Когда В. Бобров, возглавив сборную СССР, встретился в Праге с представителями канадских хоккейных кругов и вновь встал вопрос о встречах с профессионалами, он был решен незамедлительно.
Бобров не ставил никаких условий, он просто сказал «да». Мы готовы сыграть серию. В матчах может принять участие любой канадец и гражданин СССР мужского пола, а встречи пройдут по правилам ЛИХГ. (К этому времени они мало чем отличались от кодекса профессионалов НХЛ.) Через несколько часов канадские газеты уже пестрели громадными шапками. «Наконец-то канадские профессионалы встретятся осенью с русскими хоккеистами», – восклицал заголовок в монреальской «Газетт», набранный через всю спортивную страницу. «Канада и Россия схватятся осенью в серии из восьми матчей», – сообщала своим читателям торонтская «Глоб энд мейл».
Корреспондент агентства ЮПИ сообщал из Праги: «Советские хоккеисты очень хотели бы сыграть с канадскими профессионалами и решительно поддерживают идею возвращения Канады к участию в чемпионатах мира по хоккею – эти слова принадлежат старшему тренеру советской команды Всеволоду Боброву, давшему интервью агентству ЮПИ во время нынешнего чемпионата мира».
Одному из нас довелось быть в гостиничном номере Николая Георгиевича Пучкова, когда вице-президенту Общества дружбы СССР – Канада позвонили из Монреаля.
– Приедут ли советские хоккеисты в сентябре в Канаду? – спросили Николая Георгиевича.
– Конечно, ведь договорились, – ответил он.
– В каком составе?
– В боевом.
– Каких вы ожидаете результатов?
– Будет борьба, но при любом счете в выигрыше останется хоккей.
Эти ответы Пучкова вскоре появились во многих газетах Канады и США.
Всю советскую прессу обошло сообщение ТАСС о подписании соглашения о матчах с профессионалами, хотя соглашение подписывалось вечером и информация из Праги поступила на телетайпы в поздний час.
Хоккейный мир предвкушал встречи многократных чемпионов мира с почти легендарными профессионалами из НХЛ и с нетерпением ждал осени.
Ждал нового своего «звездного часа» и Валерий Харламов.
«ОСТАНОВИТЕ СЕМНАДЦАТЫЙ НОМЕР!»
Много лет шли разговоры о встречах между нашей сборной с канадскими профессионалами. И наконец, договоренность была достигнута.
Перед началом первой серии матчей с канадскими профессионалами прогнозов было множество. Все в Канаде считали себя хоккейными оракулами и точно знали, чем кончится серия – сокрушительной победой профессионалов.
Джек Коффман писал в оттавской газете «Ситизен»: «Одно совершенно ясно: они не добьются успеха в играх с лучшими профессиональными клубами».
«Успехи русских в хоккее порядком преувеличены, – заявил журналистам тренер «Монреаля» Клод Рюэль – Хотел бы я посмотреть, как они попытаются сыграть с любой из команд НХЛ».
Но это высказывания канадских оракулов. А что думали осенью 1972 года у нас? Большинство специалистов вздыхали, качали головами. Вспоминали игру вратаря Сета Мартина, экс-профессионалов защитников Карла Бревера, Джека Боуэнса и других. И тут же добавляли, что, несмотря на великолепную игру Мартина, он считался далеко не лучшим вратарем у себя на родине. В общем, прогноз общественности был довольно пессимистичен…
Перед самым отлетом в Монреаль журналисты беседовали со старшим тренером нашей сборной Всеволодом Михайловичем Бобровым. Как и полагается любому старшему тренеру, выглядел он озабоченным. В команде шла смена поколений, игроки пришли в сборную недостаточно тренированными, хоккейный сезон только начинался, и их пришлось срочно подтягивать до нужного уровня.
– А все-таки, Михалыч, сам-то как думаешь? – допытывались журналисты у Боброва. – Неофициально, не для печати.
Всеволод Михайлович усмехнулся, и его нахмуренное лицо стало сразу лукавым:
– Почти двадцать лет назад, в пятьдесят четвертом, нас тоже пугали канадцами. Они, говорили, надо льдом летают, шайбу бросают так, что гвозди ею забивать могут. И что приготовиться нам нужно к поражению с двузначным счетом. У некоторых из ребят зуб на зуб не попадал при мысли о канадских страшилищах. И что получилось? Страшилища при ближайшем рассмотрении оказались обычными игроками, даже послабее нас, и мы родоначальников хоккея обыграли. Да не просто у них выиграли, а расколотили со счетом семь два.
– Но то ведь были любители…
– Верно. Но и мы за эти годы кое-чему научились. Тогда ведь азы хоккея с шайбой осваивали, не знали толком, как клюшку держать, а теперь давно уже не чувствуем себя учениками. Так что, думаю, преподнесем мы хоккейному миру еще одну сенсацию.
Есть виды спорта, которые требуют предельного напряжения физических и духовных сил: скажем, у бобслеистов при спуске сердце бьется со скоростью более двухсот ударов в минуту. Штангист, штурмуя рекордный вес, должен несколько мгновений сражаться и с самим чудовищным весом, и со страхом перед этим весом.
А тренер? В отличие от спортсменов, нервное напряжение которых уравновешивается огромными физическими нагрузками, он один на один со своим бешено колотящимся сердцем, один на один с потоком адреналина, который безостановочно выбрасывается в кровь. Все инстинкты вопиют: да иди же! Беги! Сделай что-нибудь! Забей! Но все это делать должны его ученики, а он может лишь смотреть. Смотреть и во что бы то ни стало сохранять спокойствие и уверенность, потому что его спокойствие и уверенность мгновенно передаются команде.
Мало того, постарайтесь войти в положение Боброва осенью 1972 года. Это ведь он дал добро на встречи наших хоккеистов с канадскими профессионалами. Он взял на себя огромную ответственность. Он отвечал не только перед Спорткомитетом – официальных лиц он не страшился никогда, – но и перед миллионами наших болельщиков. Он отвечал за честь советского спорта.
В глубине души Всеволод Михайлович, конечно, беспокоился за исход предстоящих матчей, но вида, что переживает, изо всех сил старался не подавать. Напротив, он распространял вокруг себя спокойствие, и всякий, кто соприкасался с ним, ощущал уверенность старшего тренера в успехе дела.
А уверенность ох как была нам нужна! Ажиотаж перед первой встречей в Монреале достиг такого накала, что спортивный обозреватель Дик Беддос написал в газете «Глоб энд мейл»: «В победе профессионалов с крупным счетом в первом матче я настолько уверен, что в противном случае обещаю публично съесть эту свою статью».
Забегая чуть вперед, скажем, что оказался он хоть и не пророком, но человеком слова и после окончания игры явился в отель, где остановилась наша команда, для расправы со статьей. Она была довольно пространной, поскольку в ней подробно рассказывалось, почему именно канадцы выиграют, и выиграют крупно, и съесть ее всухомятку было довольно трудно. Наши хоккеисты, следуя рыцарским традициям советского спорта, разрешили «оракулу» накрошить статью в суп…
