Выхода не было. Несмотря на многократное превосходство противника, десять советских моряков во главе с капитаном Калининым решили принять бой...
В полдень, как раз тогда, когда в отряде ждали ответа от радиста Шушкина, здесь прогремела, эхом отдаваясь в горах, первая автоматная очередь. [119]
Более часа продолжалась ожесточенная схватка, в которой каждый из наших разведчиков сражался с добрым десятком гитлеровцев. Многие из моряков были убиты. Оставшиеся в живых, израсходовав патроны, отбивались от наседавших врагов гранатами.
Капитан Калинин был ранен в руку и в ногу. Давно уже был расстрелян последний диск, и автомат, как бесполезный, отброшен в сторону. Залитый кровью Дмитрий Семенович разложил перед собой гранаты и метал их здоровой рукой только тогда, когда был уверен, что взрыв разнесет в клочья двух — трех гитлеровцев.
Когда же осталась одна, последняя граната, капитан Калинин встал. Гитлеровцы, решив, что он сдается, кинулись к нему толпой. Пятнадцать, десять, пять метров... И в этот момент со словами «Если умирать, так стоя!» Дмитрий Семенович бросил себе под ноги эту последнюю гранату. Он погиб, уничтожив еще с десяток гитлеровцев.
Так умирали герои!..
Местные жители собрали останки мужественного воина и похоронили его неподалеку от места, где проходил этот неравный бой.
Указом Президиума Верховного Совета СССР капитану Дмитрию Семеновичу Калинину за совершенный им воинский подвиг было посмертно присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
Полмесяца по тылам врага
Катера, выходившие в ночь на 4 мая 1943 года, чтобы снять разведчиков капитана Калинина, утром возвратились обратно.
— Мы маневрировали там почти два часа, подавали условные сигналы, но с берега никто не отвечал, — рассказывали не менее нас опечаленные катерники. — Так, никого не дождавшись, и ушли. Как видно, вся группа погибла...
Но, к счастью, это нерадостное известие оказалось правильным только наполовину.
Через полмесяца, 15 мая 1943 года, в отряд совершенно неожиданно возвратились исхудавшие, оборванные, заросшие, но живые и здоровые мичман Николай [120] Земцов, заместитель командира этой группы старшина 1-й статьи Павел Тополов, разведчики мичман Борис Калмыков, старшина 1-й статьи Сергей Дмитриев и старшина 2-й статьи Евгений Павлов. Вот это была радость! Каждого из них затискали в объятиях, зацеловали Не знали куда посадить, чем угостить Вместе с ними линию фронта перешел и сержант Васильев. Но в самый последний момент он был ранен, и его отправили в один из армейских госпиталей.
Спустя сутки в отряд пришла новая радостная весть — в районе горы Долгой линию фронта благополучно перешли разведчик матрос Ремешевский и проводник группы Сапфир А 17 мая в районе станицы Неберджаевской в расположение наших передовых частей вышел матрос Балла Отстав от товарищей в бою с гитлеровцами в ночь на 12 мая в районе горы Долгой, Балла не пал духом, а решил пробиваться к своим один Пять суток ходил он во вражеском тылу, днем прячась где-нибудь, а ночами пробираясь к передовой Разведчик внимательно запоминал, где и какие у врага укрепления, места сосредоточения его живой силы и боевой техники Во время своих скитаний матрос уничтожил гитлеровского офицера и двух солдат, забрав у них документы и буханку хлеба, потому что давно уже голодал
Таким образом, из тринадцати разведчиков группы мичмана Земцова девять человек, пройдя за полмесяца десятки километров по вражеским тылам, в районах большого скопления войск противника, строго контролирующего днем и ночью не только все дороги, но и тропинки, все же благополучно возвратились в отряд.
Когда осенью 1941 года мы, будущие разведчики, пришли из Учебного отряда на Максимову Дачу под Севастополем, среди тех немногих, кто встречал нас там, был и Н А Земцов Мы еще только мечтали о боях с ненавистным врагом, о смелых действиях в его тылу, а Николай Андреевич уже, как говорят, «понюхал пороху» — дрался с гитлеровцами под Очаковом и Одессой, успел зарекомендовать себя умелым и отважным разведчиком Не удивительно, что, узнав об этом, мы относились к Земцову со смешанным чувством хорошей зависти, обожания и, пожалуй, даже некоторой робости Кто знает, как он отнесется к нам, зеленой молодежи. Однако от этой робости не осталось и следа, [121] а обожание, точнее, теплое дружеское уважение, лишь усилилось, как только мы поближе познакомились с Земцовым.
У меня каким-то чудом сохранилась маленькая фотография, подаренная Николаем Андреевичем вскоре после нашего знакомства Короткая прическа с задорным, откинутым назад чубчиком, открывающим большой чистый лоб Приветливый, с какой то долей лукавинки взгляд В уголках четко очерченного рта прячется добрая улыбка Небольшая, но сильная рука крепко сжимает трубку.
С той поры минуло много лет И, встретившись не так давно с Земцовым, мы насчитали друг у друга уже немало седых волос Однако, вспоминая былое, я помню Николая Андреевича все таким же, каким он был тогда, когда подарил мне свою фотографию молодым, веселым, отзывчивым и внимательным к своим сослуживцам и в то же время беспощадным к врагу смелым, пожалуй, даже дерзким и одновременно, когда нужно, очень расчетливым разведчиком.
Общее уважение и большой авторитет, которым пользовался Земцов в отряде, могут быть подтверждены тем, что мы, коммунисты, единогласно избрали его секретарем своей партийной организации, и Николай Андреевич с честью оправдал это высокое доверие.
До мая 1943 года Земцов участвовал уже во многих операциях За мужество и отвагу он был награжден несколькими правительственными наградами И, несомненно, в успешном завершении сложного, полного опасностей и трудных испытаний полумесячного похода группы разведчиков по тылам гитлеровцев опыт, смелость [122] и выдержка командира, Николая Андреевича Земцова, сыграли немалую роль.
Под стать своему командиру были и другие разведчики этой группы. Его помощник старшина 1-й статьи Павел Тополов пришел в отряд с первых дней его организации. В декабре 1941 года ходил в захваченную врагом Евпаторию. Вместе с ним в свое время мы заставили замолчать вражескую батарею в районе Мамашайской долины, лазили по горам центральной части Главного Кавказского хребта. Да всех операций, в которых участвовал отважный старшина, и не перечтешь. За несколько месяцев до этого Тополов с небольшой группой разведчиков пробрался почти на шестьдесят километров в тыл противника и собрал важные разведданные. Гитлеровцы, которым эта группа немало насолила, преследовали разведчиков, используя специально выдрессированных овчарок. Но и это не помогло... Тополов сумел обмануть врага, и группа, выполнив задание, благополучно возвратилась в отряд. Да еще перегнала на нашу сторону стадо коров чуть ли не в полсотни голов, отбив их у гитлеровцев.
