Суббота, 16 апреля 1960 года. Курение все еще запрещено, и это вызывает неожиданную психологическую реакцию. Хотя я и не замечал, чтобы атмосфера в помещениях лодки до испытания действовала на меня угнетающе, сейчас я почувствовал неуловимое, но вполне определенное улучшение воздуха, которым мы дышим: он несомненно стал чище и свежее, а поэтому и мы все почувствовали себя лучше. Адамс согласился со мной, так как он тоже не курит, но больше никто нас не поддержал. Тамм заявил, что предел выносливости и терпения курильщиков наступил через три часа, а остальное время испытания — это не что иное, как тяжелая пытка, выдуманная Уэйбрю, Старком и мной, Тамм — человек с дотошным и точным подходом ко всем явлениям и событиям и в то же время истинно артистическая натура. Он командир дивизиона живучести и работает под руководством нашего главного инженер-механика Фиерса. В его ведении находится большая часть вспомогательных систем и механизмов на корабле, такие, как гидравлика, кондиционирование воздуха, система поглощения углекислого газа, вспомогательный дизельный двигатель, система вентиляции и другие.
Мы почти пересекли Индийский океан. Завтра рассчитываем подойти к мысу Доброй Надежды. Дно океана ровное, глубины изменяются мало. Вода не очень холодная, но прохладная; через перископ кажется красивой. Одной из заметных характерных черт океана, насколько нам удалось определить, является постоянное сильное волнение, и в этом отношении он напоминает Атлантический океан. Всякий раз, когда мы всплываем на перископную глубину для определения места, оказывается, что состояние моря — три-четыре балла и волна достаточно высокая, чтобы причинить неприятность надводным судам.
Следует отметить, что капитан-лейтенант Адамс, освобожденный от обязанностей штурмана, все свое время посвящает административным заботам, пытаясь освободить столы для работы над множеством документов, которые предстоит подготовить до прибытия в Соединенные Штаты. С его стола и раньше сходил нескончаемый поток бумаг, а после прохождения через пролив Ломбок этот поток по меньшей мере утроился. Еще больший ужас нас охватывает, когда мы представляем себе ту кипу документов, которая, несомненно, ждет нас в Нью-Лондоне.
Что касается испытаний, связанных с запрещением курения, Уэйбрю и Старк утверждают, что они уже собрали достаточно данных, чтобы провести исследование, предписанное медицинской научно-исследовательской лабораторией. По их мнению, да и по моему тоже, испытания слишком затянулись. Кое-кто стал открыто выражать недовольство проводимым мероприятием. У некоторых повысилась раздражительность.
Такая реакция нас не удивляла, мы не находили в ней ничего неожиданного и из ряда вон выходящего. У одного-двух человек была отмечена особенно повышенная нервозность и довольно слабая приспособляемость организма, но один-два человека из ста восьмидесяти трех — это не так уж много. Отвечая на мой вопрос, что могло бы быть, если бы запретить курение на более длительный период, ученый развел руками и заметил:
— Кто знает? Если человек поймет, что курить абсолютно невозможно, вполне вероятно, что психологически он приспособится к этому сравнительно легко. Симптомы возбудимости исчезнут сами собой, и люди привыкнут к такому режиму.
Все дело в том, что на нашем подводном корабле проводилось всего-навсего испытание. Все знают, что стоит сказать слово — и курение снова возобновится. Если бы кораблю и людям угрожала какая-нибудь реальная опасность, например если в результате курения в лодке мог бы произойти взрыв, положение было бы совершенно иным.
Из вахтенного журнала:
Пасхальное воскресенье, 17 апреля 1960 года. Подходим к мысу Доброй Надежды.
11.36. На перископной глубине, в видимости мыса Ханглип. Легли на основной курс и идем с заданной скоростью по направлению к мысу Доброй Надежды. При переходе в воды Атлантического океана наблюдаем значительное понижение температуры воды. Хотим установить, имеется ли здесь какое-либо определенное течение. По данным лоции и карт, течение, преобладающее в этом районе, должно сносить нас на северо-восток. Не имея эхолота, мы стараемся держаться мористее, чтобы не попасть на мелководье.
14.00. На перископной глубине. Через перископ виден мыс Доброй Надежды: пеленг 348 градусов, расстояние около 10,5 мили. Мыс назван так, чтобы служить хорошей приметой для мореплавателей. Таким мы его и воспринимаем.
16.18. Снова всплыли на перископную глубину для фотографирования побережья, но оно оказалось скрытым от нас туманной дымкой, поэтому мыс Доброй Надежды заснять не удастся. Тщательно осмотрев панораму, мы решили этим и ограничиться.
17.21. Мыс Доброй Надежды на пеленге 117 градусов, расстояние — 8 миль. Взяли курс на скалу Сент-Пол в центральной части Атлантики. Рассчитываем прибыть туда 25 апреля.
Понедельник, 18 апреля 1960 года. 00.00. Разрешено курить. Возможно, я поступил неправильно: вместо того чтобы объявить по всему кораблю, что курение разрешено, я прошел по отсекам, раскуривая сигару, пуская дым в лицо морякам и спрашивая их как ни в чем не бывало:
— А вы не хотите закурить?
Потребовалось всего 37 секунд, чтобы эта новость облетела весь корабль.
У нас было несколько человек, которые тайно радовались приказу о запрещении курить, так как они надеялись, что это поможет им избавиться от своей вредной привычки. Большинство же курящих не собиралось бросать курить. Интересно отметить, что очень немногие воздержались от курения после того, как оно было разрешено.
11.05. Проходим отмеченную на карте подводную гору. Наш гидроакустик, конечно, обнаружил ее своевременно. В этом отношении мы становимся прямо-таки экспертами.
Среда, 20 апреля 1960 года. 01.00. Пересекли меридиан Гринвича с востока на запад.
Воскресенье, 24 апреля 1960 года. 04.36. Закончили испытание на герметичное состояние корабля, которое продолжалось ровно две недели. Следует отметить, что при таком состоянии корабля от нас требовалось значительно меньшее напряжение, чем при ежедневном вентилировании помещений, поэтому мы возвращаемся к прежнему режиму без особого удовольствия. Вентилируя корабль, мы пытались сохранять запас кислорода и одновременно не оставаться слишком долго на перископной глубине. Поэтому естественно, что перед вентиляцией кислорода в помещениях становилось недостаточно, а углекислого газа и окиси углерода — слишком много. В таких условиях бывает даже трудно зажечь сигарету, малейшее напряжение вызывает одышку и плохое самочувствие. В состоянии же герметичности с помощью специальной аппаратуры на корабле постоянно поддерживается определенное соотношение компонентов воздуха, которым мы дышим.
