Ребенок провел свои первые годы в Фалезе, видимо, в доме деда, на долю которого выпало заботиться о матери-одиночке. Отец же мальчика, став герцогом, жил то в Фекане, то в Руане или же разъезжал по стране с мечом в руке. Однако он не поза-был и не бросил Арлетту с сыном, к которым испытывал (и последующие события подтвердили это) чувство глубокой привязанности и которых часто навещал. Арлетта зачала во второй раз и родила дочь, нареченную именем Алиса. Что же до законной его супруги (если правда, что он женился на Эстрид), то Роберт расстался с ней по причине ее бесплодия.
Оказался как-то, рассказывает Вас, в городе Фалезе старый кровожадный зверь сиречь сеньор де Беллем, Гильом Тальва. Какой-то горожанин шутки ради обратился к нему: «Не хочешь ли взглянуть на сына нашего герцога?» Тальва, расхрабрившись, согласился. Оруженосец подвел к нему коня, придерживая всадника, маленькие ножки которого еще не позволяли достаточно прочно держаться в седле. И Гильом де Беллем, простоватый и грубый феодал, в присутствии этого ребенка вдруг смутно почувствовал себя человеком другого, уходящего века. Опустив голову и отвернувшись, он с досадой проговорил: «Вижу близкую гибель Беллема».
Это еще одна легенда. Велик ли был престиж внука кожевника из Фалеза, даже и окруженного любовью 18-летнего отца-герцога, в сравнении с суровыми потомками Ричарда I, Ричардидами, представлявшими собой многочисленный и богатый клан, сплоченный родовыми интересами и обычаями? Они держали в своих руках Нормандию. Сыновья, законнорожденные и бастарды, Ричарда I — архиепископ Руанский Роберт, граф Корбейский Може, граф Гильом Эвский — были старшим поколением дедов, за которым шли 30—40-летние, алчные и отважные, ревниво хранившие свои привилегии, готовые действовать жестоко и невзирая на лица, а в затылок им уже дышали совсем молодые, почти дети, которые скоро покажут свои зубы. Включая родню своих жен, этот клан выходил далеко за пределы Нормандии, переплетая свои интересы с устремлениями властителей Англии, Бретани, Блуа и Бургундии или сталкиваясь с ними в локальных конфликтах. Смерть Ричарда II развязала силы, до той поры более или менее сдерживавшиеся. Чрезвычайно краткое правление Ричарда III, его подозрительная смерть, юный возраст и импульсивный характер Роберта — все шло вразрез со стремлением нового герцога упрочить свой авторитет.
Едва большинство участников упомянутой ассамблеи признали Роберта, как двое главных князей церкви отвергли его, отказавшись присягнуть на верность. Одним из них был архиепископ Руанский, удалившийся в Эврё, дабы продемонстрировать свое неповиновение новому герцогу. А тот с такой неистовой силой обрушился на непокорного, что ему пришлось в страхе искать спасения во владениях короля Франции, откуда он грозил герцогу анафемой, но Роберту и горя было мало. Вторым выказал неповиновение епископ Байё Гуго, укрывшийся за стенами своего родового замка Иври. Роберт стремительно двинулся туда и вынудил Гуго — и его тоже — искать убежища во Франции.
Но тут обнаружилась третья измена: на сей раз выказал непокорство уже известный нам Гильом Тальва, владетель Беллема. А ведь он был держателем самого большого в Нормандии фьефа, которым герцогскому семейству никак не удавалось завладеть. Собственно, это был не столько фьеф, сколько настоящее княжество, состоявшее из доменов, находившихся в вассально-ленной зависимости от различных сеньоров — одни от герцога Нормандского, другие от короля Франции, третьи от графа Мэна. Владетели этих доменов, обосновавшиеся в Бел-леме, старинном кельтском поселении, над которым возвышался внушительный замок, происходили от некоего арбалетчика короля Людовика IV, пришедшего на королевскую службу из Манса или Бретани, которому Ричард I около 950 года пожаловал в знак признательности за оказанные услуги земли в Перше. К началу XI века эта сеньория протянулась от Бел-лема до Домфрона на добрую сотню километров и включала в себя до тридцати замков, многие из которых были построены из камня и контролировали дороги, ведущие с низовий Луары в Руан и Байё.
К 1030 году Гильом Тальва (это прозвище означает «щит»), многоопытный и жестокий рубака, стяжавший себе жуткую славу, уже целых тридцать лет господствовал в своих владениях. Он бросил вызов Роберту, укрывшись за высокими стенами крепости Домфрон. Роберт осадил крепость и принудил Гильома капитулировать, а затем принести вассальную присягу за все свои владения, потребовав даже, как рассказывают очевидцы, присутствовать на церемонии, стоя на четвереньках и, точно лошадь, с седлом на спине! Из троих сыновей Гильома де Беллема один погиб, сражаясь с войском Роберта, а другой, попав в плен, был убит в тюремной камере ударом топора. Род владетеля Беллема был вынужден примириться с новым герцогом.
Тем временем герцог Бретани Ален III двинулся на Авранш, подвергнув разорению его окрестности. Роберт нанес ответный удар, захватив замки Понторсон и Шаррю, которые затем передал под надзор, соответственно, виконта Котантена Нееля де Сен-Совера и некоего Аврэ по прозвищу Великан. Эти верные служаки герцога устроили в Бретани ужасную резню, и только вмешательство архиепископа Руанского, к тому времени вновь обретшего герцогскую милость, и аббата монастыря
Мон-Сен-Мишель позволило в 1030 году прийти к соглашению. Граница между двумя герцогствами прошла по реке Куэнон, и возможно даже, что (во всяком случае, нормандцы так утверждали) Ален принес вассальную присягу Роберту. Вероятно, тогда, дабы укрепить новую границу и создать, что было не менее важно, противовес сеньории Беллема, Роберт учредил графство Мортэн, которое пожаловал своему кузену Гиль-ому Герланку.
20 июля 1031 года умер король Франции Роберт — непреклонный человек, которого потомки почтили почетным прозвищем Благочестивый (Pieux). Его старший сын Генрих, уже в течение многих лет бывший соправителем отца, но преследуемый ненавидевшей его мачехой Констанцией, опасаясь бог знает каких козней, бежал, едва короновавшись, пытаясь найти убежища в Фекане у Роберта Нормандского. Против гнавшегося за ним по пятам войска Констанции он вымолил помощь у своих вассалов и обратился за поддержкой к своему брату, уступив ему герцогство Бургундское, завоеванное их отцом, а также к графу Анжуйскому. Роберт Великолепный взял дело в свои руки и в трех сражениях разгромил мятежников, после чего те признали себя побежденными и принесли присягу на верность Генриху I. Однако Роберт, которому одержанные победы позволили возвыситься в качества арбитра, использовал ситуацию в собственных интересах. Он, являясь вассалом короля, хотя и был в принципе обязан бескорыстно прийти к нему на помощь, тем не менее потребовал от него и получил вознаграждение в виде графства Вексен, простиравшегося до самой Уазы.
