Приказ на случай нападения карателей был подготовлен давно, еще в апреле, и известен во всех отрядах.
Сейчас надо было срочно корректировать его, считаясь с тем, что от захваченных в плен партизан гитлеровцы могли что-то узнать. Мы это успели. Полк занял оборону. А в три часа дня на подходах к Дудино и Друсино показалась более чем полутысячная войсковая колонна. Вторая карательная экспедиция началась.
Тактика наших действий в начальном периоде определялась следующими соображениями. Долго оказывать эффективное лобовое сопротивление противнику, значительно превосходившему нас в силах, мы не могли. Зато сильные и неожиданные удары по тылам наступающих и одновременно с этим фланговые удары из засад могли принести успех. Штаб полка переместился в деревню Белкову, непосредственно к месту боя. Штаб «Храброго» передвинулся соответственно в район Дудино и Друсино. Латышские отряды заняли оборону Большого Заполья. Отряды Седова и Бучнева изготовились к фланговым атакам. Отряд «За Родину» оставался в резерве.
Первым вступил в бой заслон отряда «Храбрый». Головная часть колонны карателей вынуждена была, задержав движение вперед, развернуться для боя и изготовиться к атаке Дудино и Друсино. Однако в это время одно из подразделений «Храброго» неожиданно и сильно ударило по хвосту колонны. В тылу у немцев началась паника. Одна часть солдат обратилась в бегство в сторону Чихачево, другая же отступила от дороги к западу и была встречена огнем отряда Седова. И все это немедленно отразилось на действиях авангардных подразделений противника, которые вынуждены были выйти из боя за Дудино и Друсино и двинуться на спасение своих тылов, но к моменту, когда смогли восстановить порядок и начать контратаку, та потеряла всякий смысл: наши люди отошли в лесной массив и на время затаились, гитлеровцы атаковали пустоту.
Была предпринята попытка нанести со стороны Плотовца фланговый удар. Но его отбил сильный заслон отряда Седова.
Так мы вели бой весь день. К концу его, убедившись, что одной пехоте с нами не справиться, каратели вызвали себе в поддержку 8 танков и 3 броневика. Два танка и броневик они потеряли, но все-таки сумели овладеть одной деревней — Дудино. Их потери в живой силе составили около 300 человек.
Ночью вместе с командирами отрядов мы провели детальный разбор прошедших боевых действий. В целом отряды с поставленной задачей справились успешно: не случайно противник, располагавший такими значительными силами и получивший к тому же танковую поддержку, смог занять только одну деревню. И все-таки мы вели бой небезупречно, а в отряде «Храбрый» произошло даже ЧП.
Командир «Храброго» (его фамилию я называть не стану — слишком много с тех пор воды утекло) пытался обмануть штаб полка, донося, что его КП находится на том месте, которое было обусловлено приказом, но расположившись на самом деле чуть не на два километра в сторону, — вдали от боя, зато в полной безопасности. Отряд был лишен таким образом оперативного руководства, и его действия оказались гораздо менее эффективными, чем мы рассчитывали.
Я расценил действия этого командира как преступные, отстранил его от руководства, разжаловал в рядовые и направил в распоряжение командования бригады. Отряд принял бывший начальник его штаба лейтенант Алексей Владимирович Алексеев, а на его место стал Александр Федорович Кармалев.
Мы разработали план боевых действий на следующий день и смогли до утра отдохнуть: по ночам гитлеровцы никогда нас не тревожили — в этом смысле они были «удобным» противником.
* * *
Вопреки нашим ожиданиям, на следующий день немцы боя не начали. То ли ждали подкрепления, то ли вели разведку и корректировали план наступления. Только 13 мая они атаковали деревню Никольское. На этот раз я наблюдал за их действиями с командного пункта отряда «Храбрый», расположившегося в кустарнике недалеко от деревни. Отсюда было отлично видно поле боя.
Свою наступательную тактику каратели, как правило, строили по одной варварски нехитрой схеме. Не отошли они от нее и на этот раз. Приблизившись к атакуемой деревне примерно на километр, они выкатили на прямую наводку пушки и открыли огонь по крышам домов. В то время дома на Псковщине крыли обычно соломой, и поджечь их было очень просто. Деревня начала гореть. Оставаться в ней становилось невозможно, непригодными оказались и заранее подготовленные близлежащие огневые точки. В это время в бой вступили танки, сопровождаемые несколькими цепями пехоты.
Карателей не интересовали сами деревни: они стремились очистить территорию от партизан, а что на ней оставалось — их не волновало. И в руки к ним попадали не населенные пункты, а брошенные населением пепелища, в которых, как памятники на могилах, высились печи и печные трубы, а уголь, зола и остатки обгоревшего скарба были как могильные холмики.
Что могли мы противопоставить врагу, когда всю артиллерию полка составляли одна малокалиберная пушка без прицела и одно капризное противотанковое ружье! Пока только такие же примерно действия, как и в первый день.
Когда гитлеровцы двинулись к Никольскому, по их тылам в районе Дудино нанес сильный удар отряд «Храбрый». С командного пункта Алексеева было видно, как реагировали на это головные части. Огонь из пушек по Никольскому был приостановлен, орудия развернули и стали обстреливать лес с восточной стороны. К этому времени «Храбрый» из боя уже вышел, но противник, не зная этого, довольно долго вел огонь. Затем орудия вновь повернули в сторону Никольского. Но и на этот раз обстрел был недолгим: из зарослей, теперь уже с западной стороны, во фланг наступавшим ударил отряд «За Родину». И опять движение приостановилось, опять разворачивались пушки.
Наконец, в наступление были введены танки. Но их подстерегала еще одна неожиданность: две машины почти сразу же подорвались на минах, очень удачно поставленных ночью подрывниками отряда Седова. И сразу же с флангов заговорили партизанские пулеметы…
Так и вертелись каратели на месте почти весь этот день. Только к вечеру, сровняв артиллерийским огнем Никольское с землей, им удалось провести оставшимися танками удачную атаку и занять деревню. Но с наступлением темноты один из латышских отрядов, поддержанный отрядом «За Родину», Никольское отбил, и гитлеровцы вынуждены были отступить к Дудино. За 13 мая они потеряли еще сотню человек и 2 танка.
* * *
На четвертый день противник начал боевые действия несколько позднее обычного. Двигался к Никольскому исключительно осторожно, а танковая поддержка пехоте возросла уже до девяти машин.
