56
В одном из неопубликованных писем А. П. Чехову Лидия Алексеевна пишет об этом посещении: «В прошлом году у меня был Алекс[ей] Макс[имович] Горький, сидел вечер, пил чай…» (февр. 1904 г.).
Лидия Алексеевна, в противоположность брату Федору Алексеевичу, не разделяла философского учения Л. Н. Толстого, «толстовства». Поэтому после слов «великий мыслитель» она поставила вопросительный знак.
Эти высказывания Л. А. Авиловой не вполне точно приведены в примечаниях к повести А. П. Чехова «О любви» (Чехов А. П. Полн. собр. соч. и писем, т. 10. М., Наука, 1977, с. 385).
Отрывок не окончен. Насколько мне известно, в «Знании» Лидия Алексеевна не печаталась. Что Горький посетил ее, видно из другой части мемуаров (см. выше).
См. в настоящем издании «А. П. Чехов в моей жизни».
«Стрелочек» — популярная песенка конца XIX века:
Я хочу вам рассказать, рассказать, рассказать,
Как девица шла гулять…
По пьесе Саша. Л. А. Авилова неточно приводит следующую реплику Саши: «Ну, послушайте, сделайте мне такое одолжение! Если не хотите плясать, смеяться, петь, если все это скучно, то прошу вас, умоляю, хоть раз в жизни, для курьеза, чтобы удивить или насмешить, соберите силы и все разом придумайте что-нибудь остроумное, блестящее, скажите даже хоть дерзость или пошлость, но чтоб было смешно и ново! Или все разом совершите что-нибудь маленькое, чуть заметное, но хоть немножко похожее на подвиг…
…Тысячу раз я вам говорила и всегда буду говорить, что все вы не то, не то, не то!» (д. II, III).
А. П. Чехов в письме к А. С. Суворину от 30/ХII 1888 г. разъяснил свое понимание характеров действующих лиц пьесы «Иванов».
В письме к И. Л. Леонтьеву (Щеглову) А. П. Чехов писал: «Вы в письме утешаете меня на счет «Иванова». Спасибо Вам, но уверяю Вас честным словом, я покоен и совершенно удовлетворен тем, что сделал и что получил. Я сделал то, что мог и умел, — стало быть прав: глаза выше лба не растут; получил же я не по заслугам, больше чем нужно…Кстати, об успехах и овациях. Все это так шумно и так мало удовлетворяет, что в результате не получается ничего, кроме утомления и желания бежать, бежать… (18 февраля 1889 г.).
В «Петербургской газете» (20/Х 1896, № 290), спустя два дня после первого представления «Чайки» в Александринском театре, было напечатано «Письмо в редакцию» Л. А. Авиловой (подпись Л. А-ва). Письмо приводится с небольшими сокращениями. Несколько лет спустя А. П. Чехов спрашивал в письме Лидию Алексеевну: «Вы писали о „Чайке“? Где и когда? Что Вы писали?» (письмо А. П. Чехова Л. А. Авиловой 23/III 1899 г.).
В 1907 году семья Л. А. Авиловой переехала в Москву. Был снят особняк на Спиридоновке (ныне ул. Алексея Толстого). Вниманию читателя предлагаются два отрывка из воспоминаний об этом периоде жизни Л. А. Авиловой. См. также о Спиридоновке в главе [«После 1916 года»].
Хутор Авиловых в Области войска Донского.
1914 или 1915 года.
Таня (Татьяна Николаевна Страхова) умерла от диабета в 1918 году.
Владимир Владимирович Гзовский женился на Нине Михайловне Авиловой в марте 1917 года, спустя полгода после смерти М. Ф. Авилова.
Лидия Алексеевна долго не имела известий о дочери, последовавшей за мужем-офицером за границу
Авилов Лев Михайлович (1888–1950), старший сын Л. А. Авиловой, юрист по образованию.
Авилов Всеволод Михайлович (1889–1952), второй сын Л. А. Авиловой, юрист и филолог.
Авилова Нина Михайловна, в замужестве Гзовская (1891–1930).
В семейном архиве сохранился машинописный том стихотворений В. М. Авилова, а также тетрадь его юношеских стихов с пометами В. Я. Брюсова, очень сочувственными: «Очень хорошо, вот это ваши стихотворения, в них вы страшно сильны, и я их… очень высоко ценю…»
Как мне запомнилась она
Под звон печальный колоколен…
Великий пост, апрель, весна,
А я — я не влюблен, я болен!
Взволнован чем-то я до слез,
Тем, что иду я рядом с нею,
Люблю лицо ее и шею
И завитки ее волос…
Тем, что на миг она близка,
Тем, что на миг она покорна,
Тем, что в руке моей рука.
Любимая, в перчатке черной.
1912
Стихи его ценил И. А. Бунин. Запросто бывая у Авиловых, он приходил в комнату Всеволода и просил: «Всеволод Михайлович! Ну прочтите «и вообще»!
Вот это стихотворение:
Помню утро в росистом плаще,
Помню милый твой смех, твои шалости,
И сжимается горло от жалости
И к тебе, и к себе… и вообще!
Ты сидишь на открытом окне
В волнах воздуха, шелеста, щебета,
Смотришь в синее небо, а в небе-то
Облака, словно пух, в вышине!
Помню, как ты безгрешно чиста,
Как глаза твои солнечно сужены,
Как блестят твои зубы-жемчужины
В улыбнувшемся венчике рта…
А теперь… Посмотрись же, скорбя,
В эти строки как в верное зеркало:
Все ты смяла, ты все исковеркала!
Как мне жаль и тебя и себя!
Телеграмма была от Михаила Федоровича, поехавшего лечиться на Кавказ. Там он заболел и неожиданно скончался (летом 1916 г.). Позднее Лидия Алексеевна с ужасом вспоминала об этой телеграмме: «И жутко вспоминается мне другая телеграмма, больше года тому назад: всегда один, ухода нет… Из такой страшной дали прилетела эта жалоба! И когда дошла, даже когда еще шла, все уже было кончено. Страшные и незабываемые это для меня слова!» (Дн., февр. 1918 г.).
Город Михайлов на реке Проне в Рязанской губ., где жила вдова брага Лидии Алексеевны Маргарита Николаевна Страхова, по второму мужу Бурмина.
Где ты, где ты, мой любимый плед? (нем.)
