"Необаятельна. Невольное сопоставление, к которому прибегали все, вспоминая Ю. Борисову в спектакле Театра имени Вахтангова, явно не в пользу Светличной.
И, пожалуй, самый главный порок материала, вызывающий серьезную тревогу за судьбу картины — это неумение режиссера работать в комедийном жанре. Никто из тех, кто смотрел материал, ни разу не улыбнулся во время просмотра, а претензии на юмор существуют в каждом эпизоде…"
Члены художественного совета подразумевали, что тот согласится с ними и тут же бросится исправлять. Но случилось неожиданное. Кеосаян повел себя более чем дерзко, заявив следующее: "У меня настроение очень бодрое. Я знаю, что хочу, я знаю — что делаю. Никто из вас, здесь присутствующих, не знает и не понимает, что я хочу. У меня свой метод работы и материал, который вы смотрели, еще не сделан. Я никуда не спешу, я просто привык быстро работать… Я не хочу, чтобы зритель хохотал. Я ненавижу утробный смех. Я хочу только улыбки. Я задумал этот фильм о том, чтобы люди понимали душу другого человека, а необязательно хватались за нее руками… Все это мне нравится, и все так и останется. Но хохота не будет — это не мое ремесло. Горькие слова, выслушанные здесь, меня не очень трогают. Не вижу причины, чтобы здесь задерживаться. Считаю нужным сегодня же улететь обратно".
Члены худсовета, естественно, возмутились подобным поведением режиссера и занесли свои впечатления в протокол:
"Вместо того, чтобы прислушаться к замечаниям товарищей, Э. Кеосаян заявил, что никто кроме него не видит будущей картины, что материал он считает хорошим и намерен продолжать съемки в том же плане. Причем это заявление было сделано в развязной и оскорбительной форме.
Художественный совет считает позицию, занятую режиссером, неприемлемой, вредной для дела, а его поведение достойным самого решительного осуждения".
Мнение худсовета, куда входили весьма влиятельные и уважаемые люди (режиссеры Юрий Озеров, Юлия Солнцева и др.), не могло остаться без внимания со стороны руководства студии. В итоге была дана команда наказать строптивого режиссера. Поскольку Кеосаян был членом партии (вступил в КПСС еще будучи студентом ВГИКа в 1963 году), его вызвали на партком и вкатили выговор. Однако от работы не отстранили, что позволило ему доснять "Стряпуху". (Кстати, фильм соберет на своих сеансах около 30 миллионов зрителей (10-е место), принеся государству хороший доход в виде звонкой монеты).
"Стряпуху" Кеосаян закончил в декабре 65-го, после чего целиком переключился на "дьяволят". Однако на первом этапе ему пришлось изрядно поволноваться, поскольку его едва не отстранили от работы. Дело в том, что согласно приказу председателя Комитета по кинематографии при Совете Министров СССР от 30 декабря 1965 года, поручение самостоятельных постановок полнометражных художественных фильмов лицам, не имеющих звания кинорежиссера-постановщика (а с Кеосаяна это звание временно сняли), оформляется после одобрения кандидатуры режиссера художественным советом студии. Кроме этого, фильм о "дьяволятах" был запущен в режиссерскую разработку без соответствующего оформления включения фильма в тематический план студии. На основании этого 5 февраля 1966 года председатель Главного управления художественной кинематографии Ю. Егоров приказал генеральному директору "Мосфильма" Сурину приостановить работу над фильмом. Требовались срочные меры, чтобы изменить ситуацию. И такие меры были приняты. Во-первых, срочно провели заседание худсовета и партийного комитета студии, на котором кандидатура Кеосаяна в качестве режиссера-постановщика была одобрена, во-вторых — фильм "Новые приключения красных дьяволят" включили в темплан студии (смета — 520 тысяч рублей).
В начале того же февраля режиссерский сценарий был обсужден на худсовете объединения "Юность". Главным отличием этого сценария от первоначального стало то, что из него исчезли Нестор Махно и его соратники. Сделали это по настоятельной просьбе Института Маркса, Энгельса и Ленина (ИМЭЛ), который ссылался на то, что личность Нестора Махно крайне противоречивая, запутанная, и не стоит делать его одним из главных героев фильма.
Приведу выдержки из некоторых выступлений членов худсовета.
Р. Быков: "В сценарии есть налет провинциализма, впечатление перелицованной вещи. Между тем должна быть шикарность, фильм должен быть снят с размахом. Должен быть поиск своеобразного решения этого жанра, хотя это очень трудно. Пока по сценарию я не вижу того своеобразия, открытия, которое должно быть…"
А. Хмелик (сценарист, автор двух совместных с Ермолинским сценариев: "Друг мой, Колька!" и "Бей, барабан!"): "У зрителей не должно быть сомнений, что Ксанка убита. Герои должны пережить эту гибель…" (Как мы помним, в первоначальном варианте погибнуть должен был Яшка-цыган. — Ф. Р.).
А. Зархи (режиссер): "Мы приложим усилия, чтобы фильм был сделан богато, с размахом. Эта вещь должна строиться на нескольких вещах. Главное — решить вопрос, кто будет играть. Нужно найти команду…"
В своем заключении по режиссерскому сценарию члены худсовета написали следующее: "Авторами режиссерской разработки учтены основные замечания коллегии по литературному варианту. Так, в сценарии более отчетливо проявлены гражданские, революционные мотивы, побудившие ребят встать на путь борьбы. В то же время авторы освободили сценарий от излишнего "философствования" по поводу анархизма. Совершенно правомерно также авторами сняты указания на сугубо конкретные исторические обстоятельства, и все персонажи, за исключением С. М. Буденного, выступают как вымышленные лица".
Началось формирование съемочного коллектива, разработка эскизов декораций, выбор натуры для будущих съемок, подбор актеров на главные и эпизодические роли. Своими помощниками в новой работе Кеосаян выбрал тех, с кем ему довелось работать над предыдущими картинами: оператора Федора Добронравова, композитора Бориса Мокроусова и уже упоминавшегося Сергея Ермолинского.
Ф. Добронравов родился 2 сентября 1921 года. В 1950 году окончил операторский факультет ВГИКа. Его первые значительные работы в кино связаны с именем режиссера Самсона Самсонова, с которым он снял три фильма: "Попрыгунья" (1955, фильм получил приз на кинофестивале в Венеции), "За витриной универмага" (1956) и "Огненные версты" (1957). Затем Добронравов работал с режиссерами: Александром Аловым и Владимиром Наумовым ("Ветер", 1959), Константином Воиновым ("Время летних отпусков", 1961; "Молодо-зелено", 1962). В 1965 году киношная судьба свела Добронравова с Кеосаяном на фильме "Стряпуха". Кроме факта совместной работы Кеосаян руководствовался в своем выборе оператора для работы над "дьяволятами" еще и таким немаловажным фактом: именно Добронравов снял в 57-м году один из первых советских истернов "Огненные версты".
