которому довелось быть там в то время. – Молоко приходится доставлять из других городов. Мороженое тоже. Все абонентские ящики арендованы, а очередь на почту целый день остается длиной в квартал. В городе работают шесть больших казино. Едва ли не единственное, в чем нет недостатка – это рестораны. На сегодняшний день их пятьдесят семь. Есть также семь аптек и пятьдесят бакалейных лавок. Но при этом всего шесть полицейских, и все они в штатском”.
Насчет “шести больших казино” – это преувеличение. Только когда Багси Сигел [29] привел в город гангстеров и построил казино “Фламинго”, Вегас начал приобретать некоторый блеск, и из перевалочного пункта на пути в Голливуд стал городом, где сбываются воспетые фабрикой грез мечты. А потом и сам Голливуд приехал в Вегас. В 1966 магнат-затворник Говард Хьюз [30] поселился в отеле Desert Inn, а когда его попросили съехать, купил весь отель. Вскоре в его собственность перешла большая часть города. В результате к 1989 году, когда Стив Винн [31] построил в Вегасе “Мираж”, первый отель-казино в современном понимании, гангстеров уже вытеснили голливудские звезды. Вегасу было предначертано раствориться в пустыне. Вместо этого он стал ожившей мечтой.
С той самой минуты, как вы сходите с трапа самолета, грань между реальностью и вымыслом становится менее четкой. Этот аэропорт не похож на другие. От самого гейта и вплоть до игровых автоматов. Если с точки зрения компаний Лас-Вегас – это мечта застройщиков, то с точки зрения отдельного человека Лас-Вегас являет собой воплощение мечты, владеющей умами американцев еще со времен освоения Запада: сорвать куш. Лас-Вегас – место, где золотая лихорадка никогда не утихает. Это город грез куда в большей степени, чем Лос-Анджелес. Вегас – это подлинная Америка. Это город надежды. Каждый может разбогатеть, кто-то – с помощью госпожи Удачи, кто-то – благодаря собственному мужеству.
Когда вы выходите из сумеречной зоны, представляющей собой нечто среднее между транзитной зоной и казино, становится еще труднее отличить правду от фантазии. Стрип, центральная улица Лас-Вегаса с ее тысячами отелей и казино, устроена так, что можно вообще не выходить на воздух. Тут есть Венеция с ее небом, каналами и пиццей под одной крышей. Тут есть Рим под звездами, где вы безнадежно заблудитесь в колоннадах дворца Цезаря. Если полет показывает нам, как мала на самом деле Земля и сколь ничтожно малы на ней мы сами, то казино Вегаса внушают противоположные мысли. Этот город создан, чтобы полностью завладеть вашим вниманием и заставить поверить, будто он и есть мир во всей его полноте. Таков был замысел девелоперов: внушить, будто здесь есть все, что только может предложить жизнь, и вам больше никуда не надо ехать.
Казино устроены так, что у вас голова идет кругом от эмоций и вы теряете способность принимать решения. Некоторые специально спроектированы с таким умыслом. Игровые автоматы, бесплатный алкоголь, удобства – все сделано для того, чтобы вам в голову не пришло выйти за стены отеля. Но у всего этого есть побочные эффекты. Не знаю, изучал ли Шелдон Адельсон [32] психологию, был ли он в курсе, что известно науке о творческих способностях и эмоциональном здоровье. Но если изучал, он понимал бы, что мир, где человеку нет нужды выходить на улицу, пагубно воздействует на эти сферы.
Свежий воздух, небо, вода, деревья – все это необходимо, чтобы сохранять ясность мысли. В окружении растений наш разум перезагружается. Прогулки на природе помогают расслабиться. Злость уходит, мы начинаем ощущать себя более живыми, начинаем задумываться. Даже городские парки, не говоря уже о настоящих лесах, оказывают подобный эффект, снижая уровень гормона стресса – кортизола, возвращая нам умение радоваться жизни, помогая справляться с проблемами (“Так устройство казино не способствует принятию продуманных решений? – переспросил Эрик, когда я поделилась с ним своими мыслями. – Ну надо же, кто бы мог подумать…”).
Казино в целом – и столы для покера в частности – это рассадники микробов. В этом отношении они, пожалуй, даже хуже детских садов, где хотя бы дезинфицируют поверхности во время уборки. Мне пришлось прикасаться к фишкам, которые, похоже, остаются в ходу с 70-х годов, и за все это время их не разу не протерли. Один раз мне пришлось попросить игрока не трогать меня – он пытался продемонстрировать, что вымыл руки после туалета, прикоснувшись к моей руке мокрыми пальцами.
Ненавижу Вегас, думаю я, идя с чемоданом на колесиках к выходу. Холодный воздух бьет мне в лицо, заставляя ахнуть. Никто не предупредил меня, что в Вегасе бывает холодно и что вдобавок ко всему прочему мне придется еще и мерзнуть. Вот как много я знаю о пустынном климате.
– Кажется, я уже ненавижу Вегас, – говорю я Эрику, пристроив чемодан на заднее сиденье его машины. Поскольку это моя первая вылазка на Запад, Эрик решил сам встретить меня в аэропорту.
– Знакомое ощущение, – отвечает он. – Да, это тебе не Нью-Йорк. Но у нас запланировано кое-что хорошее.
Все расписание на предстоящие дни забито покером. Мне еще очень многое нужно сделать, если я хочу, черт побери, попробовать свои силы на WSOP, до которого осталось всего шесть месяцев. Хоть я уже и оправилась после благотворительного разгрома, но пока это была единственная моя проба сил в живом покере, все остальное время я посвящала себя исключительно игре онлайн. Теперь мне предстоит впервые играть вживую ежедневно. “Чтобы научиться, придется заниматься этим много часов, – говорит Эрик. – И лучше всего учиться, играя день за днем”. Да, я должна выжать максимум опыта из этой поездки. Мне многому в жизни доводилось учиться, и я понимаю, что шесть месяцев – это на пределе возможного. Времени нет. Однако время от времени придется делать небольшие перерывы, чтобы реализовать не менее плотное расписание перекусов. Мне обещаны прекрасные суши (“Это что-то особенное, и почти даром за такое счастье”), тайская еда (“Этот город – один из лучших в мире по части тайских ресторанов; мало кто знает об этом плюсе Лас-Вегаса”), какой я в жизни не ела. Насчет тайской кухни я готова согласиться. Что касается суши, меня одолевает скептицизм, но я привыкла доверять Эрику. Раз он говорит, что они хороши, так и есть.
Однако прямо сейчас мы не собираемся играть, учиться или есть. Мы направляемся наблюдать Лас-Вегас в действии.
– Пенна знаешь? – спрашивает Эрик.
Того Пенна, который из “Пенна и Теллера”?
– Его самого.
Ну, если “видела по телевизору” считается, то да, конечно, я знаю Пенна.
– Сделаем остановку у его старого дома. Этот дом скоро снесут танком.
Что?
Оказывается, Пенн Джилетт построил чудовищно разноцветный дом с ласковым имечком Тюряга (там и правда был настоящий тюремный
