Впоследствии Берлин нашла что-то хорошее в непостижимых результатах исследования Нойса: «Самый важный урок, который извлек Нойс из своей диссертации, не может быть изложен на бумаге. Он развил исключительные лабораторные навыки экспериментального физика твердого тела. Его предшествующие неудачные начинания научили его, как подготавливать материалы и как избегать их загрязнения. Он также понял многое о фотоэлектронной эмиссии, электронах, квантовых состояниях и физических свойствах твердых тел».
Все это было правдой, и все это было полезными знаниями для молодого ученого, стремящегося сделать свой вклад в изучение полупроводников. Но реальность такова, что, возможно, самая важная вещь, которая следовала из докторской диссертации Боба Нойса, состоит в том, что даже если это – неудача, то начинание было достаточно большим и амбициозным, чтобы не повредить его репутации одной из восходящих звезд физики. Он повстречал всех знаменитостей из все еще небольшого мира технологии транзисторов, и все без исключения желали видеть его в своей команде. Теперь пришло время для восхождения доктора наук Роберта Нойса.
Но сначала: тем августом он женился на Бетти Боттомли в городе Сэндвич, Иллинойс. Проводил церемонию преподобный Ральф Нойс.
Теперь – к работе. Казалось, что Нойс, один из лучших студентов в прикладной электронике в самом влиятельном учебном заведении электроники в стране, получит работу научного сотрудника в одной из больших электронных компаний – RCA, AT&T или General Electric – и проведет остаток своей карьеры, собирая коллекцию премий и патентов. Но у Боба Нойса были иные планы. В течение всей своей жизни он всегда демонстрировал склонность к тому, чтобы не выбирать предсказуемый путь, а вступать на те, в которых он смог бы управлять своей судьбой и выделиться среди конкурентов.
Так что, к удивлению целой индустрии, он присоединился к Philco, второстепенной потребительской электронной компании, базирующейся в Филадельфии. Philco создавалась как компания по производству батарей, затем перешла в радио, а теперь пробовала себя в телевидении. Понимая, что будущее за полупроводниками, Philco открыла свою собственную лабораторию по исследованию транзисторов, которая пока что не проявила себя.
Почему Philco? Это означало меньшую зарплату, чем в более крупных компаниях. И Philco трудно было назвать компанией передовых технологий, особенно по сравнению с Шокли, Бардином и Бреттейном в Bell Labs. Нойс позже со смехом скажет: «Потому что то, что я вступил в эту компанию, было им действительно необходимо. В других компаниях знали, что происходит и что они делают».[61]
В этом заявлении скрыта уверенность Боба Нойса в том, что уже на своей первой профессиональной работе он знал больше, чем заслуженные ученые в исследовательской лаборатории одной из самых больших электронных компаний страны. На самом деле это могло быть верно еще пару лет назад: во время войны Philco исполняла один гигантский контракт за другим на поставку электронного оборудования (в основном радаров и радио) и компонентов (электронно-лучевых трубок и батарей) для военных США.
В 1950 году, как большинство компаний в индустрии – хотя немного запоздало, – Philco решила войти в бизнес транзисторов, уполномочив одного из начальников исследовательского отдела, Билла Брэдли, основать программу и привлечь молодые таланты. Брэдли уже нанял или перевел из других отделов около 25 ученых и инженеров для проекта, когда взял на работу нового доктора наук из МТИ.
В этот раз удача не улыбнулась Нойсу, потому что еще до того, как он поступил на работу, команда разработки транзисторов Philco уже придумала и запатентовала инновационный тип германиевого транзистора, который назвали поверхностно-барьерным транзистором. Это было одно из первых подобных устройств, приблизившихся к запатентованной Bell Labs точечно-контактной модели от Бардина, Бреттейна и Шокли. Он был даже лучше, он превосходил по быстродействию старую модель, работая на более высоких частотах (что значит быстрее), а энергопотребление было снижено. Военные, одолжившие деньги Philco, чтобы дать компании конкурентное превосходство, были сильно впечатлены и готовились сделать крупные заказы. А так как этот проект не был результатом, строго говоря, контрактом на обслуживание военных учреждений, то Philco могла предложить устройство коммерческому миру. В ожидании этого предложения компания также разработала и улучшила процесс обработки германия. Этот «двойной удар» из улучшенной основы и инновационной модели убедил Philco, что она была близка к тому, чтобы стать доминирующим игроком на рынке транзисторов.
Момент вступления Нойса в Philco был безупречным. Новый транзистор признали безнадежным всего через три месяца после того, как он присоединился к компании. Теперь он мог стать новичком-суперзвездой в фирме, которая переходила от посредственности к новаторам индустрии. К его удаче, его, казалось бы, бесперспективная диссертация по физике поверхности теперь идеально подходила к новому поверхностно-барьерному транзистору. Итак, вместо того чтобы, поступив новичком на работу, пройти через обычную стажировку, Нойс стал ключевой фигурой в самой важной команде Philco.
Нойсу была доверена работа с процессом травления и гальванизации поверхности германия – в частности, ему нужно было знать, когда прекращать первое и начинать второе, определить нужный момент, и все это необходимо было делать достаточно быстро, чтобы перенести транзистор из лаборатории в массовое производство, если Philco вообще собирается показывать его миру. Боб придумал блестящее решение, которое включало в себя луч света, интенсивность которого постепенно падала, а кристалл стравливался до тех пор, пока не будет достигнута нужная степень стравливания. Philco была так впечатлена, что сделала процесс первым патентом Нойса.
Боб вступил в Philco для того, чтобы с самого начала стать ведущей фигурой. Теперь ему это удалось. Даже когда новый транзистор Philco был представлен миру и получил значительную долю внимания в отраслевой прессе, Боб усиленно занимался новой работой: он получил престижное приглашение на соавторство в написании технической статьи, объясняющей физику того, как на самом деле работает поверхностно-барьерный транзистор. Статью писали несколько месяцев. И хотя со временем Philco решила, что это – слишком ценная информация, чтобы ее публиковать, статья укрепила репутацию Нойса в компании и впоследствии во всем мире высоких технологий.
Выражаясь современным языком, Боб Нойс теперь стал исполнителем – и, возможно, не только профессиональным. Имитируя своего непосредственного начальника, яркого бывшего итальянского артиста, Нойс неформально одевался, когда шел на работу, – радикальное действие в то консервативное время бюрократии. Ему также нравилось внимание многочисленных симпатичных девушек, работающих в Philco. Позже он будет шутить, что ему повезло, что многих из них звали Бетти, так что ему не стоило волноваться о том, что он произнесет их имя во сне.
