Мало того, чуть ли не на следующий день в Москве был убит хозяин этого дома. В чем там было дело, не знаю, наверное, с кем-то что-то не поделил или перешел кому-то дорогу. Так или иначе, говорят, к его машине на улице подъехал мотоциклист и положил на крышу машины взрывчатку. Взрыв был такой, что от машины и людей, которые в ней сидели, ничего не осталось.
После его гибели осталась вдова Татьяна, которая приняла решение участок не бросать, а восстановить дом. Это ей удалось. Теперь дом уже не трехэтажный в виде башни, а обычного размера, но так даже лучше, он гораздо красивее выглядит. Сейчас его еще достраивают рабочие-молдаване, и, вероятно, вдова будет приезжать сюда на лето. Тоже, кстати, пример человеческой твердости и упорства.
Остальных жителей деревни я практически не знаю, только на уровне шапочного знакомства. Поэтому от рассказов о них вынужденно воздерживаюсь. Всего я насчитала 48 жилых домов помимо хозяйственных построек, фермы и гостиницы.
По историческим данным, в 1909 году в деревне насчитывалось шестьдесят домовладений (дворов с постройками), из них жилых сорок два, и триста пятнадцать жителей. По количеству домовладений, как мы видим, деревня практически восстановилась, и, если посчитать еще и моркуновские гостиницы, ферму, рабочие общежития, галкинскую «макдональдсовскую» заготовку для будущей сдачи внаем, то как раз под шестьдесят «дворов с постройками» и получится. Однако если постоянными жителями считать только тех, кто в деревне зимует, то вместе с временными рабочими выйдет никак не больше десяти человек.
Самая великая красота и ценность Булавино – это здешние леса, дремучие и неоглядные. Брошенные во время «перестройки» поля вокруг деревни с огромной скоростью зарастают молодым сосняком. На полях же, которые были заброшены еще раньше (после войны, например), стоит уже не молодой сосняк, а великолепный зрелый бор. Тайга с огромной скоростью одерживает верх над человеческим трудом, как только снижается хоть чуть-чуть плотность постоянного населения.
Может быть, это даже хорошо – должна же природа хоть где-то на земном шаре одерживать победу над человеком!
В связи с этим вспомнила я одну интересную вещь. Ее нам сообщил один наш приятель. Он раньше работал с нами, а потом ушел на Сыктывкарский целлюлозно-бумажный комбинат. Этот комбинат принадлежит одной известной австрийской фирме, у которой множество таких комбинатов по всему миру, в разных странах. Они владеют в этих странах участками леса, рубят там деревья и делают из них целлюлозу и бумагу.
Так вот, нагл сыктывкарский ЦБК самый прибыльный из всех, потому что Россия – единственная страна, где австрийцам не приходится тратиться на посадку деревьев заново! По всему миру их надо сажать руками, иначе сами не растут – от бассейна Амазонки до джунглей Африки! А у нас тайга растет сама: стоит только отвернуться на несколько лет – глядишь, на месте лесозаготовок уже глумит молодой лес ничуть не хуже старого! Если подумать, то это свойство – просто спасение для нашей планеты, где, как известно, площадь лесов неуклонно сокращается и вообще большие проблемы с экологией. Очень здорово, что такие самовосстанавливающиеся леса достались именно нашей стране.
Если посмотреть на снимок из космоса, который был уже приведен в начале моего рассказа, то видно, что наше озеро выглядит прямо как черное блюдце (некруглое, правда), положенное на зеленый мох. Этот мох как раз и есть леса.
Наша деревня расположена на полуострове, и, чтобы подробнее рассказать о местных лесах и грибных местах, я еще раз приведу здесь вырезанный из большого снимка фрагмент с нашим полуостровом.
На этой карте видны все основные маршруты вокруг Булавино. Деревни закрашены красноватым цветом, знаменитые грибные места – желтым. Дальше я попробую составить краткий «путеводитель» по этим маршрутам.
Прогулка на Долгие Полосы (Борки)
Долгие Полосы – на самом деле так назывались дальние поля за Марьиным ручьем. Их распахивали вплоть до девяностых годов, хотя комбайнам туда было очень трудно проехать.
Выглядело это так. В какой-то момент через нашу деревню проезжала цепочка комбайнов и грузовиков, эскортируемая двумя-тремя тракторами, которые предназначались для вытаскивания комбайнов из грязи, если что. Всю эту колонну техники присылали издалека, из центральной усадьбы совхоза в Покровье, расположенной в пятнадцати километрах от нас.
Мы все удивлялись: неужели урожай с этих полей стоит того, чтобы гонять целую колонну по отвратительным дорогам в такую даль! И однажды нам объяснили, что эти поля ценны тем, что они относительно чистые. На них мало набросано всякого металлолома и прочей дряни, и достаточно легко идет работа. А на полях, которые ближе к центральной усадьбе совхоза, скопилось уже столько всякого мусора, что и работать-то невозможно – надо комбайн останавливать каждые пять минут. Однако никто те поля чистить и приводить в порядок не хочет, пока остаются еще хоть какие-то незагаженные. И проще прислать колонну с тракторами сюда к нам.
После каждой уборочной страды на наших полях тоже остаются обломки сельскохозяйственной техники и другой мусор, кучи нераспределенных удобрений, которые отравляют почву на десятки метров вокруг, и прочая гадость. Таким образом и наши поля постепенно захламляются. Вот когда их тоже окончательно испортят, тогда и будут думать, что делать дальше.
В этой истории, как мне кажется, наглядно представлена вся картина советского сельского хозяйства, которое в последние годы советской власти никак не могло произвести достаточно зерна для страны – все время приходилось импортировать. Я помню выступление одного из наших «перестроечных» премьер-министров Николая Рыжкова по телевизору. Он тогда сказал, что мечтает о том дне, когда Россия прекратит импортировать зерно. А потом прошло несколько лет, и никто даже не обратил внимания, когда именно наступил этот момент. Глядь, а Россия уже то ли четвертый, то ли пятый игрок на мировом рынке экспорта зерна и быстро продвигается к первому месту, которое было у нее во времена Российской империи.
Интересно, что при этом производство зерна в наших северных низкоурожайных регионах практически прекратилось. Если я правильно понимаю, все зерно для страны дают, как и встарь, южные регионы. Впрочем, здешний руководитель совхоза, с которым мы как-то беседовали, когда он вместе со своей автоколонной проезжал через нашу деревню, сказал нам, что при Империи здесь никогда и не сеяли зерно – невыгодно. Здесь всегда было выгодно разводить скот и сажать лен. Этим и жили (якобы). Надо бы проверить эти сведения по каким-нибудь историческим источникам.
