил застолья, был страстным ловеласом, а в армии слыл суровым воином! Даже сам Бонапарт вынужден был порой считаться с этой властной дамой. Наполеон, не терпевший вмешательства женщин в государственные дела, подчас был вынужден торговаться с прагматичной мадам Сульт по мелочам! К слову, летом 1813 г. в Дрездене, узнав о поражении под Виторией, император стал срочно искать полководца, способного исправить неудачу. Его выбор пал на Сульта. И тут Николя Жан его ошарашил: ему надо сперва получить добро на эту командировку у… жены и только потом он сможет поехать в Испанию. Так Наполеон в очередной раз столкнулся с жестким противодействием маршальши. Она категорически не желала слышать о том, что ее супругу нужно ехать в эту ужасную страну. Противостояние закончилось только после того, как Бонапарт пошел на компромисс. Получив устроившую ее «материальную компенсацию», маршальша дала добро, и ее маршал отправился командовать армией за Пиренеи. На ост рове Святой Елены Наполеон говорил: «Сульт имел свои ошибки и свои достоинства… Почти невероятно, что этот человек, столь великий везде по характеру, раболепствовал в собственном доме». Все современники, знавшие чету Сульт, отмечали огромное влияние супруги. Твердость ее характера и амбиции всегда одерживали верх над волей маршала, которого, между прочим, называли железной рукой. Эта женщина полностью управляла полководцем. Адъютант Сульта боевой офицер Альфред де Сен-Шаман вспоминал позднее, что он чувствовал себя провинившимся мальчонкой перед женой своего начальника! Впрочем, сам Сульт не считал себя подкаблучником. Такое бывает в семейной жизни! У Сультов родилось трое детей: Эктор Наполеон (1802–1857), Гортензия (1804–1862) и Каролина (1817). Сегодня род Сульта продолжается только по женской линии под фамилией Рейль-Сульт.
В 1799 г. Сульт сражался в Швейцарии под началом генерала Массена. Он командовал войсками, располагающимися в Гларисе, занимая своей дивизией левый берег Линта, до истоков, и часть левого берега Цюрихского озера. Против него стояли австрийцы генерала Готце. 25 сентября Массена начал наступление против русских войск Римского-Корсакова, стоявших у Цюриха, и в ходе двухдневного ожесточенного сражения разгромил их. В тот же день, когда Массена начал боевые действия против русских, Сульт переправился через Линт, наведя мост в селении Шеннис, овладел Гринау и атаковал австрийский корпус Готце. В самые первые минуты боя этот генерал был убит. Потеря его в такую минуту была для австрийцев гибельной. Русская бригада, находившаяся в селении Раппершвиль, двинулась на помощь австрийцам, но ее отбросили. Австрийцы были вынуждены отступить обратно через реку Тур. Их преследовали до селения Лихтенштейн, и они оказались отрезанными и отброшенными далеко от поля сражения. Победы Массена у Цюриха и Сульта у Линта стали единственным светлым пятном в целой цепи поражений французских армий в Германии и особенно в Италии в 1799 г.
В преддверии Маренго Сульт выполнял должность начальника штаба войск Массена и стал его правой рукой. Они уважали друг друга. Оба были очень честолюбивы. Оба были патриотами. Но если Массене как стратегу не требовалось чему-нибудь учиться, то его помощник являлся почти новичком. Начало военных действий сложилось неудачно для Массена. Его войска оказались разрезаны, а он сам с частью войск был заперт в Генуе. Австрийская армия блокировала город со стороны суши, а английский флот, находившийся от Генуи на расстоянии пушечного выстрела, с моря.
Сначала осажденный Массена беспокоил австрийцев намного больше, нежели последние беспокоили французов. Последние делали периодические вылазки, в результате которых захватывали в плен австрийских солдат. Душой каждой вылазки осажденного гарнизона был Сульт, который своим спокойствием и неустрашимостью внушал уверенность солдатам.
Однако положение осажденного гарнизона с каждым днем становилось все хуже. И это касалось не столько военной стороны вопроса, а скорее продовольственной. Самым страшным противником, с которым пришлось иметь дело солдатам Массена и Сульта, были не австрийцы и даже не восставшее против них местное население, а голод – безжалостный и непобедимый. Все, что мало-мальски было пригодно для еды, шло в ход. Солдаты так ослабли, что караульным разрешалось сидеть на своем посту, а не стоять, как было положено по уставу.
В одной из вылазок возглавлявший атаку Сульт был ранен пулей в колено, и сопровождавшие его солдаты пытались доставить генерала в город на носилках из ружейных стволов. Однако австрийцы наседали, и быстрое передвижение причиняло раненому мучительную боль. Его пришлось оставить на поле боя вместе с братом и адъютантом. Все трое были взяты в плен и с триумфом доставлены в австрийский лагерь. Вплоть до сражения у Маренго Николя Жан находился в плену, из которого был отпущен после обмена пленными.
...
Между прочим , 14 июня 1800 г., находясь под стражей, Сульт услышал дальние раскаты артиллерийской канонады. (Это Наполеон подвергся атаке Меласса под Маренго.) Чтобы узнать хоть что-нибудь о происходящих событиях, он вызвал к себе австрийского врача и спросил о природе этого гула. «Это салют в честь победы нашего генерала Меласса», – важно ответил эскулап. Однако стрельба усиливалась с каждой минутой, и у Сульта возникали все новые вопросы. «Ничего особенного. Просто арьергардный бой», – категорично отрезал австриец. Но гром пушек удвоился, он превратился в грохот. Врач ушел, якобы чтобы выяснить, в чем дело, и… Сульт его уже больше никогда не видел. Зато скоро наш герой смог оказаться среди своих собратьев по оружию! А la guerre comme а la guerre! Не так ли?!
Возвратившись во Францию, Сульт тут же поддержал первого консула Наполеона Бонапарта – единственно из корыстных помыслов: его интересовали быстрое продвижение по службе и доходное место. Благодаря теплым, дружеским отношениям с Массена и своей репутации толкового командира он находит радушный прием у первого консула. Массена следующими словами представил Сульта Бонапарту: «По суждениям и храбрости он имеет не многих себе равных». Вскоре Сульт становится одним из четырех командиров Консульской гвардии.
В 1804 г. Сульт в числе первых 18 генералов стал маршалом Франции. Во время подготовки к вторжению в Англию Бонапарт назначил Сульта командующим 4-м армейским корпусом Великой армии. Под суровой наружностью Сульта скрывались огромная трудоспособность, проницательность и дар дипломата. Сообразительный, ловкий и хитрый, энергичный и волевой военачальник, Сульт наряду с Массена, Даву, Ланном и Сюше вошел в пятерку лучших, наиболее разносторонне одаренных маршалов Бонапарта.
