ДЕРЖИСЬ, ПАРЕНЬ!
1
В конце 1942 года в деревнях Старый и Новый Довск фашисты создали лагеря военнопленных. Им нужна была рабочая сила для ремонта шоссейных дорог. Нашей подпольной комсомольской организации командование отряда поручило подготовить перевод военнопленных из Старого Довска в партизаны. Такую же задачу получила подпольная партийная организация в Новом Довске.
Пленные жили в холодном сарае, продуваемом сквозняками. Пища неочищенная гречиха, мороженые брюква и капуста. Маленький кусочек эрзац-хлеба выдавали раз в неделю. А работали пленные с утра дотемна. Жутко было смотреть на обросших, оборванных людей, еле тащивших тачку. Многие падали. Тогда раздавалась автоматная очередь и пленный оставался недвижимым на мерзлой земле. Многие умирали от холода на гнилой соломе в бараке. Утром их вывозили на дровнях в ближайший ров, присыпали снегом.
Страшная картина страданий военнопленных не давала нам покоя ни днем ни ночью. Как помочь им вырваться из этого ада? Командование отряда не могло пойти на открытый бой. Рядом усиленный гарнизон и бойкий перекресток шоссейных дорог.
Мы решили связаться хотя бы с одним охранником и попытаться через него подготовить людей к побегу из лагеря. Валя Кондратенко как раз жила в соседней деревне, ей и поручил я "завязать знакомство". Нина Левенкова стала связной между Валей и мной.
Вскоре пришла первая весточка от Вали: познакомилась с Митрофаном Мазиным. Он из военнопленных, но немцы поручили ему и еще нескольким охрану. Подбирали по принципу: здоровый, рослый, широкоплечий - тебе и охранять, конечно, рядом с немцем. Мазин хорошо обращался с пленными, заходил кое к кому из местных крестьян, спрашивал, как связаться с партизанами. Валя несколько раз встретилась с ним, из разговоров выяснила, что он ненавидит гитлеровцев, готов хоть сейчас перейти к народным мстителям. Но это лишь слова. А что в действительности думает Митрофан Мазин?
Решили испытать его. Валя будто невзначай показала сводку Совинформбюро, мол, нашла на дороге. Он внимательно прочитал и попросил разрешения передать ребятам. Валя настояла, чтобы Мазин переписал. Дело было как раз у соседки. Митрофан тут же переписал и отправился в лагерь. А Валя ждала час, два, но никто за ней не пришел, не арестовал. Когда же назавтра зашел Мазин и снова попросил, чтобы она узнала, где можно встретиться с партизанами, Валя сказала:
- Собирайтесь, пойдем...
Конечно, перед этим мы обдумали, что предпринять, и решили все-таки встретиться с Мазиным в Серебрянке, основательно прощупать, чем дышит человек, что у него, как говорится, за душой.
Когда я пришел в дом Христины Мельниковой, родной сестры Нины Язиковой, то чуть было не попятился к порогу. Широкоплечий детина в немецкой форме и с автоматом в руках поднялся с лавки, головой чуть не доставая потолок. Худенькая Валя Кондратенко рядом с ним казалась просто ребенком.
Долго мы говорили с Мазиным. Нина Левенкова с подпольщиками в это время наблюдала за улицей и гарнизоном, который был в каких-то двухстах метрах от дома Мельниковой. И место встречи, и время (середина дня) были подобраны специально. Ведь не могли же гитлеровцы даже представить себе, что буквально рядом с ними ведутся переговоры о переходе целого лагеря военнопленных в партизанский отряд.
Мазин рассказал, что все без исключения военнопленные с радостью уйдут в лес. С многими он сам говорил об этом, настроение других выведали его товарищи.
Мы договорились с Митрофаном Мазиным, чтобы в полночь с 21 на 22 февраля все пленные были готовы к уходу. Охрану лагеря в это время должны нести Мазин и его друзья, к пирамиде с оружием поставят тоже своего человека.
Я доложил командованию отряда о результатах встречи с Мазиным. С.М.Белых выделил для операции взвод во главе с комсомольцем Кузьмой Черненко.
Ровно в полночь партизаны подошли к лагерю. Мазин уже ждал их. В считанные минуты места часовых заняли партизаны, двое стали у пирамиды с оружием. Первый этап операции выполнили без единого выстрела. Зато второй без шума не обошелся.
Алексей Барковский с группой автоматчиков широко распахнул дверь жарко натопленного помещения, где подвыпившие немцы все еще играли в карты.
- Хенде хох! Руки вверх! - скомандовали партизаны.
Хотя гитлеровцы были пьяны, один из них все же схватился за пистолет. Длинные автоматные очереди срезали всех, сидевших за длинным столом.
Кузьма Черненко распахнул дверь в холодный сарай.
- Товарищи! Вы свободны! Немецкая охрана уничтожена. Кто желает в партизаны, выходи во двор строиться.
Захватив свои нехитрые пожитки, 49 бывших военнопленных выстроились во дворе лагеря. Многих поддерживали товарищи. Конечно, строем эту извилистую цепочку измученных людей можно было только условно назвать.
- Товарищи, одна к вам просьба, - сказал Черненко, - помогите своим ослабевшим товарищам, не оставляйте их.
- Будет сделано! - за всех ответил Митрофан Мазин.
В этой операции уничтожили 15 немцев и 4 полицейских. Среди партизан потерь не было. Из лагеря унесли станковый и три ручных пулемета, 13 винтовок и 15 тысяч патронов.
Той же ночью и в Новом Довске была проведена подобная операция. Агафья Толкачева и Василий Хилькевич, секретари подпольных партийной и комсомольской организаций, направили на службу в охрану лагеря своих людей, в том числе Ивана Анищенко. Василий Хилькевич сам вызвался идти готовить операцию. Окончательный план разгрома лагеря разрабатывался командованием отряда в Хмеленце, куда прибыли вместе с подпольщиками начальник охраны Иван Орленко и полицейский Василий Арсентьев. Оба они были отобраны на эти должности из числа военнопленных и вместе со всеми рвались в партизаны.
Согласно плану, охрана должна была бесшумно снять часовых и вместе с военнопленными идти в Хмеленец, где их будет ждать Самуил Дивоченко. Он-то и проведет в партизанский лагерь.
В самом начале операции случилась трагическая ошибка. Иван Орленко загнал в канал ствола винтовки патрон и в сопровождении двух надежных охранников подошел к немцу, дал закурить и тут же ударил его прикладом по голове. Затвор винтовки стоял на боевом взводе, и от удара произошел выстрел - Орленко смертельно ранило в живот... Но все же 51 военнопленный вышел из лагеря и благополучно добрался до партизанского отряда.
Накануне Дня Красной Армии и Военно-Морского Флота отряд пополнился 115 бойцами. Кроме военнопленных прибыли 15 местных жителей. Все они хорошо владели оружием, люто ненавидели фашистов.
2
Обеспокоенные активностью партизан оккупанты, в частности полевая жандармерия Нового Довска, которую возглавлял майор Шварц, принимали отчаянные меры, чтобы обезопасить зоны продвижения войск на фронт по шоссе Брест - Москва и перегруппировки частей по дороге Киев - Ленинград. Карательные отряды шныряли по населенным пунктам, прочесывали леса. У шоссейных дорог теперь им удалось восстановить гарнизоны, в свое время разгромленные партизанами, и даже создать несколько новых.
