…Труд всегда останется трудом, как бы его ни облегчали и ни совершенствовали. Но знания и опыт облагораживают работу, придают ей более глубокий смысл, заставляют человека сознательно искать пути повышения производительности труда, роста его эффективности. Для рабочей «походки» Сухининых характерно постоянное стремление к рационализации.
Официальная справка БРИЗа удостоверяет:
«И. М. Сухинин — организатор комплексных творческих бригад рационализаторов в цехе. С 1970 года комплексные творческие бригады (обычно 2—5 человек) во главе с И. М. Сухининым подали 73 рационализаторских предложения, внедрено 51 с экономией 49 606 рублей».
Одна из таких работ — станок по очистке пластин — выполнена в 1976 году. Станка такой конструкции в стране нет, а базовым для него послужил списанный станок по чистке катодных блоков. Вместе с Сухининым над ним работали слесари В. Нефедов, А. Глазырин, начальник цеха Г. Шляхторов, инженер БРИЗа Л. Решетникова.
А вот еще одно нововведение, которое дало экономию около одиннадцати тысяч рублей, — замена скребкового транспортера на вибротечку в шихтовом отделении. Экономия экономией, это, конечно, важно. Но главное, чего добились цеховые умельцы, — это ликвидировали частые аварийные остановки, избавились от необходимости держать в резерве большое количество запасных частей, сократили и сроки ремонта.
Наверное, нет особой надобности перечислять все новшества, внедренные при участии Ивана Михайловича. Более характерно другое — его техническое возмужание.
— Вначале я вносил предложения по мелочам, подходил к делу с позиций слесаря, — расставляет точки над «и» Иван Михайлович. — Затем начал смотреть шире, анализировать, как делается у других, размышлять о том, что можно изменить капитально.
Наверное, такой взгляд, такое отношение в какой-то степени передалось и Валентине Степановне. Не без юмора она рассказывает:
— Мы с мужем работаем в одном цехе. Он же механиком там, ну и приходится ругаться с ним дома или на работе, когда замечаешь на производстве непорядок или возможность что-то улучшить.
— А что же он?
— У него в резерве — постоянный совет: «Пишите предложение». Для начальства это похуже, чем любая наша критика. На критику-то можно не обратить внимания, а предложение обязаны рассмотреть, внедрить.
С таким добродушием может говорить о своей работе только человек, для которого завод — дом родной и который хочет, чтобы в этом доме был наивысший порядок. За последние пять лет Валентина Степановна подала десять предложений, девять из них внедренных принесли более четырех тысяч рублей экономии. Предложила она, в частности, изменить схему загрузки заготовок в графитировочные печи, установить съемные упоры на передвижных тележках и т. д.
С каждым годом полнее раскрывались резервы личности. И как следствие — оба они приносили бо́льшую пользу производству, товарищам по работе, испытывая при этом ни с чем не сравнимое удовлетворение.
…В семьдесят девятом году Челябинский электродный будет отмечать свою «серебряную свадьбу». Ровно столько же будет насчитывать работа на этом заводе каждого из супругов Сухининых. А возраст ветеранов еще сравнительно невелик, и ничто не мешает им добиваться в жизни новых успехов.
Еще не раз мы зиму подождем,
еще не раз покинут осень утки.
Осыплет снегом, обольет дождем
и просквозит на бортовой попутке.
Земля кругла, что колесо под нами.
Туманистая, в росплесках дорог.
В одном краю бесчинствует цунами,
в другом — от зноя плавится песок.
Неповторима каждая минута,
минуты — подорожные бои,
когда дороги отлетают круто
за плечи утомленные твои.
Спешите, уставайте!
Год за годом
уйдут, но память остановит миг,
когда в окошке светится погода
и под землей рождается родник.
Нам нужно много
и совсем немного —
была б душа в дороге не слепа.
А потому лети, лети, дорога,
веди и вейся, лунная тропа!
…Над тушильной башней облака,
Словно пух от белых лебедей.
Над заводом
Вялый пар и буйный дым,
Полной грудью дышит коксохим.
Год тридцатый
Помню до сих пор:
Надрывал «козлами» свои плечи,
Котлован копал,
Огнеупор
Поднимал для кладки первой печи.
О былом забыть не смею —
Мирную построил батарею.
О былом мне память дорога,
Как победы трудовое знамя.
Для поджарки «Кокса-пирога»
Сам раздул
Малиновое пламя.
О, вьюга,
Марлевая вьюга,
Моей поэзии — сестра.
На севере,
А не на юге
То днем,
То ночью
На досуге
Мы с нею грелись у костра.
Земля российская богата.
Но я бывал за той чертой,
Где летом солнце без заката,
Пунцовый снег
Пушист, как вата,
Зимует солнце
Под землей.
Где валит с ног
Полярный вихорь,
Гудит,
Как мощный калорифер.
И я иду неторопливо,
И все вокруг,
Как напоказ…
Зима!
Ну до чего ж красиво
Зимой на родине у нас!
Влекут
Заснеженные дали,
В морозе искры,
Да не те,
Что мы кувалдой высекали
В тайге на вечной мерзлоте.
Кружат снежинки,
Как живые,
И вот уж
Не видать ни зги.
Иду,
Мне кажется, впервые
Ношу со скрипом сапоги.
Уводят ввысь
Пролеты лестниц.
Цеха теснятся по бокам.
Как волнорезы,
В небе летнем
Поднялись трубы к облакам.
Пропитан воздух
По́том, солью.
И кажется —
Над головой
Поковкою пылает солнце
На наковальне голубой.
И вот мой цех.
Мой механический.
Невольно ускоряю шаг.
С какой-то новой мелодичностью
Знакомый шум стоит в ушах.
