«…К Гр[афу] Суворову, хотя целая телега с бриллиантами уже накладена, однако кавалерию Егорья Большого креста посылаю по твоей прозьбе: он того достоин, паче же мне нравится, куда его прочишь.
Я любопытна знать, кто у Суворова генералы, кои за болезнию остались позади? Мне кажется, что и твой Войнович не очень на море идет вперед, однако не в осуждение ему да будет сие: я знаю его силу и Турецкую. Желаю от всего сердца, чтоб флотилья и флот были бы целы и здоровы.
18 окт[ября] 1789»
Та самая «публика», что «Царь-град бомбардирует Войновичем», устала ждать… Светлейший сразу реагирует на намек царицы, отмечая, впрочем, достигнутый только что успех:
«Что изволишь, матушка, писать о Войновиче, и я согласен, что он не весьма боек. Но флот еще и по сию пору в море. Я уже послал его воротить от Турецких берегов. Однако ж мы зделали довольно. Эскадры были разбиты на три части – мы соединили их под носом у неприятеля. Для сего потребны были разные ветры. Турки, в больших будучи силах, упали стремглав. Потоплено у них три канонерных судна и шесть взято. Я Вам скажу на стихах:
Nous avons pris neuf lancons
Sans perdre un garcon.
Et Benders avec trois pachas
Sans perdre un chat.
{Мы взяли девять баркасов,
Не потеряв даже мальчика,
И Бендеры с тремя пашами,
Не потеряв даже кошки (фр.).}
Хотя они неправильны, но правда.
Бендеры 9 ноября 1789»
22 ноября главнокомандующий Потемкин прислал командующему флотом Войновичу ордер с предписанием о скорейшем отправлении контр-адмирала Федора Ушакова в его ставку в Яссы. Уже на следующий день Ушаков, получив подорожную на восемь лошадей и 300 рублей на прогоны до Ясс и обратно, выехал из Севастополя. Там Светлейший подробно оговорил с Ушаковым план дальнейших действий.
Еще одна потемкинская деревня
Чем успешнее развивалась война, тем ревнивее становился Потемкин к военачальникам, которым был обязан этими успехами. Вследствие размолвок с ним один за другим отправились в Петербург принц Нассау-Зиген и Поль Джонс. Отправлен в отставку Николай Мордвинов. Умер от сердечного приступа пониженный в должности Панаиоти Алексиано. Лишь покровительство фаворита императрицы Платона Зубова удержало на посту де Рибаса. Был удален с фронта, но благодаря вмешательству Екатерины вернулся Суворов. По взятии Очакова уволен Румянцев, деятельно начавший в отсутствие князя военные действия, – и Светлейший получил начальство над обеими армиями.
После соединения Черноморского флота стараниями Войновича Потемкин стал планировать большую морскую кампанию против турок в наступившем году, о чем сообщал 23 января императрице: «Главное мое упражнение о снаряде флота. Теперь, имея весь берег от устья Дуная до наших берегов, весь в своих руках, нет уже им опоры. Время флотом их пугнуть. Я так соглашу расположение на сухом пути, что вся будет удобность мне самому дать флотскую баталию в полной надежде на милость Божию, которого помощию мы на море стали уже посильнее неприятеля, а в августе и гораздо сильнее будем.
Прошу Вас, матушка, в разговорах, да и чрез других, разглашать, что Вы не намерены на Черном море флотом действовать наступательно, а держаться у своего берега оборонительно. Сие дойдет до Турков, и они выдут, понадеясь, из канала (Босфора. – П.В.), а то иначе их не выманить».
Став благодаря Войновичу «посильнее неприятеля», князь намеревался… лично выйти в море с «эскадрой кейзер-флага»! Правда, затея эта осталась только на бумаге.
Пока шло снаряжение флота, Светлейший сделал еще один ход на предстоящую кампанию. Ведя войну крайне вяло и неудачно, удаляя с фронта одного за другим доблестных генералов, Потемкин давно уже сам опасался за свою карьеру, до него не раз доходили слухи, что его вот-вот могут снять с должности главнокомандующего. Поэтому, получив осенью полунамек о недовольстве «своим» Войновичем в Петербурге, он испугался прежде всего за себя и стал действовать.
14 марта 1790 года. Вместо контр-адмирала Марко Войновича командующим корабельным Черноморским флотом назначен контр-адмирал Федор Ушаков, вернувшийся накануне из ставки главнокомандующего в Яссах.
«Предположа лично командовать флотом Черноморским, – говорилось в ордере Потемкина Черноморскому Адмиралтейскому правлению, – назначил я начальствовать подо мною господину Контр-Адмиралу и Кавалеру Ушакову. Господин Контр-Адмирал и Кавалер Граф Войнович отряжен в командование морских сил Каспийских…» Уже на следующий день флагманский корабль «Иосиф II» был переименован в «Рождество Христово».
Несомненно, Марко Иванович был уязвлен своей внезапной отставкой от Черноморского правления. Вынеся столько тягот по строительству флота в совершенно невыносимых условиях, противостоя на море с малыми силами подавляющей армаде турок, когда все висело буквально на волоске и малейшая оплошность грозила обернуться полнейшей катастрофой, Войнович сумел сохранить Черноморский флот, а значит, и шансы на конечный успех всей кампании.
И вот, в момент, когда все морские силы были собраны Войновичем в Севастополе, когда он уже строил план наступательной кампании на предстоящий 1790 год, вдруг происходит такая крутая и нелогичная перемена: на его место главнокомандующий Потемкин назначает Ушакова – при том, что Светлейший досконально знал причину и весь ход их конфликта!
Через пять дней Светлейший, оправдывая произведенные перестановки, в письме Екатерине уничижительно отозвался о Войновиче:
«…Касательно войны с Турками чинить наступание флотом, и, ежели Бог поможет сойтиться и разбить их флот, то теснить Царь Град. Тут я сам буду… Благодаря Бога и флот, и флотилия наша сильней уже Турецкого. Но Адмирал Войнович бегать лих и уходить, а не драться. Есть во флоте Севастопольском Контр-Адмирал Ушаков. Отлично знающ, предприимчив и охотник к службе. Он мой будет помощник».
Чтобы судить о правомерности этих оценок Потемкина (до Царьграда так и не добравшегося), рассмотрим действия контр-адмирала Ушакова в дальнейшей кампании.
Его первой самостоятельной операцией стало крейсерство у берегов Анатолии. Потемкин задумал провести диверсии у турецких берегов, и 14 марта только что назначенному командующим Ушакову был отписан еще один ордер, в котором говорилось: «По прибытии немедленном в Севастополь… извольте выйти в море ради поиску. Крайне полезно было бы, если б удалось Вам схватить какие транспорты или же истребить где спущенные корабли у азиатских берегов». Обратите внимание: Потемкин, дабы получить успех немедленный, прямо предписывает Ушакову напасть или на транспорты, или на только что построенные суда.
